Жизнь в средневековом городе - Фрэнсис Гис

В Италии церкви и соборы нередко возводились по инициативе коммун, в Северо-Западной Европе руководство строительством чаще брал на себя епископ или аббат. Аббат Сен-Дени Сугерий водил плотников в лес выбирать древесину для соборных балок и лично следил «при помощи геометрических и архитектурных инструментов» за тем, чтобы новый хор встал вровень со старым нефом. В Труа движущей силой, ответственной за выполнение бесконечной задачи строительства и реконструкции, неизменно выступал епископ.

Соборы обычно возводились на криптах своих предшественников. Новый собор Святых Петра и Павла также был заложен на месте старого, но его более крупная апсида с венцом капелл потребовала больше места, и Эрве пришлось договариваться об уступках с рыбаком, владевшим полосой земли между осыпающейся римской стеной

и рукавом Сены, отмечавшим восточную границу города. Стена была снесена, и алтарная часть нового собора теперь простирается за ее границу.

Поскольку работа над собором то останавливалась, то возобновлялась, то снова прекращалась, а затем возобновлялась вновь, за нее в разные периоды отвечало несколько главных строителей, что среди прочего привело к стилистическим изменениям и несоответствиям. За всеми этими перипетиями, как правило, терялись в безвестности имена мастеров²⁸. Мы не знаем по имени ни одного из первых строителей собора, хотя нет никаких сомнений, что при жизни они были выдающимися людьми. Человек, руководивший строительством собора, был, в сущности, одной из крупнейших фигур средневекового общества. И хотя исчезнувшие записи унесли с собой имена многих из них, сохранилось достаточно свидетельств о том, кем были эти люди. Многие обеспечивали себе славу в веках, подписывая свои работы. На софите самого верхнего окна, выходящего на Новую башню Шартрского собора, вырезано имя «Арман» и дата «1164». На крыше церкви Святой Марии в Беверли, Йоркшир, можно прочесть сообщение о том, что «плотник Хал сделал эту крышу». На полу центрального нефа в Амьенском соборе в лабиринт вписаны имена: Робер де Люзарш, Тома де Кормон и Ренар де Кормон; а в Реймсском соборе: Жан д’Орбэ, Жан де Луи, Гоше де Реймс и Бернар де Суассон. Имена многих строителей высечены также на надгробиях. Одна надгробная плита в Реймсе посвящена мастеру Гюго Либержье, «который начал строительство этой церкви в 12 (…) году от Рождества Христова», — точная дата изъедена минувшими семью столетиями. Документы хранят множество других имен, как, например, Пьер де Монтрёй, один из самых известных людей своей эпохи, закончивший в 1248 году строительство Сент-Шанель в Париже за удивительный срок — тридцать три месяца, показав, на что способен готический инженер при стабильном финансировании. Блистательный Виллар де Оннекур увековечил свое имя в веках, оставив большой пергаментный альбом с рисунками, архитектурными планами и чертежами — один из бесценных документов XIII столетия [29].

Имена строителей хорошо известны потенциальным работодателям. Гильем из Санса был нанят в 1174 году перестроить Кентерберийский собор: выбор пал на него благодаря достойной репутации строителя собора в Сансе. Строители получают хорошее жалование и щедрое ежедневное довольствие, включавшее одежду, питание, фураж для лошадей и отороченную мехом мантию, а также нередко и особые привилегии, в том числе пожизненное освобождение от налогов. Будучи, как правило, выходцами из каменщиков, они являются на удивление многосторонними специалистами. Большинство ожидаемо сочетают должностные обязанности инженера и архитектора, а некоторые оказываются еще и опытными скульпторами и живописцами, даже поэтами. Им подвластны все типы строительства — замки, укрепленные стены, мосты, светские постройки. Архитектор Джон Глостерский не только руководил работами в Вестминстерском аббатстве, но и взялся починить в Вестминстерском дворце камин и трубопровод, снабжающий королевскую уборную, а также построить канализацию для отведения кухонных отходов в Темзу, «каковую велел соорудить король по причине смрада от грязной воды, протекавшей через залы его и имевшей обыкновение воздействовать на здоровье людей, посещающих их».

Строительные планы²⁹ искусно вычерчиваются на пергаменте, чтобы донести намерения архитектора до епископа и капитула: планы нефов, хора и трансепта, эскизы порталов с обозначенными скульптурами, масштабные чертежи травей [30] и галерей, возможные варианты кровли и водостоков. Прекрасные математики, особенно сильные в геометрии, средневековые архитекторы определяют пропорции, дополняя точные измерения модулями на основе квадратов, равносторонних треугольников и прочих правильных многоугольников. Это знание доступно лишь посвященным и остается профессиональной тайной.

Главный строитель не только хорошо зарабатывает, но и пользуется большим уважением, то же касается и главного каменщика. Один священник не смог сдержать негодования, описывая господский статус этих привилегированных простолюдинов: «На великих стройках главные строители отдают приказы своим работникам, но сами никогда не приложат руки к работе и все же получают больше остальных… Мастера-каменщики, с тростями и в перчатках, лишь покрикивают: „Срежь-ка здесь, обтеши-ка тут“, но не трудятся сами».

Главный строитель — это генерал искусной, а потому дорогостоящей армии рабочих. Иногда паломники и другие верующие добровольно помогают в выполнении каких-либо работ, чаще всего транспортировочных. Случалось, что повозку с камнями прицепляли к длинной веренице кающихся, чтобы те выполняли работу волов. Но в целом волы справлялись с этой задачей куда лучше. Более эффективной формой волонтерского труда являлось участие в работах крестьянина с волом и повозкой, за что он получал индульгенцию от епископа. Однако даже в этом случае перемещение большого количества камней на дальние расстояния по земле представляло собой серьезную проблему. Труа ввозил часть необходимого ему камня из Тоннера, располагавшегося всего в сорока километрах южнее, но не связанного с Труа водным путем. За время транспортировки по суше камень пятикратно увеличивался в цене; доставка по воде обходилась значительно дешевле. Мрамор для колонн знаменитой церкви аббатства Клюни сплавлялся на расстояние в десять раз больше, вниз по реке Дюране от Альп и вверх по Роне. Когда была такая возможность, епископы использовали при строительстве материал языческих сооружений, как это было в Реймсе, где архиепископ заранее получил от Людовика Благочестивого разрешение на демонтаж римского вала ради возведения прошлого — романского — собора.

И все же расположенная поблизости каменоломня была выгоднее соседства со старой римской стеной. Обнаружение аббатом Сугерием карьера в Понтуазе сочли настоящим чудом. Епископы Труа имели под рукой каменоломню, в которой работали каменщики из той же бригады, что трудилась над возведением собора.

Добровольные волонтеры никогда не играли значимой роли во время строительных работ. Ведь они не умели обтесывать или укладывать камень, готовить известковый раствор или черепицу, стелить свинцовые крыши и проводить водосточные трубы, выкладывать ребра арок — нервюры [31], вырезать из камня или дерева скульптуру, изготавливать витражное стекло или устанавливать