– Но это не все, – сообщил Д.Э., – дальше парнюга МакКой все-таки саданул Уилсона, от чего у последнего и случился нокаут!
– От этого языка хочется повергнуть в нокаут репортера, который так пишет, – грустно заметил М.Р.
– Господа провели долгое время вдали от наших краев? – поинтересовался парикмахер как бы между прочим, снимая простыню с Дюка и ловким движением обмахивая его костюм. – Прошу вас, молодой человек.
Джейк с сожалением отдал газету компаньону.
– Да, – ответил он. – Да.
– Понимаю, – глубокомысленно заметил парикмахер.
– Ну-ну, – поторопил компаньона Д.Э., устраиваясь в кресле.
М.Р. пошуршал страницами.
– Немецкая линия Восточной Африки открывает регулярное судоходство в Кейптауне.
– Ну и черт с ним.
– Ого! – вдруг сказал Дюк.
И замолк, торопливо пробегая глазами газетные строчки.
– Эй! – возмутился Джейк из кресла.
Парикмахер, аккуратно взяв клиента за подбородок, вернул его голову в нужное положение.
– Сейчас, – сказал Дюк. – Значит, так.
Он откашлялся. С улицы был слышен бой часов: ровно шесть.
– ... ла-ла-ла.... – бормотал Дюк, – с мая нынешнего года... роман «Лунный метал», в котором таинственный металл «артемизий» заменяет обесценившееся золото. «Артемизий» тайно получают с поверхности Луны с помощью устройства, перемещающего предметы на расстоянии...
– Вот это да! – ахнул Джейк. – Кто написал?
– Какой-то Севисс, – задумчиво ответил Дюк, – в первый раз слышу. Хотя, пишут, роман уже печатался несколько лет назад.
– И я тоже не слышал.
– Модный автор, – кивнул парикмахер, вновь придавая голове беспокойного клиента правильное положение. – Так и держится на слуху. Правда, говорят, теперь мистер Севисс уже не пишет романов – читает лекции по астрономии. Ходят даже слухи, что он преподает в школе.
– Хотел бы я изучать астрономию у такого учителя! – воскликнул Дюк.
Джейк изо всех сил постарался не вертеть головой.
– Ну, – спросил он нетерпеливо, – а почитать что-нибудь есть?
– «Таинственная комната». Диксон какой-то написал, – отозвался Дюк.
– Зимой «Мак-Клюрс Мэгэзин» публиковал очень неплохой роман г-на Лондона, – оповестил парикмахер, – назывался «Сила сильных». Горячо написано, скажу я вам.
– А про что? – поинтересовались компаньоны.
– Про жизнь, – пожал плечами парикмахер. – Суровый север... силы природы... бесстрашные люди. Очень впечатляет.
Компаньоны встретились взглядами в зеркале.
– Интересно, – после некоторой паузы произнес Джейк. – Надо будет купить.
– Кстати, могу также порекомендовать «Морской волк» этого же господина. Вам определенно понравится. Романтика морских приключений, все такое.
– Спасибо, не нужно, – коротко сказал Дюк.
– Кому что, – дипломатично заметил парикмахер. – У меня вот, не постыжусь признаться, любимая вещь – «Записки сыщика Видока».
– А еще «Удольфские тайны» Анны Рэдклифф! – подхватил Дюк. – Компаньон, я тебе потом дам!
Парикмахер кивнул с довольным видом.
– Готово, молодой человек!
Он хотел сдернуть простыню с шеи Д.Э. и хотел его отряхнуть.
– Стойте! – отчаянно крикнул искатель приключений.
И попросил удивленного парикмахера:
– Не могли бы вы еще меня побрить?
– Побрить? – засмеялся парикмахер. – Пожалуй, вам придется подождать еще года три-четыре.
– Ну пожалуйста! – умолял искатель приключений. – Жалко вам, что ли?
– Да нет, нисколько, – пришел в смятение парикмахер и вернул простыню на место. – Как скажете.
Когда он закончил, отряхнул клиента со всех сторон и обфыркал одеколоном из хрустального флакона, Джейк завертелся – устал сидеть неподвижно, – подсунул под себя руки, и спросил, который час.
– Половина седьмого, – отозвался парикмахер.
– Точно?
– Не совсем, – признался парикмахер. – Без одной минуты. Будете расплачиваться или, может, хотите еще что-нибудь? Ароматическую ванну для лица? Массаж?
Джейк посидел молча. С улицы был слышен шум экипажей и звон трамвая.
– А теперь, – спросил он спустя примерно минуту, – теперь точно половина седьмого?
– Тридцать одна минута, – уже устало ответили ему. – Простите, уже тридцать две.
Тогда Джейк встал.
– Спасибо, – коротко ответил он.
Компаньоны расплатились и вышли.
– Что вы ржете, сэр? – спросил Джейк.
А у самого рожа довольная.
– Кто, я? – распахнул глаза компаньон. – Ну что вы сэр, это вам показалось.
Спустя некоторое время он добавил:
– Меня-то мог бы и не стесняться.
Джейк покраснел и засмеялся.
– Можно подумать, – продолжал М.Р., – я не знаю.
– Чего это ты не знаешь?
– Того, – ухмыльнулся Дюк, – что ты сидел со скрещенными пальцами с шести до половины седьмого.
Д.Э., конечно, отрицал все. Он отнекивался, говоря, что не верит во всякие глупости, и мотал головой, и смеялся, и смотрел честными глазами, но настроение у него становилось лучше и лучше.
– Да ладно тебе! – рассмеялся компаньон. – Вот дает, честное слово. А мне не стыдно признаться: я тоже держал пальцы за нашего фокусника. Хотя и не знаю, что там у него за дело.
У перекрестка компаньоны расстались. Дюк отправился домой, а Джейк свернул на Главную. На улице было хорошо, а на душе вдруг сделалось совсем наоборот. Искатель приключений решил не тянуть кота за хвост, взял экипаж и с шиком подъехал к родительскому дому. Спрыгнул с подножки. Помедлил. Обошел дом, забрался по пожарной лестнице, заглянул в окно детской, треснувшись от волнения лбом о карниз, и увидел:
Аккуратно застланную кровать. Зеленую лампу на туалетном столике. Накрытый белой салфеткой комод у стены – так же, как когда-то в его собственной комнате. Подсвечник, Библию и цветы в вазе на комоде. Клетчатую женскую накидку на крючке за дверью. Ни плюшевого зайца, ни гипсового ангела с оббитым носом, ни пары жирафов из Ноева ковчега, которых Эмми всегда брала с собой в постель – ничего.
Джейк спрыгнул в траву, обежал дом, собираясь зайти с другой стороны и посмотреть в окно своей бывшей комнаты, и наткнулся на Софию. Девушка сначала оторопела, затем окинула брата внимательным взглядом с головы до ног и сухо-вежливо произнесла:
– Я сейчас позову отца.
Джейку оставалось только вздохнуть.
Полы отцовского сюртука задевали верхушки цветущих кустов.
– Зачем ты явился? – мрачно поинтересовался пресвитер.
– Где Эмми?
– Ты ее не увидишь. Паршивых овец надобно отсекать от стада.
Мистер Саммерс-старший оглядел сына. На породистом лице проступила брезгливость.
– Убирайся, – произнес он. – Убирайся в те мерзостные места, где ты был все это время.
Джейк постоял, как дурак, еще минуту или две, глядя вслед отцу. Потом развернулся и ушел.
Вернувшись в дом на Колчестер-авеню, он грустно улыбнулся открывшей дверь Мэри, поднялся по лестнице, собираясь пройти в отведенную ему комнату, да, как на грех, наткнулся в холле на миссис Маллоу. Послушно остановился. Проследовал за ней на кухню, подставил лоб, давая промыть ссадину. Без особенного сопротивления позволил помазать йодом. Терпеливо выслушал, что пройдет время, все наладится и все такое.
– Да ерунда, – сказал Джейк, наконец. – Я, в общем, даже рад. Пусть у них все будет прекрасно, замечательно, лишь бы от меня подальше.
– Ну перестань, – миссис Маллоу обняла его за плечи и повела по коридору. – Что ты такое говоришь.
– Правду.
– Какую правду, что за глупости. Они же твоя семья.
– Нет у меня никакой семьи, – упрямо сказал Джейк. – И не надо. Всю жизнь мечтал быть от них подальше. Только Эмми...
Миссис Маллоу всплеснула руками и хотела возмутиться, но сдержалась, терпеливо повторила, что не надо горячиться, что отношения с родными бывают непростыми, а жизнь длинная, что семья – это самое дорогое, что есть у человека, и так далее, и так далее, и тому подобное.
– ... и со временем, ты увидишь, вы поми...
Миссис Маллоу посмотрела молодому человеку в глаза и умолкла.
