Ариг-Бугу и оставляет его на свободе. Рашид ад-Дин весьма трогательно описывает сцену примирения братьев: «Когда эмиры и войско отвернулись от Ариг-Буки… то он оказался в безвыходном положении и ввиду [своего] бессилия по необходимости пустился в путь к каану… Когда он прибыл в резиденцию каана, последовал приказ собрать много войск; [каан] приказал ему явиться на прием… Каан взглянул на него [Ариг-Бугу] и пробудил в нем родовую честь и братские чувства. Ариг-Бука заплакал, у каана также навернулись слезы на глаза. Он вытер [их] и спросил: “Дорогой братец, кто был прав в этом споре и распре – мы или вы?”. Тот ответил: “Тогда – мы, а теперь – вы”. При этом присутствовал Чингкур, гонец, прибывший от Хулагу-хана. Когда он вернулся, то описал этот случай. Хулагу-хан [послал] передать каану: “Как это совместить с ясой, что он разрешает устраивать таким способом прием [членов] нашего дома и позорить наших родичей?”. Каан одобрил эти слова и послал ответ: “Хулагу прав, – я поступил невежливо”. И после этого он в течение целого года не допускал к себе Ариг-Буку». То есть Ариг-Буга попал в опалу только по настоянию Хулагу…
Сторонников Хубилая не удовлетворило столь мягкое отношение к Ариг-Буге и его приближенным. В конечном итоге Хубилай казнил десять наиболее близких сподвижников Ариг-Буги, а судьбу брата предоставил решать курултаю, который так и так нужно было созывать для окончательной собственной легитимизации. Созыв курултая – дело небыстрое, и Ариг-Буга до суда не дожил. Он умер в начале 1266 года после болезни, детали которой остались неизвестными.
Почему Хубилай так «нянчился» с братом? Логика подсказывает единственно верное объяснение – великий хан избегал резких действий по отношению к брату, потому что опасался бунта монгольской знати, среди которой у Ариг-Буги осталось много тайных сторонников.
Окончательно утвердившись на престоле, Хубилай занялся завоеванием китайских земель. Великий хан монголов прекрасно понимал, что его власть над всем государством эфемерна, если не сказать – условна. Реальной властью Хубилай-хан мог пользоваться только на тех территориях, которые находились под его прямым контролем.
Чжурчжэньское государство Цзинь, находившееся на северо-востоке Китая, пало под натиском монголов в 1234 году. Семью годами ранее монголы подчинили себе остатки тангутского государства Си Ся и теперь настал черед лежавшей к югу империи Сун, основанной в 960 году военачальником Чжао Куанъинем. Империя Сун была развитым и сильным государством, которое нельзя было надеяться покорить «с наскоку», как часто делали монголы, – здесь требовалось действовать не только силой, но и всеми способами убеждения. «Область Хитая [Китая] – крайне обширная, большая и полностью заселенная страна, – сообщает Рашид ад-Дин. – Заслуживающие доверия повествователи рассказывают, что ни в одном государстве из всего обитаемого мира нет [стольких] населенных мест и такого множества людей, как там».
Если Чингисхан «награждал» изменников смертью, считая, что большего они не заслуживают, то Хубилай-хан всячески приветствовал переход сунских военачальников и чиновников на его сторону и щедро награждал перебежчиков (разумеется – знатных). Даже те, кто сдавался вынужденно, во время сражения, мог рассчитывать на прощение. «Сильный и милостивый силен вдвойне», – гласит старая китайская пословица. Тем не менее покорение Сун заняло у Хубилая более десяти лет, если начинать отсчет с 1268 года, в котором монголы осадили крупный город Сянъян, служивший «ключом» к внутренним сунским землям.
В 1271 году Хубилай-хан провозгласил основание государства Юань, столицей которого стал город Ханбалык, ныне известный как Пекин. Провозглашение было сделано в традиционном китайском стиле, управление государством велось по усовершенствованной китайской модели и находилось государство большей частью на китайских землях, так что Юань нередко называют не монгольским государством, а китайским государством с династией некитайского происхождения. Кстати говоря, название «Юань» переводится (в данном случае) как «Первозданное». Юань и в самом деле было первозданным государством монголов, настоящим, то есть классическим государством, а не конгломератом завоеванных территорий.
К 1280 году вся сунская территория оказалась под властью Хубилая, который, приняв титул императора Юань, оставил за собой и титул великого хана монголов, который номинально носили его преемники. Император Ши-цзу [154] (такое посмертное храмовое имя получил Хубилай) вошел в историю как мудрый правитель и умелый реформатор. Собственно, все столетнее существование империи Юань было обусловлено действиями Хубилая – он создал крепкий фундамент государства, заложил основы, которые его преемники не смогли развить должным образом. Виной всему был чисто монгольский взгляд на управление государством. Образно говоря, монголы стремились пожинать плоды, но не очень-то задумывались об удобрении почвы и прочих факторах, способствующих получению хорошего урожая. У современных финансистов есть правило «без расходов нет доходов». Прежде, чем что-то получить, надо создать благоприятные условия для того, чтобы это «что-то» образовалось. Хубилай понимал, что ради получения прибыли нужно хорошенько потрудиться, а большинство его преемников предпочитало подставлять руки для благ, падающих с неба. Но ведь бесконечно блага падать не будут, разве не так?
Другим фактором, обусловившим скорое падение империи Юань, стала нескончаемая борьба за власть между преемниками Хубилая. Был и еще один фактор – после прекращения завоеваний монголы быстро обленились, утратили ту закалку, которую приобрели в нескончаемых боях, и в целом монгольское войско во второй половине XIV века было совсем не тем, что в середине XIII века. Но об этом – после, а пока что речь идет о Хубилай-хане. К слову заметим, что Хубилай был образованным человеком. Китайским языком он овладел настолько, что писал на нем стихи, иначе говоря – знал его в совершенстве, а для монгола это было большим достижением, поскольку китайский язык очень сильно отличается от монгольского и вообще он очень сложен в изучении. Из многих стихотворений Хубилая до нас дошло всего одно, посвященное поднятию на Холм Долголетия близ Летнего дворца в Ханбалыке, но по нему можно составить представление о незаурядном поэтическом даровании автора.
Сияние цветов, что яркостью
окраски были подобны радуге,
Смешивалось с дымом курящихся благовоний,
и все это сияло светом благодати.
Благословенный свет.
Капли дождя уподоблялись пузырям,
сокрытым в нефрите,
А ветер заставлял петь сосны,
зеленевшие в ущелье.
Тонко, не правда ли?
Согласно переписи населения, проведенной в 1290 году, в государстве Юань проживало без малого пятьдесят восемь миллионов человек, и эти данные были неполными, поскольку перепись не охватила тех, кто жил в труднодоступных местах и на лодках (это весьма распространенный образ жизни в Китае). В нашем распоряжении нет точных данных о том, какие доходы давали разные территории, находившиеся под управлением монголов, но можно
