* * *
– Ты веришь ему? – настаивал Томас.
Дрейк сидел за столом, уткнув лоб в руки, сложенные в замке. Тяжелый выдох грубым рычанием вырвался из уст, плечи резко опустились. Руки упали на три карты, каждая из которых врала на свой лад.
– Надо, чтобы Михель прощупал дно, – отрезал Френсис. – Лис тот еще проныра.
– А если Михель не объявится? – спросил мастер Даунти.
– Объявится, – упрямо процедил Дрейк.
– Отчего у тебя такая уверенность? – спросил Томас. – Ты не дождался Ландсберга в Плимуте, не дождешься его и здесь. Завтра надо отплывать.
– Я рад, что ты рядом со мной, Томми, – положа руку на сердце, произнес Френсис. – Ты заменяешь мне голос разума, который, по правде сказать, никогда особо сильным-то не был. Но Михеля мы дождемся, драть меня шкертом. Я лишь его тень. Ты же знаешь, Томми, я взялся за это дело, лишь заручившись поддержкой Михеля!
– И где он сейчас? – спросил Томас.
Френсис пожал плечами и отвел взгляд.
– Мы уже дважды платили за стоянку. Фанни, нам надо уходить, и как можно скорее. Если Михель захочет тебя найти, он найдет.
– Заплати еще раз, сколько они требуют, – приказал Френсис. – Мы дождемся Михеля здесь.
– Фанни, я не говорю, что он тебя предал, – осторожно произнес мастер Даунти.
– Еще бы ты такое сказал, – глухо усмехнулся Дрейк.
– Судьба и обстоятельства развели вас порознь, – продолжил Томас. – Ты всегда выбирал людей, на которых можешь положиться, в которых ты уверен. Откуда у тебя такая уверенность в Михеле?
– У меня уверенности в нем больше, чем во мне самом, – твердо произнес Френсис.
– Ты не ответил на вопрос, – заметил Томас.
– Потому что у меня ответа нет, – пожав плечами, ответил Дрейк, не глядя в глаза. – Я не выйду в океан, не поговорив с Михелем. И точка.
– Я прошу, не делай того, что вознамерился, – попросил Томас.
Френсис покосился на своего советника и друга, как будто не понимал, не угадывал по нескольким лживым контурам предупреждения.
– Не назначай его капитаном, – продолжал Даунти. – Я знаю, что это в твоем праве.
– Благодарю за совет, – кивнул Френсис, постукивая пальцем по столу. – А теперь ступай и отдохни. Ты мало спишь, Томас. Мне кажется, ты устаешь.
Даунти оставался невозмутим. Ничего не дрогнуло, по крайней мере, того не было видно на лице. Это было холодное и сухое прощание, как ветер азиатской степи или воздух высоких гор.
Глава 10. Враги и соратники
Самый крепкий и благодатный сон накатывает при двух условиях – честный труд и чистая совесть. Тогда этот тяжеловесный здоровяк наваливается на плечи, валит, куда придется – хоть на голую землю. Есть то упоительное сладкое состояние, когда ничего подкладывать под голову не надо, когда и тело, и душа настолько благодарны за исполненный долг, что попросту не смеют просить ничего. Тогда наступает блаженная тишина, и все смолкает. И птицы, и трескотня насекомых, и волны, с ласковым плеском болтающие с берегом.
Именно таким сном и был объят экипаж шести фрегатов, и именно такой сон не дал увидеть практически никому из них молочный туман. Волшебные облачка светились, прижавшись низко к земле. Нежная заря любовно ласкала это мягкое покрывало. Ночные звезды уже засиделись на чистом небе, и вот, чем больше дневное царственное светило вступало во власть, тем скорее меркли бледные проблески.
Живое сердце возрадуется такой небывалой красоте, которая вот-вот растает, и непременно прибудет светлая грусть от осознания невозможности разделить с кем-то эту необъяснимую красоту. Вот такого рода тоска и снедала сердце Рейчел Норрейс.
Она широко шагала, оглядываясь вокруг с замиранием сердца, любуясь этим волшебным ускользающим великолепием вокруг себя. От берега сквозь плеск волн доносилось голодное чавканье. Что-то пятнисто-бурое, размером не больше кошки, глодало рыбешку или птичку – Рейчел отвернулась, не имея никакого желания смотреть на это.
Одинокий гамак, к которому девушка и шла в этот ранний час, не пустовал. Скрюченная форма, кучный сгусток одежды чернел расплывчатой кляксой. Девушка огляделась по сторонам. Как будто туман был нарочно послан ей в покровители. На ум не пришло ни одной отговорки, любопытство взяло вверх, и очень скоро она проворно зарылась руками в тяжелую сыроватую ткань. Несло скверной сыростью и затхлым подземельем. Рейчел чувствовала, что в одном из карманов притаилось что-то тяжелое, но едва она напала на след, сзади кто-то засмеялся.
– Разве вам к лицу по карманам шарить, мисс Норрейс? – спросил Финтан, наклонив голову набок.
Сейчас, когда он, босой, с сапогами в одной руке, предстал в льняной рубашке с открытым воротом, шея казалась слишком длинной и немного кривой. Закатанные рукава давали разглядеть желто-фиолетовые пятна на запястьях. Побои на лице за ночь опухли и, видимо, уже сходили. Глаз, по крайней мере, уже выглядел лучше. Мокрые волосы слепились прядями, напоминая длинные стручки острого перца.
– Это ты меня сдала? – спросил Финтан, бросив сапоги под гамак.
– Слово в слово, – закивала Рейчел. – Теперь никто не подумает, что мы заодно.
– Даже у меня закрались в этом сомнения, – оскалился Финтан.
Рейчел гордо и самодовольно расправила плечи.
– Как он ко мне относится? – спросил Финтан, садясь под пальму и вытряхивая песок из сапог. – Он что-то подозревает?
– Нет, – ответила Рейчел. – Капитан считает тебя чудаком, но славным малым.
– Я про второго, – Финтан поднял недовольный взгляд.
– Мастер Даунти? – спросила Рейчел, приподняв брови. – Почему ты про него спросил?
– Мне не нравится, как он на меня смотрит, – сказал Финтан.
– Он на всех так поначалу смотрит, – заверила Рейчел.
Финтан поджал губы и молча натянул сапоги.
– Пойдем, – Рейчел подала руку. – У нас много работы.
– Нам бы отсюда убраться поскорей, – сказал Финтан. – Здешние хозяева не то испанцы, не то португальцы – год на год не приходится. В любом случае, нам тут никто не рад.
– Капитан ждет кого-то, – ответила Рейчел.
– Дождется не того, кого надо, – мотнул головой Макдонелл.
– Чего ты это мне говоришь? – раздраженно выдохнула Рейчел.
– Делюсь наблюдениями, – пожал плечами Финтан.
– При гостях не делись, главное, – предупредила мисс Норрейс. – Будешь прислуживать, лис.
– Не многовато ли чести? Еще вчера он грозился прострелить мне башку. – Финтан подозрительно нахмурился.
– Быть может, мастер Даунти, который как-то не так на тебя смотрит, все же переменил гнев на милость, – пожала плечами Рейчел. – Мои мышки еще в Плимуте пищали, что Томас тот еще заступник.
Финтан тихо фыркнул, не ответив ничего на эти слова. Оставшийся путь они проделали молча, но не в тишине. Лагерь ожил и быстро заголосил наперебой. Работы было много у всего экипажа. Туман не успел рассеяться, когда большинство офицеров уже были на ногах. Рыжему Лису вместе с близнецами Норрейс предстояло немало приготовлений в палатке капитана и подле нее. Финтан не выдал внутреннего удивления, когда близнецы подоставали красивую посуду и скатерти, выволокли стол, стали наводить такую красоту, словно минимум королевская особа сейчас прибудет сюда, на серый островок, чтобы благословить их далекое странствие.
– Ночью явился человек, – рассказывал Джонни за этими приготовлениями. – На его фоне даже наш Рыжий Лис выглядит тем еще румяным живчиком! Так этот доходяга стал просить капитана. Я прислушивался, кажись, немец. Грубо так говорит, рублено. Велел, в общем, будить капитана, говорит, от Ландсберга. Имя на слуху, еще с Плимута слышу. Ну, говорю ждать, приставляю людей, бужу Френсиса, и у самого сердце замирает – капитан только-только глаза сомкнул, а тут этот явился, чертяга. Чего ждал, непонятно, покрыл меня капитан с ног до головы, злой, как цепная шавка. Только я успел бросить, что от Ландсберга, как Френсис переменился в лице. Прям видеть надо, просто по щелчку. Он срочно потребовал впустить того человека, и немедленно. Ничего не успел понять, так капитан и ушел в ночи с тем жутким типом, и наказал перед уходом, чтобы все было готово. Так что, Шеймус, три-ка прям до блеска, не то нам всем влетит!
