Спустившись со ступеней, ведущих ко входу в замок, я несколько раз оглянулась, но из центральных дверей за мной никто больше не вышел. Скорее всего, где-то есть еще парочка ходов, через которые выпускают прислугу и сопровождение. Я не знала, что мне делать и к кому обратиться, а когда ко мне подвели коня и оставили с ним наедине, то впала в самый настоящий ступор.
Машинально взяв протянутую уздечку, наверное, эта штука называлась именно так, я посмотрела в глаза здоровенному чудовищу, не понимая, как им пользоваться. Видимо, конь что-то почувствовал, потому что тряхнул головой и топнул передними копытами, вырываясь из моих рук. Не то, чтобы я его как-то крепко держала, но ситуация была не слишком приятная и начала привлекать нездоровое внимание уже ожидающих отъезда людей, большинство из которых сидели на своих лошадях довольно свободно.
— Да что с тобой такое? — к взбрыкнувшей лошади подбежал парень лет шестнадцати, при виде которого это исчадие ада, наконец, упокоилось. Они что, серьезно думают, что я поеду на этом? Я же никогда лошадь вживую не видела, только на картинке и то в детстве. — Сеньора, дайте руку, я вам помогу.
— Эм… — я внимательно оглядела небольшую площадку, которая начала заполняться людьми, конями, какими-то повозками. На некоторых из них сидели женщины, включая Ванессу, и о чем-то весело переговариваясь между собой. Почему эта идиотка Катерина ездила верхом, а не в какой-нибудь карете, потому что сейчас, глядя на эту усмехающуюся махину, я всерьез раздумывала о том, чтобы присоединиться к прислуге.
— Как тебя зовут? — я обратилась к юноше, который все еще протягивал мне руку.
— Джакомо Фео, сеньора. Я ухаживаю за лошадьми и всегда сопровождаю вас в длительных поездках, вы не помните? — Немного нахмурился он, видимо, не понимая, как я могла забыть его имя. Да, вот такая я стерва, мог бы уже привыкнуть. Хотя, имя показалось мне знакомым, но я не стала думать об этом, пока гипнотизировала взглядом коня, рассчитывая на снисхождение с его стороны. Так, соберись и главное не думай. Я с грациозностью жирной, да еще и беременной кошки вскарабкалась в седло, под недоуменное молчание, воцарившееся на площади, но спазм в животе расставил все на свои места, по крайней мере, после того, как я согнулась и еле сдержала рвоту, площадь снова наполнилась шумом. Седло было женским и ехать бы мне пришлось полубоком, при этом я старалась не смотреть вниз, потому что чертовски боялась высоты, даже с обыкновенного стула слезть без страха остаться инвалидом не могла, что уж говорить о высоте этого исполина. Что характерно, огромной высоты, такой как с крыши замка, например, я словно не ощущала, а вот не слишком большой… Такая вот интересная фобия. Не для меня интересная, а для какого-нибудь психиатра, если бы я решила его в свое время таким образом осчастливить.
— Сеньора, выпейте уже лекарство, путь не близкий, а в седле вас еще больше растрясет. — Вианео, подошел ко мне с кубком, который таскал, прижав к сердцу, как собственное дитя. Протянув его мне, он дождался, когда я выпью все содержимое до дна, которое опустилось комом в желудок. Я уже не опасалась, что меня отравят, потому что я вряд ли смогу проскакать на этой штуке все добрых четыре сотни с небольшим километров, это если брать соотношение дорога-местность аналогичную современной Италии.
Лекарство подействовало и меня начало сразу же клонить в сон, от чего мысли путались, но это меня спасло от позора, ведь отдавшись рефлексам тела, я, гордо задрав голову, выехала из Рима в окружении армии, мимо толпы, которая уже не была так решительно настроена против Риарио. Теперь, после зачистки, получив массу неприятных удовольствий, народ внезапно проникся к нему любовью, и желал всего самого хорошего, только бы он побыстрее убрался отсюда следом за своей женой.
В себя я пришла уже после того, как мы выехали из города и отошли от него на довольно приличное расстояние. Путь шел в гору, преодолев которую, мы оказались на равнине, немного возвышающейся над Римом, после чего меня буквально включило. Я посмотрела вниз, от чего началась паническая атака, как всегда бывало до этого, когда смотрела с небольшой высоты. Закружившаяся голова и резко подскочивший пульс дали естественный толчок к тому, что я потеряла равновесие и, взмахнув руками, свалилась с коня, который спокойно остановился пощипать траву, ожидая, пока его припадочная хозяйка придет в себя.
Упала я не удачно, руки и лицо познакомились со средневековой землей, а живот прострелила сильная, но сразу прошедшая волна боли.
Вокруг забегали люди, пытаясь меня поднять, но я только перевернулась на спину и смотрела на голубое небо, чистое, не познавшее еще катастрофу урбанизации и индустриализации.
Всех разогнал Вианео, который сопровождал меня домой и не остался в распоряжении Риарио. Он вместе с каким-то наемником, которого я ни разу до этого не видела, оттащили меня в сторону, в тень от одной из телег, где лекарь меня осмотрел и, в конечном итоге, сослался на общее переутомление. Вианео приложил мокрую холодную тряпку к моей голове, обрадовав всех до безумия, объявив, что в ближайшее время мы никуда не идем и не едем, пока мне не полегчает.
В принципе, мне уже полегчало, буквально сразу в тот момент, когда я приземлилась на землю, но театрально умирать мне никто не запрещал, поэтому я демонстративно страдала, чтобы хоть ненадолго отсрочить это гребанное путешествие и придумать, как мне его перенести без особых проблем для, и без этого подорванного психического здоровья.
Во время этого вынужденного отдыха я оглядела свой отряд, который насчитывал пятнадцать наемников Риарио, ни один из которых не находился в замке Святого Ангела, пока я там развлекала Ватикан, пять повозок, забитых различными вещами, как моими, так и сопровождающих меня людей, и десять человек прислуги женского пола, часть из которых работала в замке и которых Риарио, так сказать, эвакуировал. Заботливый какой, даже и не скажешь на первый взгляд, что это какой-то тиран и деспот, вон о бабах чужих позаботился. Все они расположились на этих самых телегах. Вианео и Фео ехали рядом верхом, как и все остальные, на своих четвероногих помощниках. Отряд был конным, так что поездка не должна была слишком затянуться, правда, груженые телеги немного тормозили темп, который могли бы выдержать за дневной
