— Продолжай.
— Ты знаешь, что канонерка, на которой служит Хидар, тоже отплывает.
— Куда?
— На Цейлон.
— Так что же?
— Она отплывает завтра вечером.
— Я все еще не понимаю.
— Я говорю, что в том случае, если фрегат уже отплыл, ты можешь добраться на ней до устья реки. Эта канонерка имеет большую скорость, чем фрегат.
— Но смогу ли я сесть на нее?
— Об этом позаботится сам Хидар, если тебе придется воспользоваться «Девонширом».
Пока они беседовали, шлюпка продолжала спускаться вниз по течению Ганга со всевозрастающей скоростью. Она уже прошла мимо Черного города и плыла вдоль набережной Белого города, когда алый свет зари разлился по небу, заставив побледнеть ночные светила.
То здесь, то там уже просыпались экипажи многочисленных кораблей, стоявших на якоре вдоль берега. На палубах, среди путаницы мачт, снастей и зарифленных парусов появлялись матросы; в тихом утреннем воздухе раздавались их хриплые спросонья голоса.
Тремаль-Найк встал. Его глаза впились во внушительную громаду форта Вильям, которая уже проступала в утренней полутьме.
— Где фрегат?.. — упавшим голосом спросил он.
Факир тоже поднялся и с тревогой обежал взглядом строй стоявших на якоре судов.
— Там!.. Смотри!.. Перед вторым шлюзом форта! — вскричал он вдруг.
Тремаль-Найк взглянул в указанном направлении и увидел неподалеку от шлюза, соединяющегося со рвами форта, очень нагруженный и довольно низко сидящий в воде фрегат.
Густой дым, смешанный с искрами, вырывался из его трубы, образуя в воздухе большое серое облако. С первого взгляда было ясно, что корабль готовится к отплытию.
На палубе его царило лихорадочное оживление. Солдаты катили в трюм бочки и укладывали последние ящики, артиллеристы хлопотали у пушек, а вахтенные матросы уже отдавали швартовы и крутили носовую лебедку, готовясь поднять якоря.
Тремаль-Найк издал крик отчаяния.
— О боги! Он ускользает от меня!.. Быстрее!.. Быстрее, или все погибло!..
Факир сделал безнадежный жест и упал на скамейку.
— Слишком поздно!.. — прошептал он, хватаясь за голову. — Суйод-хан погиб!..
Шестеро гребцов снова налегли на весла, и шлюпка, повинуясь им, полетела, как стрела. Борта стонали под этими мощными ударами весел, вода вскипала перед ее носом.
— Быстрее!.. Быстрее!.. — кричал тем временем Тремаль-Найк, вне себя от возбуждения и отчаяния.
— Это бесполезно, — сказал вдруг старый туг, бросая руль.
Фрегат уже оторвался от мола и величественно спускался вниз по реке, выпуская клубы дыма и давая оглушительные гудки.
Гребцы шлюпки, совершенно обессиленные этой долгой гонкой, тоже бросили весла и, застыв в немом отчаянии, смотрели вслед кораблю.
Вдруг Тремаль-Найк поспешно бросился к ружью, лежавшему на кормовой скамейке, и навел его на корабль.
На капитанском мостике появился человек, которого охотник на змей мгновенно узнал.
— Он!.. Макферсон!.. — закричал Тремаль-Найк сдавленным голосом.
Он уже готов был выстрелить, когда факир резко вырвал оружие у него из рук.
— Не делай этой глупости, — сказал он сурово. — Ты лишь напрасно погубишь нас всех.
Тремаль-Найк обернулся к нему со сжатыми кулаками и горящим взглядом.
— Ты что, не видел его там, на мостике? — вскричал он.
— Видел, — спокойно ответил факир.
— Я бы сейчас мог убить его.
— А если бы промахнулся? — спросил Нимпор, покачав головой.
— И верно… — пробормотал Тремаль-Найк.
— Еще не все потеряно, — продолжал старый факир. — Ты забыл о Хидаре? Он ждет нас возле «Девоншира».
Тремаль-Найк не ответил: он был раздавлен этой неудачей, крахом столь многих усилий, не увенчавшихся ничем.
— К берегу, — приказал факир.
Шлюпка развернулась и медленно поплыла поперек течения, направляясь к молу Стренда. Она только еще собиралась причалить в месте, указанном факиром, когда человек, притаившийся там за бочками и ящиками, бросился к ним навстречу.
— Живее, высаживайтесь!.. — поторапливал он.
Этим человеком был Хидар, боцман «Девоншира».
Заслышав его голос, Тремаль-Найк тут же поднялся и прыжком тигра перенесся на ступеньки мола.
— Ушел!.. — в отчаянии выкрикнул он, подходя к боцману.
— Я знаю, — отвечал Хидар.
— Но твоя канонерка тоже отплывает в этом направлении?
— Да, сегодня в полночь.
— Тогда не все потеряно.
— Что ты хочешь сказать? — удивленно спросил боцман.
— Что мы можем догнать «Корнуэлл».
— Каким образом?
— На «Девоншире», — решительно ответил Тремаль-Найк.
Хидар посмотрел на него, подняв брови. Он решил, что в голове у парня явно помутилось.
— Ты понял меня? — спросил его Тремаль-Найк с волнением.
— Нет, — покачал головой тот.
— Твоя канонерка быстрее, чем фрегат?
— Верно.
— В таком случае мы догоним его и отправим на дно.
— Потопить фрегат!.. Ты с ума сошел?
— Ты думаешь, это невозможно?
— Почти невозможно. К тому же, не я командую «Девонширом»…
— Ну и что же: у меня есть план. Сколько наших людей на борту канонерки?
— Шестеро.
— А весь экипаж насчитывает?
— Тридцать два человека, — отвечал Хидар.
— Необходимо посадить на борт еще десять наших.
— Это невозможно!
— Все возможно, когда на карту поставлена судьба Раймангала, — вмешался факир, до сих пор молча слушавший их. — Тремаль-Найк — посланец Суйод-хана, и ты сделаешь все, что он скажет.
— Хорошо, — сказал боцман. — Я повинуюсь. Я готов сделать все, чтобы спасти наших братьев в Сундарбане.
— Что сейчас грузится на «Девоншир»? — спросил Тремаль-Найк.
Глава 19
АНГЛИЧАНЕ И ДУШИТЕЛИ
Часы пробили полночь, когда «Девоншир», который с утра стоял под парами, покинул мол форта Вильям и начал спускаться по черному течению Хугли.
Ночь была темная, ни луны, ни звезд на небе, покрытом густой массой облаков. Светилось лишь несколько огоньков в бедных хижинах Киддепура да на носу судов, стоящих на якоре вдоль берега. Только на севере виднелось странное свечение, наподобие блеклой зари — это горели тысячи и тысячи огней Белого и Черного города, образовывающих Калькутту.
Стоя на мостике, приземистый капитан отдавал команды, перекрывая своим металлическим голосом рев машины и шум колес, яростно пенящих воду. Матросы при бледном свете нескольких фонарей укладывали в трюм последние ящики и бочки, еще загромождавшие палубу.
Уже Киддепур исчез в густой темноте, уже не видны были огни лодок и кораблей, когда человек, стоявший до этого за штурвалом, решительно пересек палубу, слегка толкнув локтем матроса, который закрывал главный люк.
