ударился о мягкую ладонь. Залитый кровью и слезами взгляд поднялся. Зрачки злобно сузились.
– Я убью тебя, – процедил нечеловеческим голосом Финтан.
Рука Рене дрогнула, но граф не отпустил. За спиной графа простушка Мэгги не в силах была отвести взгляда от ужаса, от черного пятна, похожего на раздавленного паука, на стене. Его длинные лапки тянулись тонкими капельками все ниже и ниже. Финтан задыхался и хотел было вновь удариться головой о стену – этого Мэгги так испугалась, что закрыла глаза. Один раз украдкой только и успела подглядеть и тут же пустилась наутек, оставив Рене и Финтана наедине. Они оба не проронили ни слова, лишь раздавался хриплый, надрывный плач. Воздуха не хватало. Финтан не уснул. Скорее его грудь, сдавленная тяжелыми тисками, попросту не могла совершить ни единого вздоха. Тьма все наступала и наступала, пока наконец не обрушилась своим громоздким неподъемным телом.
Будь на то воля Финтана, он бы не проснулся. Ему было незачем. Впервые за всю жизнь ему незачем было открывать глаза. Они раскрылись сами собой, не вопреки желанию, ведь никакого желания больше не было. Они просто открылись сами собой.
Он лежал на каменном полу. Лоб горел, голова шла кругом. Стоило едва приподняться, так тошнота удушливо подступила к самому горлу. По рту едко расходился вкус желчи.
– Ты не представляешь, чего ты меня лишил, – нечеловеческим голосом процедил Финтан, садясь на пол и прислоняясь к стене спиной.
Мутный взор увидел лишь силуэт у окна – граф провел всю ночь в покоях Макдонелла.
– Я говорил, что не допущу, – ответил Рене, стоя в нескольких шагах.
Сорванный изуродованный крик вырвался из груди Финтана. Если он и походил на смех, то лишь на зверский, прерывистый, рваный. После жуткого припадка Финтан переводил дыхание, держась за грудь и растирая горло.
– Мое желание ты помнишь. – Рыжий Лис потер шею.
Граф сглотнул, но не терял самообладания. С болью в сердце он смотрел на самое несчастное и одинокое существо, когда-либо попадавшееся на его пути. Рене не увидит больше за всю свою жизнь душу, разломанную настолько уродливо.
– Поехали со мной, – попросил граф Готье. – Тебе больше тут нечего делать.
В ответ прохрипела ехидная усмешка сквозь скрип зубов. Финтан сжал кулак и ударил со всей силы о стену.
– Я дам тебе новое имя, новую жизнь! – Рене вздрогнул.
– Ты уже дал, – произнес Макдонелл, держась за сердце и яростно сжимая кулак. – И ты забрал все. К чему это все было? Это письмо, потом этот яд?
– Письмо? – удивился Рене.
– Тебе не хватило сил убить меня, и ты оставил умирать. Так смотри. Когда меня казнят, выходи на площадь и смотри мне в глаза! – Финтан обратил испепеляющий взор на графа.
– Кто-то знает о тебе? – понизив голос, спросил Рене.
Финтан сплюнул.
– Мне некуда бежать и негде прятаться, – хрипло произнес изгнанник. – Единственным моим спасением было бегство, а здесь – я загнан. Тот, кто на меня охотится, все знает. Этот невидимый гений рядом, я чувствую его нутром. Будь я на корабле – был бы спасен. Но ты распорядился иначе. Ты бросил меня в капкан, и зверь уже сглатывает слюну, хоть его пока и не видно.
– Что ты говоришь? Кто тебя выслеживает? Поехали со мной, прошу тебя, – говорил Рене, но Финтан лишь упрямо мотал головой.
– Не могу, ваша светлость, – признался он.
– Но почему? – спрашивал граф. – Ты ослеплен той болью, которую я нанес, спасая жизнь капитана и невинных детей, но я не предавал тебя! Я обещал, что не допущу никаких смертей, и твоей тоже! Поехали со мной, прошу тебя!
– Стража нагрянет, не пройдет и дня, как я переступлю порог твоего дома, – мотал головой Финтан.
– Ты переоцениваешь корону Франции, – тихо усмехнулся Рене.
– А ты недооцениваешь меня, – ответил Финтан, поднимая взгляд и делая шаг навстречу. – Я убью тебя, Рене. Тебя и всех, до кого дотянусь. При нашей следующей встрече – я убью тебя, как и любого, кто будет красть у меня то единственное, чем я живу.
Рене отступил назад и боязливо оглянулся в коридор. После отправления корабля стало так тихо и пустынно, все замерло, застыло.
– Ты пробудил меня к жизни тогда, в Данлюсе, – молвил Финтан, прикрывая веки и откидывая тяжелую голову назад, к холодному камню. – И назвал имена убийц из Ратлина. Моя справедливость требует дать тебе сбежать сейчас, как ты тогда дал мне. Беги. Беги и помни: при следующей нашей встрече – я убью тебя, я разобью твою голову на куски и буду глодать раздробленные косточки, как пес.
– Кто тебя выслеживает? – упрямо повторил Рене.
Финтан удивленно вскинул брови.
– Оглох? – с прищуром осведомился он у графа.
– Скажи мне все, что знаешь, – просил Готье. – Я найду того человека, кто мог знать про Ратлин, про тебя. Я пришлю письмо, как только выясню его имя. Если хочешь – считай меня врагом. Я не стану помогать тебе в твоей мести и сделаю все, чтобы ты отрекся от нее, чтобы у тебя были силы обрести покой. Я хочу спасти твою жизнь, Финтан. И я делаю для этого все, что могу. Скажи мне все, что ты знаешь о своем преследователе?
Взгляд Финтана растерянно метался по комнате. В какой-то момент глаза опустились к камину. Если огонь и трещал поленьями какие-то подсказки, эти советы остались неуслышанными. Перед глазами Рыжего Лиса стоял тот проклятый огонь, черный, как бездна, как беззвездная беспробудная ночь, за которой не наступит заря.
– Я не знаю о нем ничего, – признался Макдонелл.
Бледные пальцы скользили по затертым рисункам. В полумраке пришлось напрягать глаза, чтобы разгадать побледневшие образы на рыхлых страницах. Послышавшиеся шаги заставили Финтана быстро, но тихо захлопнуть книгу, наспех затянуть ремешок и убрать в скрытый ящик стола.
Макдонелл бесшумно метнулся к окну, унимая сбитое дыхание. Когда дверь отворилась, Финтан не шевельнулся, зная, что его ноздри все еще широко раздуваются.
– У тебя больше друзей, чем ты думаешь, – раздался из-за спины голос графа Готье.
Стопка бумаг хлопнула о стол, и Финтан медленно обернулся через плечо. К большому неудовольствию, Рене пристально вглядывался в стол, а именно – в едва-едва заметную щель.
«Заметил…» – с досадой подумал Финтан, когда граф провел по стыку кончиком пальца и поджал губы.
Рене поднял голову, их взгляды встретились. Финтан вопросительно приподнял брови.
– С чего ты взял? – спросил Макдонелл, полуобернувшись к графу, держа руки за спиной.
– Твоей семье помогали испанские пираты, – пояснил Рене, вытирая руки друг о
