Никто не знает, какие видения, или мысли посещали этого мудрого, старого человека, недалеко, по возрасту, ушедшего от монаха Бао. Он стоял на древних камнях до самого рассвета, слушая свою душу и сердце, и старался уловить незримые голоса Непостижимого.
С восходом солнца он сошел вниз, и велел позвать к нему Цая.
- Ты помнишь Юаня, который покинул нас лет восемь тому назад? – Спросил он вошедшего к нему монаха.
- Того, чью жизнь подарила нам река?
- Да. Его жизнь в опасности, и он нуждается в нашей помощи. Возьми с собой Чэна, лошадей и отправляйся в Чаньань. Найдите его там, и сделайте все необходимое.
- Где нам его искать, и кто ему угрожает?
- Я не знаю. Но, сердце говорит мне, что Юань в столице. В Чаньани сейчас, находятся еще несколько наших братьев. Где их найти, ты знаешь. Пусть они оставят свои дела, и помогут вам. Все вместе вы стоите армии. Поторопись!
Цай, сорокалетний мужчина, могучего телосложения, молча поклонился, и повернулся, чтобы уйти.
- Постой! – Окликнул его Настоятель. - Прежде, чем проливать чью-то кровь, взвесь все обстоятельства дела. В Чаньани вам не откажет в помощи Главный Советник Императора. Ты принимал участие в подавлении мятежа в столице, и знаешь, как его найти. Иди!
Чуть позднее Настоятель зашел к Бао. Старый монах встретил его тревожным, вопрошающим взглядом.
- Братья уже идут к нему на помощь. – Сказал Настоятель. – Сейчас надо просить Небо, чтобы они нашли его.
- Я буду молиться. – Тихо ответил старик. – И ждать….
Вызнав все, что ему было необходимо у знахаря Лю, сыщик Цуй отправился восвояси. По пути он обдумывал свои дальнейшие шаги. Итак, яд иглобрюха покупал некий, помеченный шрамом на щеке, Чжэн из императорской канцелярии. Сейчас следует доказать, что далее этот яд проследовал к евнуху Гу-хо. Или нет? Вряд ли сам Гу-хо, или даже Чжэн могли отравить солдата-инвалида. Значит, есть еще исполнители преступного приказа. Можно, конечно, пойти к Главному Советнику, предъявить все известные факты, и пусть он, под угрозой смерти, заставит Чжэна во всем сознаться. А, если тот не сознается? Нет! Следует искать более убедительные доказательства.
С разрешения Главного Советника Цуй побеседовал со всеми слугами, которые в последнее время общались с отравленным солдатом. Выяснилось, что инвалид почти не покидал усадьбы, и лишь изредка навещал своего однополчанина, содержавшего в столице небольшой трактир. Опрашивая слуг, Цуй внимательно присматривался и к ним: мало ли что проявится…. Хотя, он и знал что все служившие Главному Советнику, были людьми весьма достойными и многократно проверенными.
Хозяин трактира Цуя заинтересовал. Уже на следующий день он беседовал с ним, представившись слугой Главного Советника, и хорошим знакомым умершего инвалида. Выяснилось, что хозяин еще ничего не слышал о печальной судьбе своего друга, и Цуй стал первым, от кого он ее узнал.
- Он был очень добрым человеком! – Сокрушался хозяин, наливая в глиняные чашки сливовое вино. – Тридцать лет тому назад мы стояли с ним в одном ряду против хунну. Стрелы летели, как осы из гнезда! Вот тогда он и стал калекой. Но, уцелел! И у кого только рука поднялась!
- Его отравили. – Сказал Цуй, осторожно пригубив из чашки.
- Кто? – Поразился хозяин. – И за что?
- Этого никто не знает. Может быть, хотели насолить его хозяину, а может, и что другое.
- Когда это случилось?
В разговоре выяснилось, что бедняга погиб вечером, после того, как побывал в таверне у своего друга.
- Но, он не мог отравиться у меня! – Воскликнул хозяин. – Мы сидели втроем, пили вино и вспоминали прошлое.
- А, кто был третьим? – Поинтересовался Цуй.
- Ху сидел с нами….
- Кто этот Ху?
- В общем, никто. Повеса, пустой человек. Хотя парень веселый и компанейский.
- Вы оставляли их наедине? Выходили куда-нибудь, пока они вместе выпивали?
- Да…. Наверное, да.
- Где я могу найти этого Ху?
- Вы думаете….
Глаза Цуя обрели металлический оттенок.
- Послушайте! Я хочу понять, кто отравил вашего друга. И сделаю для этого все возможное. Еще один вопрос, как вы познакомились с этим Ху?
Хозяин наморщил лоб, опустил глаза, и некоторое время сидел молча.
- Да. Теперь я вспоминаю. – Сказал он, наконец. – С месяц тому назад он случайно подсел к нам. Потом узнал, что бедняга Вэй служит в усадьбе господина Главного Советника, и обрадовался,… зацепился языком. Приглашал к себе в гости. И вот, что странно: только его одного. А, Вэй потом сказал, что несколько раз видел его раньше, и он очень внимательно его рассматривал. О, неслыханное коварство!
- Где он живет?
- Здесь, неподалеку. У трех платанов, что за Южным базаром. Там каждый покажет.
Цуй поднялся на ноги.
- О нашем разговоре никому ни звука. – Сказал он хозяину. – Возможно, вы мне понадобитесь, как свидетель.
- За Вэя я готов идти до конца!
- Вот и хорошо!
Цуй не стал терять времени даром и, прихватив для верности двух вооруженных молодцов, отправился на поиски отравителя. В том, что Ху был именно им, Цуй уже не сомневался.
Место, указанное хозяином трактира, они нашли быстро.
- Ждите меня чуть поодаль! – Приказал Цуй, и направился к домику Ху.
Его хозяин оказался дома и, бросив на него первый же взгляд, Цуй оценил верность характеристики, данной ему другом погибшего инвалида.
Навстречу ему вышел средних лет человек, с блуждающим взором, и пустым выражением лица.
- Чем могу служить, господин? – Поинтересовался он.
- Это тебя зовут Ху? – Спросил сыщик.
- Да. Это – мое имя. Я чем-то могу вам помочь?
- Мне нужно, чтобы ты отравил одного человека. - Без обиняков ответил Цуй. – И чем быстрее, тем лучше. Говорят, у тебя это хорошо получается. Работу я оплачу.
Если бы Цуй вместо ответа ударил своего собеседника палкой по голове, это произвело бы на него меньшее впечатление, чем произнесенные им слова. Первым непосредственным порывом Ху было – немедленно бежать, и эта мысль явственно проявилась на его стертой физиономии.
Цуй не сводил глаз с ошарашенного хозяина дома, и явно наслаждался его замешательством.
- Вы….кто? От господина…со шрамом?
- Именно от него. – Спокойно подтвердил Цуй. – Собирайся! Пойдешь со мной. И яд не забудь прихватить. Он у тебя должен быть в таком маленьком бронзовом сосуде, очень похожем вот на этот.
И Цуй показал ему сосуд, купленный у старика Лю.
По прошествии нескольких дней все главные действующие лица этой жизненной драмы предстали перед Императором Хань.
