Однажды Криспину удалось перехватить взгляд, которым обменялись Джозеф и Грегори, а когда Грегори принялся усиленно подливать вина ему и Кеннету, его подозрения усилились, и он стал держаться настороже.
Вскоре Синтия встала из-за стола. В следующее мгновение Криспин тоже был на ногах. Он проводил ее до лестницы и здесь обратился к ней:
— Позвольте мне, мисс Синтия, попрощаться с вами. Через час или около того я уеду.
Ее глаза были задумчивы, и он мог заметить, что она слегка побледнела.
— Счастливого пути, сэр, — ответила она тихо. — Пусть вам сопутствует удача.
— Благодарю вас, мисс. Счастливо оставаться.
Он низко поклонился. Она слегка кивнула ему в ответ и поднялась по лестнице. Дойдя до верхней галереи, она обернулась. Он вновь занял свое место за столом и наполнил свой бокал. Слуги ушли, и в течение получаса они сидели в зале, потягивая вино и разговаривая, в то время как Криспин хмелел все быстрее, и под конец его веки налились свинцом, а голова склонилась на грудь.
Кеннет, возбужденный вином, но все еще не потерявший рассудка, посмотрел на него с презрением. И этого человека Синтия предпочла ему? В глазах Джозефа Ашберна тоже читалось презрение, смешанное с удовлетворением. Выполнение его плана упрощалось. Вскоре он решил, что настала пора действовать.
— Мой брат сказал мне, что вы были знакомы с Роландом Марлеем? — спросил он.
— Да, — ответил Криспин, с трудом ворочая языком. — Я знал эту собаку… веселая, неутомимая натура. Дважды его безрассудство убивало его, беднягу, в том числе это была и ваша рука, мастер Ашберн, как говорят.
— Кто говорит?
— Кто говорит? — эхом откликнулся Криспин. — Я говорю. Может вы хотите обвинить меня во лжи?
Джозеф рассмеялся таким зловещим смехом, что у Кеннета застыла кровь в жилах.
— Нет, почему? Я не буду отрицать этого. Он погиб в честной схватке. Более того, он сам был зачинщиком дуэли.
Криспин ничего не ответил и неуверенно поднялся на ноги, опрокинув при этом стул, который с грохотом упал на пол. Некоторое время он смотрел на него пьяным взором, а затем нетвердыми шагами направился к половине для прислуги. Он захлопнул тяжелую дверь и закрыл ее на ключ, который положил себе в карман. Трое мужчин сидели за столом, наблюдая за его движениями с презрением, любопытством и весельем.
Холодная улыбка застыла на губах Джозефа, когда он увидел прямо стоящего Криспина без малейших признаков опьянения и услыхал его жизненный голос:
— Ты лжешь, убийца! Это был не честный поединок, это была не дуэль. Это был подлый удар в спину, который ты нанес ему, надеясь погубить так же, как погубил его жену и ребенка. Но Господь всемогущ, мастер Ашберн, и я выжил. Как саламандра я возродился из огня, в котором вы хотели уничтожить следы своего преступления. Я выжил, и теперь я, Криспин Геллиард по прозвищу, «Рыцарь Таверны», который некогда был Роландом Марлеем, пришел, чтобы требовать отмщения. Не так я собирался вернуться домой, и не такой я представлял себе расплату. Вами должен был заняться обыкновенный палач и вздернуть вас на веревке. С этой надеждой я примкнул к лагерю короля. Но поскольку король потерпел поражение, поскольку я по-прежнему вне закона, мне надлежит выполнить месть своими руками.
Джозеф очнулся от удивления, вызванного внезапной переменой в поведении Криспина. Он понял, что Криспин обвел их вокруг пальца, закрыв единственный путь к спасению, откуда они могли ждать помощи, и резко обругал себя за слепоту. И все же он не испытывал беспокойства: его меч был под рукой, и Грегори тоже был вооружен. Возможно, и юноша примет их сторону, несмотря на данное слово. К тому же ему достаточно было повысить голос, чтобы слуги услыхали его зов через закрытую дверь и пришли на помощь.
Поэтому он отвечал с холодной циничной улыбкой на устах:
— Расплата, которой вы так добиваетесь, сэр, будет вам предоставлена в полной мере. «Геллиард Сто Чертей» известен многими бездумными поступками, но я думаю, не ошибусь, если скажу, что это его последняя выходка. Клянусь ранами Христа, сэр, это безумство — лезть в одиночку в логово льва!
— Скажи лучше «трусливой шавки в конуре», — отпарировал Криспин. — Мастер Джозеф, вы что, надеетесь запугать меня словами?
Джозеф продолжал улыбаться, чувствуя себя хозяином положения.
— Если мне понадобиться помощь, я могу легко ее вызвать. Но в этом нет необходимости — нас трое против одного.
— Вы плохо сосчитали. Мастер Стюарт сегодня принадлежит мне, связанный клятвой, что он рискнет своей жизнью, если я позову его на помощь, и я призываю его. Меч наголо, Кеннет!
Кеннет стоял, безвольно опустив руки с бледным как мел лицом.
— Проклятие на вашу голову! — взорвался он. — Вы провели меня, вы меня обманули!
— Вспомни о клятве, — последовал холодный ответ. — Если ты считаешь меня виновным в чем-то, мы после можем это уладить. Но сначала сдержи свою клятву. Меч наголо!
Кеннет все еще колебался, и, возможно, он бы даже нарушил данное обещание, но быстрые действия Грегори Ашберна лишили его возможности выбора. Испугавшись, что Кеннет может поступить наоборот и принять сторону Криспина, Грегори решил опередить его. Выхватив меч, он нанес подлый удар в грудь юноши. Кеннет увернулся от него, отскочив назад, но Грегори последовал за ним, вынуждая юношу обнажить свой клинок.
Они стояли между столом и той частью зала, которая выходила на террасу, напротив них на пути к закрытой двери стоял Криспин. Джозеф продолжал спокойно сидеть во главе стола, уверенный в себе, и с любопытством наблюдал за происходящим.
Он быстро понял поспешность атаки Грегори, которая могла лишить их союзника, но решил, что несколько выпадов заставят мальчика сложить оружие, и поэтому не вмешивался. Только когда Криспин приблизился к нему с обнаженным мечом в руке, он понял, что пора позаботиться и о себе. Он схватил меч, который стоял позади него, и вскочил на ноги, чтобы встретить своего противника. Глаза Геллиарда сверкнули, он поднял меч, и лезвия скрестились.
С другой стороны послышался ответный лязг мечей.
— Остановитесь, сэр! — кричал Кеннет, отбиваясь от наседавшего на него Грегори.
Но в ответ Грегори сделал новый выпад, который юноша инстинктивно отбил. Приняв его движение за сопротивление. Грегори ударил сильнее. Кеннет снова отбил, целясь в противника. Он увидел, что Грегори открылся, и отчасти машинально, отчасти из желания отразить натиск Грегори, он начал ответную атаку, пока не припер Грегори к стене. Одновременно с этим его нога задела за стул, который опрокинул Криспин, и он потерял равновесие. Он сам не успел осознать, что произошло, как его лезвие скользнуло по лезвию противника и вонзилась ему в правое плечо, пригвоздив его к деревянной стене.
