Не знался б ты с бедою,
Будь милая с тобою.
Плясал бы в буйном раже,
От счастья прыгал даже!
Любовь – прыгунья та же:
То есть она, то нет.
Ищи ее получше,
Спеши за нею вслед.
Тангейзер (пер. Н. Гребельной)
Так как успех в свете во многом был связан с артистическими талантами и способностями, в семьях уделяли особое внимание обучению девочек игре на различных музыкальных инструментах. Девицы разучивали песни и нередко сами начинали сочинять стихи, тут же подбирая к ним музыку. На многих средневековых миниатюрах можно увидеть знатных женщин с музыкальными инструментами в руках или даже выступающих вместе с мужчинами в диалогах-тенсонах. О том, что это именно знатные дамы, говорит их одежда. Длинные, волочащиеся по полу платья с богатой отделкой – одежда, в которой ходят по залам, устланным коврами.
Сам термин «трубадурка» впервые появляется в романе «Фламенка», написанном в XIII веке неизвестным автором. В нем трубадуркой оказывается служанка главной героини. Почему бы и нет? Такое тоже вполне могло быть. Тем не менее до наших дней дошли только тексты женщин-поэтесс дворянского происхождения, эти дамы были хорошо образованны и занимали видное положение в обществе, так что ничего удивительного, что женщины, способные записать свои произведения, более известны нам, нежели безграмотные авторы, чьи тексты передавались из уст в уста.
Девицы разучивали песни и нередко сами начинали сочинять стихи, тут же подбирая к ним музыку. На многих средневековых миниатюрах можно увидеть знатных женщин с музыкальными инструментами в руках или даже выступающих вместе с мужчинами в диалогах-тенсонах. О том, что это именно знатные дамы, говорит их одежда. Длинные, волочащиеся по полу платья с богатой отделкой – одежда, в которой ходят по залам, устланным коврами.
Остались стихи, подписанные женскими именами, и их немало. Правда, некоторые исследователи считают, что эти произведения принадлежат мужчинам, которые, прикрывались псевдонимами, – впоследствии так стали делать авторы-дамы, бравшие мужские имена, дабы пробиться к читателю. Полагаю, подобные случаи имели место: поэтам то и дело приходилось примерять на себя женские маски, чтобы передать диалоги, в которых, по задумке, должны были присутствовать представительницы прекрасного пола. Тем не менее одно дело – придуманная Чарубина де Габриак, о которой кроме имени ничего неизвестно, и совсем другое – дамы, о родословных которых сохранились исторические документы.
Считается, что выдающихся трубадурок было около двадцати, исследователи затрудняются назвать точную цифру. В том числе это связано с тем, что мужчины-трубадуры время от времени писали от имени женщин, и, наоборот, желая скрыть свое авторство, дамы назывались вымышленными именами придуманных ими поэтов. Поэтому все вышеприведенные исследования неточные.
Тем не менее отличия в мужских и женских стихах того времени имеются. Интересно, что если сами стихи трубадурок сложены точно так же, как у трубадуров, женские кансоны начинаются иначе, и если поэты мужского пола в первой строфе кансоны выражают свои приветствия весне, дамы сразу же переходят к лирическим переживаниям – грустным или веселым.
И еще одна особенность: если поэты-мужчины в своих стихах называют себя поэтами или трубадурами, дамы не спешат определять свой профессиональный статус. Кроме того, они не склонны заниматься назиданием, поучать или вмешиваться в политические игры. Собственно, трубадурок интересуют только чувства.
Он так обидел меня, что теперь и не знает, куда спрятаться;
нет, я не ошиблась, когда лишила его своей любви, и я не унижусь ради него.
Неизвестный автор
Беатриса де Диа
Чтобы не затягивать повествование, представляю даму-трубадура, которая, благодаря переводчикам, известна нам под именем Диа. На самом деле, скорее всего, это была Беатриса (Беатриц) из Дйо, или графиня Дийская. Родилась она в 1140 году, умерла приблизительно в 1200–1210-м. Проживала поэтесса в Монтелимаре – этот город находится на юго-востоке Франции, в департаменте Дром региона Рона – Альпы, на северной границе Прованса.
Беатриса была замужем за Гильельмом Пейтьеу (Пуатье), графом Вьеннуа. Считается, что она была влюблена в стиле «минне» в Раймбаута Оранского, который и был героем ее произведений. Известна тенсона Беатрисы и Раймбаута, где она обвиняет своего оппонента в излишней осторожности в любви.
Кодекс «минне» изначально прописывался с условием, что трубадур является мужчиной, который испытывает возвышенные чувства к даме. В случае же с леди Диа мы явно имеем дело с перевернутой калькой, то есть она не пыталась изменить имеющиеся правила, а просто втиснула себя в уже созданную форму. Что же, история феминизма затрагивает и Средние века. Во всяком случае, в лучших традициях рыцарской поэзии графиня Диа писала поэтические жалобы Дамы, покинутой возлюбленным.
Печалью стала песня перевита:О том томлюсь и на того сердита,Пред кем в любви душа была раскрыта;Ни вежество мне больше не защита,Ни красота, ни духа глубина,Я предана, обманута, забыта,Впрямь, видно, стала другу не нужна.Я утешаюсь тем, что проявилаК вам, друг, довольно нежности и пылаКак Сегуин Валенсию любила;Но хоть моя и побеждала сила,Столь, друг мой, ваша высока цена,Что вам в конце концов и я постыла,Теперь с другими ваша речь нежна… [84]
Стихи ее интересны уже с той точки зрения, что они раскрывают перед нами мир трубадуров и дам с женской позиции. И это не домыслы мужчины-трубадура, который может лишь представлять, что чувствует и думает женщина. Это свидетельство непосредственного участника, ее и только ее признание.
До нашего времени дошло пять песен Беатрис. A к песне Chantar m’er de so qu’en no volria («Повеселей бы песню я запела») даже сохранилась мелодия:
Мне любовь дарит отраду,Чтобы звонче пела я.Я заботу и досадуПрочь гоню, мои друзья.И от всех наветов злыхНенавистников моихСтановлюсь еще смелее —Вдесятеро веселее!Строит мне во всем преградуИх лукавая семья —Добиваться с ними ладуНе позволит честь моя!Я сравню людей такихС пеленою туч густых,От которых день темнее, —Я лукавить не умею.Злобный ропот ваш не стих.Но глушить мой смелый стихЛишь напрасная затея:О своей пою весне я! [85]
