Ознакомительная версия.
— Поехали домой! — велел он матросам.
Нина сидела рядом с Иржи на связке канатов и поглядывала по сторонам. От волнения, страха и холода ее трясло; ноги в балетных пуантах совсем застыли.
Куда она попала? Ведь это джонка контрабандистов! Ее тут изнасилуют и убьют… Ну и поделом будет дурочке — сама напросилась.
На высокой расписной корме стоял невозмутимый китаец и с усилием двигал тяжелую рулевую балку. Над головой скрипели мачты; влажный воздух пах водорослями и дымом.
Пошатываясь от качки, Дон Фернандо ходил вокруг ящиков с оружием.
— Идите сюда! — позвал он Нину и достал из внутреннего кармана стопку банкнот. — Вот вам тысяча долларов — ни одной фальшивой купюры.
Нина с опаской взяла деньги и пересчитала их: Дон действительно ее не обманул.
— Сам не знаю, чего это я таким рыцарем стал? — со вздохом сказал Фернандо. — Уж больно вы мне понравились. Глазки у вас блестят, как звездочки.
Нина отпрянула от него, но Дон и не думал к ней приставать.
— Эй, Одноглазый! — крикнул он помощнику. — Я пойду вздремну. Разбуди меня, как прибудем на место.
Спрятав деньги в карман, Нина перешла на нос джонки, над которым возвышалась голова резного дракона. Свежий ветер бил в лицо, корабль то и дело подпрыгивал над волнами, и каждый раз Нинино сердце сжималось в комочек то ли от страха, то ли от счастья. Подумать только — ни за что ни про что ей досталась тысяча долларов!
Чем ближе джонка подплывала к городу, тем чаще попадались пристани и пакгаузы. Над черепичными крышами виднелись плакаты на английском: «Покупайте сигареты „Великая стена“!», «Лучшее средство от всех недугов — „Тигровый бальзам“!»
Заводские трубы, цеха, строительные краны… Вскоре река от берега до берега заполнилась лодками всех видов и размеров. Рядом с Ниной встал Одноглазый и принялся что-то кричать в рупор: видно, требовал, чтобы джонке дали дорогу.
Мимо прошла огромная баржа — речная мелочь расступилась перед ней и тут же сомкнула строй. Промчался на моторке полицейский в странной коричневой форме. Беззубый старик, проплывая мимо, показал Нине окровавленные свиные ноги:
— Купи, мисси!
Заметив Нинин испуг, Одноглазый рассмеялся:
— Вы что, крови боитесь? — спросил он на ломаном французском. — Вы же только что приехали с войны. Кстати, кто сейчас у русских император?
— Лев Толстой, — отозвалась Нина. Но Одноглазый не понял ее сарказма и долго повторял чудное имя, чтобы получше запомнить.
Справа показался железный мост и многоэтажные здания с куполами, башнями и колоннами. Фонари на набережной все еще горели, и их огни отражались в бесчисленных окнах.
Нина растерянно оглянулась на Одноглазого:
— Это правда Китай?
Тот ухмыльнулся:
— Это Банд — главная набережная Международного поселения. А Китай чуть подальше будет.
Наконец джонка причалила к одной из пристаней. Из каюты выбрался всклокоченный Дон Фернандо и, почесывая пузо, направился к Нине.
— Вам бы надо паспорт выправить, — сказал он добродушно. — Дамочке с вашими наклонностями обязательно нужны документы.
— Сколько это стоит? — спросила Нина.
— Триста долларов.
— Это за фальшивку? Не валяйте дурака!
Дон Фернандо пожал плечами:
— Ну как знаете. Разрешите ручку поцеловать на прощание?
Нина спрятала руки в карманы.
— Лучше скажите, как называется самая хорошая гостиница в Шанхае.
— «Астор-Хаус». А вам зачем?
— Для общего развития.
Поднявшись на набережную, Нина и Иржи остановились, ошеломленно глядя на ряды глянцевых автомобилей, застывших вдоль тротуара.
— Я никогда не видела столько авто за раз! — прошептала Нина.
Из печных труб поднимался бурый дымок, по заиндевелой мостовой катили автобусы и одноместные коляски, запряженные людьми. Рикши — в ватных куртках, стеганых штанах и тапочках — подхватывали тонкие оглобли и неслись рысцой, ловко обгоняя «ломовиков» — тяжело нагруженные одноколесные тачки.
Несмотря на ранний час, тротуары были запружены толпой. Белые господа в дорогих пальто с меховыми воротниками покупали газеты у мальчишек, которые вопили по-английски:
— Последние известия! Советская Россия отныне называется «Советский Союз»!
Китайские служащие в почти одинаковых синих кафтанах и черных атласных шапочках спешили в конторы и лавки. Рабочие снимали с фонарных столбов еловые венки, перевязанные красными лентами — католическое Рождество уже прошло.
Мимо проскакал отряд чернобородых конников в синих мундирах и красных тюрбанах.
— Это полицейские сикхи, — объяснил Нине начитанный Иржи. — Англичане завозят их в колонии из Индии, чтобы они охраняли правопорядок.
Послышался звон колокольчика: торговец вез на тележке передвижную кухню — дымящуюся плиту, баки, плошки и чайники.
Иржи бросил на Нину смущенный взгляд: верно, ему страшно хотелось есть.
— Даже не думайте! — строго сказала она. — Сегодня мы будем завтракать в ресторане «Астор-Хауса».
— Вы с ума сошли? — испугался Иржи. — Мы же нелегальные иммигранты! Нас сразу арестуют!
— Ерунда! Дорогой отель — это последнее место, где нас будут искать.
Нина решительно направилась к стоянке рикш:
— «Астор-Хаус»! — крикнула она.
К ней сразу подбежали несколько человек:
— Сюда, мисси! Сюда, пожалуйста!
Делая вид, что ничуть не смущается, Нина забралась в коляску. Рикша, молодой парень в драном ватнике, накрыл ее колени кожаной полостью.
Нина повернулась к Иржи:
— Вы со мной?
Тот стоял в нерешительности.
— Я не могу ехать на человеке!
— Только-только прибыли в Шанхай? — спросил его рикша на ломаном английском. — Ездить на людях — это хорошо! Людям надо кушать. Я приношу деньги моей семье.
Иржи махнул рукой, уселся в коляску, и они покатили по нарядной набережной.
Шанхай был залит утренним солнцем. Звенели трамваи, ревели клаксоны, стучали подковы лошадей — от уличного гама у Нины гудело в ушах.
Внезапно она заметила девушку-китаянку, которая шла странной вывороченной походкой. Потом еще одну, и еще… Бог ты мой, у всех у них вместо ступней были крошечные копытца, обутые в вышитые башмачки!
Нина долго думала, как правильно составить фразу по-английски, и когда рикша остановился на перекрестке, спросила:
— Что случилось с этими женщинами? Почему у них такие маленькие ступни?
— В Китае девочкам бинтуют ноги, — отозвался рикша, утирая пот. — Нельзя, чтобы ступни росли: это некрасиво.
Ознакомительная версия.
