– Я призываю всех вас стать свидетелями бракосочетания, – обратился Айюб к собравшимся и повернулся к сыну: – Туран, берешь ли ты в жены эту женщину, Саиду дочь Вагара?
Туран кивнул:
– Да.
Айюб обратился к Вагару:
– Вагар, согласна ли твоя дочь стать женой моего сына, Турана?
В глазах Саиды появился ужас, у нее дрожали руки, вглядываясь в гостей, она словно искала помощи.
– Да! – вскричал Вагар. – Она с радостью принимает это предложение. – На губах Вагара бродила улыбка.
– А теперь начнем пир! – провозгласил Айюб.
Толпа радостно зашумела, и слуги устремились к мужчинам с угощением. Женщины отошли за виллу, где у них начался собственный праздник.
Юсуф шагнул вперед и взял дрожащие руки плакавшей девушки.
– Добро пожаловать в нашу семью, – сказал он и понизил голос: – Если тебе будет нужен друг, обращайся ко мне.
Она благодарно кивнула, и Юсуф повернулся к Турану. Взяв брата за плечи, он трижды поцеловал его в губы.
– Поздравляю.
Туран не стал его благодарить.
– Ты за это заплатишь, брат, – сказал он, наклонившись к уху Юсуфа.
Глава 8
Июль – август 1150
Баальбек
– Господи, как жарко, – проворчал Джон, стирая пот со лба.
Они с Юсуфом ехали по пыльной дороге, ведущей на восток от Баальбека к подножию гор. Джон повернулся и посмотрел на Селима, брата Юсуфа, и женщин: Зимат, Саиду, молодую жену Турана, и четырех женщин рабынь, все они были в чадрах. Абаан и два других мамлюка замыкали маленький караван и вели на поводу вьючную лошадь. За их спинами вздымались к небу стены Баальбека и дрожал нагревшийся от жары воздух. Джон заново перевязал тюрбан, чтобы он защищал от солнца лицо.
– Теперь ты похож на настоящего мусульманина, – сказал ему Юсуф.
– Что угодно, только бы спрятаться от проклятого солнца. Еще немного, и оно прожжет мою кожу насквозь.
– Скоро мы доберемся до источника. Там настоящий рай, и ты сразу забудешь о солнце.
Тропа полого поднималась вверх, к горам, и теперь они ехали мимо развалин: огромные каменные арки, построенные одна над другой, поддерживали нечто напоминающее дорогу, поднятую высоко над землей. Большинство колонн рухнуло, камни лежали беспорядочными грудами, и на их месте образовались бреши.
– Что это? – спросил Джон.
– Акведук. Римляне построили его для того, чтобы отвести воду в город.
– Дорога для воды, – удивленно пробормотал Джон.
Вскоре акведук остался позади, и дорога стала круто подниматься в горы. На обочинах росли высокие кедры, которые отбрасывали густые тени, повсюду появилась сочная зеленая трава. На дальнем конце луга виднелась наполовину обвалившаяся стена и несколько мраморных колонн – руины древнего храма, стоявшего возле темного пруда, который питался источником.
– Вперед! – закричал Юсуф.
Он соскочил на землю, побежал к воде, с радостным воплем прыгнул вперед и с громким плеском погрузился в пруд. Чуть отстав, в воду бултыхнулся Селим. Джон спешился, взял поводья лошадей и вывел их на поляну. За ним последовали женщины, хихикая из-за прыжков Юсуфа и Селима.
Джон привязал лошадей к колонне и оставил пастись на сочной траве, выросшей между камнями разрушенного храма. Повернувшись к пруду, он увидел Юсуфа, выбравшегося из воды, туника облепила мускулистое тело. Зимат, Саида и остальные женщины подошли к воде и, громко ахая, намочили ноги. Юсуф стряхнул одежду, брызги полетели во все стороны, и девушки с визгом отскочили назад.
Юсуф повернулся к Джону:
– Чего ты ждешь?
Джон посмотрел на прилипшую к телу Юсуфа тунику, потом перевел взгляд туда, где стояла, наблюдая за ними, Зимат и покачал головой.
– Может быть, позднее.
– Ну, тогда хотя бы напейся, – настаивал Юсуф.
Джон подошел к пруду и опустился на колени. Когда он наклонился, чтобы напиться, Юсуф толкнул его сзади, и Джон свалился в воду. Она оказалась такой холодной, что он задохнулся и вынырнул на поверхность, хватая ртом воздух. Выбравшись на берег, он заметил, что Зимат смотрит на него.
К нему подошел улыбающийся Юсуф.
– Ну что, жара больше тебя не мучает? Пойдем, теперь мы можем поесть.
Абаан и его люди распаковали еду и постелили одеяла в центре поляны. Все с удовольствием поели персиков, хлеба и козьего сыра, запивая еду холодной водой из источника. Когда они закончили, мужчины отошли в сторону, чтобы женщины могли искупаться. Юсуф поставил Абаана и остальных мамлюков охранять дорогу, Селима он отправил с ними, а Джона отвел в сторону.
– Пойдем со мной. Я хочу кое-что тебе показать.
Джон последовал за ним по узкой звериной тропе, идущей в горы, на запад от поляны. Крики и смех Зимат, Саиды и рабынь стали стихать по мере того, как Юсуф и Джон углублялись в лес, раздвигая ветви, нависающие над тропой. Наконец Юсуф остановился возле залитой солнцем прогалины. Золотые лучи играли на троне из белого мрамора, по которому поползли черные трещины от времени и непогоды. По обе его стороны лежали два быка, высеченные из камня, а на троне сидела бородатая статуя обнаженного мужчины – лишь голову украшала корона из листьев. Нос отсутствовал, но лицо оставалось суровым, с тяжелой челюстью и густыми бровями. Глаза Джона широко раскрылись. Сидящий на троне человек походил на изображение бога, нарисованного на витражном стекле окна церкви в Тейтвике.
– Кто это? – прошептал Джон.
– Зевс, – ответил Юсуф. – Или Баал, как его называют местные финикийцы. Имад ад-Дин говорил, что этот источник считался священным у финикийцев задолго до того, как сюда пришли римляне. Они построили здесь храм и воздвигли статую.
Джон шагнул вперед и коснулся неровного камня на лице статуи, потом поднял глаза, услышав высокий смех, доносившийся с поляны. Джон выглянул между стволами деревьев, растущих за статуями, и увидел длинные сильные ноги и упругие ягодицы. Должно быть, они вместе с Юсуфом обошли поляну и оказались с западной стороны от источника.
Джон густо покраснел и посмотрел на Юсуфа, который не сводил глаз с далеких деревьев. Тогда он снова бросил взгляд в сторону источника, но фигурка исчезла. Однако он тут же увидел несколько других полуодетых девушек. Снова послышался громкий радостный смех, а через секунду появилось лицо, глядящее на них сквозь деревья. Это была Саида с темным синяком на щеке. Через мгновение рядом с ней оказалась Зимат. Ее глаза встретились с глазами Джона.
– Нам нужно уходить, – сказал Юсуф, схватил Джона за руку и потащил за собой.
Джон последовал за Юсуфом обратно по тропе, но споткнулся о корень и выругался. Мысленно он все еще оставался на поляне, и перед его глазами были длинные ноги и прекрасные руки, идеальной формы ягодицы и красивое лицо Зимат. Он все еще думал о ней, когда они вышли на дорогу, где их ждали Селим и мамлюки. Джон застыл на месте, когда увидел, что Зимат и остальные женщины также вернулись к дороге. Одежда Зимат не успела высохнуть, и халат прилип к левому боку, подчеркивая контуры груди. Джон не сумел отвести взгляд и увидел, что Зимат пристально на него смотрит. Джон снова покраснел.
– Уже поздно, – сказал Юсуф, бросив на Джона жесткий взгляд. – Нам пора возвращаться в Баальбек.
Небольшой отряд вернулся на поляну, где Абаан и его люди собрали припасы. Юсуф помог Саиде сесть в седло, а Джон поспешил к Зимат. Когда он взял ее ногу и усадил в седло, она наклонилась к нему и прошептала:
– Жди меня сегодня ночью на сеновале в конюшне.
* * *
Джон лежал в своей маленькой комнатке и в открытое окно смотрел на ночное небо, усеянное бесчисленными звездами. Он не спал, в голове теснились мысли о Зимат. Жизнь на вилле постепенно затихала, и вскоре он уже слышал только стрекот цикад. Тогда он глубоко вздохнул и отбросил одеяло. Он лежал не раздеваясь.
Джон подошел к двери и открыл ее, поморщившись, когда заскрипели петли, и замер, чувствуя, как сердце отчаянно колотится у него в груди. Он осторожно выглянул в коридор. Ни звука. Облегченно вздохнув, он выскользнул из комнаты и аккуратно прикрыл за собой дверь. Потом он немного помедлил и, перекрестившись, прокрался к конюшням, стараясь оставаться в тени стен.
