старика.
– Выйдите все, – сказал Аба-Анер. – Я буду говорить с духами болезни.
Иринефер хотела было что-то сказать, но Аба-Анер посмотрел на неё так, что она тут же покинула комнату и вывела во двор Кафи с Хеси. Через некоторое время до них стали доноситься обрывки фраз:
– Сехедж Инпу Аба-Анер5… так как я есть Со, и Сайм, и Тамахо… Анук, анук! Яйцо сокола у меня во рту, а яйцо ибиса – в моём животе… я требую: выйди из этого тела, оставь его… так как я есть тот, кто существует в семи небесах…
Аба-Анер находился в доме очень долго. Солнце уже клонилось к западной пустыне, когда он, наконец, вышел во двор. Лицо его было покрыто испариной, глаза блестели. Он казался обессиленным и даже истощённым. Опустившись без сил на землю, он сказал:
– От него нельзя отходить. Хабау правильно сделал, что принёс статуэтки, которые борются с демонами. Но они не работают сами по себе, им нужны хекау, которые повторяются почти непрерывно, чтобы они осознали себя могущественными. Я буду постоянно читать их. У вас в доме или во дворе найдётся место для меня?
– Конечно, Аба-Анер, – воскликнула Иринефер. – Ты поселишься в комнате Кафи на крыше, ночью там прохладно и свежо. А Кафи пока перейдёт в дом.
Следующие дни Аба-Анер, едва поднявшись утром, уходил к Сафу и дни напролёт проводил возле него, читая и читая хекау, давая больному настои и микстуры, протирая его тело влажной тканью, которую он постоянно смачивал в кувшине с водой у постели. Молодой харап выходил от своего пациента только чтобы перекусить и, не задерживаясь, сразу же возвращался обратно. На пятый деньСаф почувствовал себя бодрее. Он стал разговаривать и даже попытался встать, но был немедленно уложен в постель непрерывно дежурившим возле него Аба-Анером.
– Подожди немного, уважаемый Саф, – сказал он. – Ещё одну, а то и две декады предстоит нам уговаривать демонов болезни, чтобы они оставили тебя в покое. До тех пор тебе надлежит оставаться в постели.
– Аба-Анер, – тяжело дыша говорил ему Саф. – Это хорошо, что ты пошёл по стопам своего отца. Слава и почёт благоразумному сыну, который продолжает дело отца. Но скажи мне, почему ты вернулся в наш бедный городок? Ведь ты жил в Хебену, где получил хорошее образование и мог лечить людей там. Там много богатых людей, Аба-Анер… почему же ты ушёл оттуда?
– Отец мой умер из-за могучих чар, насланных на него, – после паузы ответил Аба-Анер. – Противостоять этим чарам мы не могли, а когда отец ушёл в Дуат, чародеи принялись за меня. К тому же я прогневил одного могущественного человека… Мне ничего не оставалось, как уйти оттуда подобру-поздорову.
– Вот оно что, – вздохнул Саф. – Скажи-ка, Аба-Анер, а не встретил ли ты по дороге из Хебену моего маленького сына? Он ушёл из дома, и теперь мы даже не знаем, жив ли он.
– Твой сын, Саф, ушёл декаду назад. А я пришёл в Мер-Нефер три луны назад. Но плохо мальчику без помощи. В Хебену много людей, которые могут причинить вред твоему сыну.
– Я очень обидел его перед болезнью, – сказал Саф. – Тяжело мне нести это аджа́6 на сердце… А если я умру от болезни, то аджа́ дополнительно утяжелит моё хати. Мне не попасть уже на тростниковые поля, если не отыщется мой мальчик…
– Иб7, – машинально поправил Аба-Анер.
– Что? – не понял Саф.
– В зале двух истин взвешивается иб, а не хати, – пояснил Аба-Анер.
Саф засопел.
– Я тоже был грамотеем, Аба-Анер, – сказал он после паузы. – Ведь я отучился в школе писцов в Унуте, но мне пришлось уйти оттуда…
– Дядя Саф, – сказал Аба-анер. – Расскажи мне об этом потом, когда мы справимся с твоей болезнью. А пока тебе нужно лежать и ни о чём не беспокоиться.
– Да как же… – просипел Саф и замолчал. Лихорадка снова охватывала его тело.
Сноски:
1 – Шабти, ушебти – фигурки, сделанные из дерева, камня или фаянса, реже из воска для проведения магических ритуалов.
2 – Фритта – смесь кварцевой гальки, малахита и соды, прокаливаемая и используемая в династическом Египте в качестве синей краски.
3 – То есть умер. В западной пустыне ранняя египетская традиция помещала Дуат, царство мёртвых.
4 – Отверзание уст и очей – в Древнем Египте ритуал, известный с додинастических времён. Смысл его заключался в фиксации Ка – создании изображения, которое служило бы «дверью» для Ка человека, которому посвящался рисунок. Ритуал исполнялся жрецом или посвящённым резчиком.
5 – «Просветлённый Аба-Анер, действующий от имени Анубиса». Хекау в Древнем Египте могли составляться от бога, чьим именем действовал лекарь.
6 – Аджа – одно из шести понятий вины – ун, хебенет, сехеф, гебау, аджа и бета.
7 – Аба-анер имеет в виду, что на посмертном суде взвешивается не физическое сердце, как анатомический орган (хати), а сердце, как вместилище ума и сознания (иб).
13. Пустыня. 28-25 дней до разлива. Ловушка
– Мой Ка говорил, что Пашеду просто грабитель гробниц, а это оказывается, охотники за сердцами… – сказала Эй-Нефер, выслушав Шере. – Плохо дело, малёк, они от нас не отстанут.
Охотники за сердцами! Полумифические персонажи городских легенд, пересказываемых, прежде всего детьми, но иногда и взрослыми. Ими пугали непослушных малышей, отказывавшихся идти спать, про них рассказывали шёпотом. Говорили, что они имеют дело с таинственными демонами Ра-Сетау, оказывавшими им покровительство. Всё детство Шере слушал страшные рассказы об этих жутких людях, похищавших заблудившихся детей, отбиравших у ненадёжно захороненных мертвецов их сердца, обрекая их на жизнь между мирами – не в мире живых, но и не в мире мёртвых, где-то в промежуточных серых полях, в которых не было им ни радости, ни удачи, ни памяти, ни забытья.
И вот теперь он, Шере, и его подруга Эй-Нефер стали добычей этих ужасных людей, которых он всю свою короткую жизнь представлял в образе уродливых и клыкастых порождений потусторонних, враждебных человеку, сил.
Эти полулюди-полудемоны пронеслись перед глазами Шере после произнесённых Эй-Нефер слов «охотники за сердцами». Нужно было скрываться и прятаться от Пашеду, который теперь гнал за ними полчища своих слуг.
– Шере, а почему Ка так ошибается? – спросила Эй-Нефер. – Ведь он может всюду заглянуть и всё разведать.
– Ка надо тренировать, – неуверенно сказал Шере. – Как мускулы.
Он тут же представил себе поле и тяжёлую работу в нём.
– Наши с тобой Ка нетренированные, – продолжил он уже более убеждённо, – поэтому их легко обмануть.
– А-а, – протянула Эй-Нефер, но кажется, объяснение её не устроило.
В рощу нельзя было идти, потому что там их будут искать в первую очередь. Нельзя было идти и к реке, туда тоже могут быть посланы преследователи. Но и по пустыне идти было нельзя, потому что на фоне ровной каменистой местности Эй-Нефер и Шере
