— Не нравятся мне эти новоиспечённые заморские князья. Откуда они вообще взялись? И как-то уж слишком и так, кстати, быстро скончался наш болезненный князь. Надо бы в этом всём разобраться.
— В чём ты собираешься разбираться? — спросил воевода Истр. — Ты, что до сих пор не понял, что в Киеве силой захватили власть? Смотри, как бы и с тобой чего неожиданного не приключилось, как с нашим князем. По всему видать, эти Аскольд и Дир люди не простые, и на расправу скорые. А уж, если они и вправду избавят Киев от уплаты дани хазарам, то весь киевский люд за них вообще стеной встанет. Так что ты бы поостерёгся со своими речами.
А в это время солнце, совершенно не обращая внимания на безбожные дела людей, продолжало своё привычное занятие и упорно приближалось к горизонту на западе. Дневная суета сменялась на спокойную вечернюю прохладу. Киевские улицы пустели. Жители, уставшие за день от своих важных, по их мнению, дел, готовились к ночному отдыху.
Князь Рюрик очень плохо спал всю ночь. Да собственно то, что с ним происходило, и сном то назвать нельзя было. Скорее, какое-то тяжёлое забытьё. Рюрику показалось, что когда он лёг в постель, всё его тело сковала непонятная сила, не дающая ему даже пошевелиться. Князь помнил, что так он пролежал до утра, и не уснул ни на мгновение. Лишь только за окном начло светать, Рюрик встал, оделся и вышел из своей комнаты. В коридоре ему стало легче дышать, и князь почувствовал себя хорошо. Выйдя во двор, он увидел, что его дружинники уже седлают лошадей. Свежий морозный воздух развеял остатки плохого самочувствия Рюрика, и даже улучшил его настроение. К князю подошёл Волич, и внимательно посмотрел на него.
— Что ты так на меня смотришь? — поинтересовался Рюрик. — Как будто в первый раз видишь.
Волич виновато усмехнулся и сказал:
— Да так, просто смотрю. А что?
— Дань уже погрузили? — спросил Рюрик. — Мы скоро выступаем.
— Да, всё погрузили, — поспешно ответил Волич. — Ещё вчера вечером. Твоих людей уже накормили, всё готово к походу. Можете выступать хоть сейчас.
— Что-то ты сегодня какой-то ни такой, князь, — проговорил, подошедший к ним Олег. — Как-то суетишься, торопишься. Ты что хочешь поскорее от нас избавиться? Наверное, торопишься к той женщине, с которой я вчера тебя видел?
«Смотри как, — подумал Волич, — запомнил, чтоб тебе пусто было. Не хватало ещё, чтобы он назвал сейчас имя Ангельды вслух. Тогда мне точно конец. Рюрик то наверняка знает, как зовут жену князя Вадима».
— Ну, вот, — притворяясь обиженным, сказал Волич, — так всегда. На вас прямо не угодишь. Стараешься сделать всё, как можно лучше и быстрее, а вы недовольны.
— Ладно, ладно, — примирительно проговорил Рюрик, — всем мы довольны, не обижайся. Олег, командуй в поход. Мы сейчас выступаем.
К Рюрику и Олегу подвели их коней, и они дружно вскочили в сёдла.
— Ребята, по коням, — громко сказал Олег.
Дружинники сели на лошадей и выстроились в колонну по два. Олег взмахнул рукой и отряд двинулся в путь. За ними следовал обоз с нагруженной Белозерской податью. Снег весело похрустывал под копытами лошадей и полозьями саней. Холодное зимнее солнце поднялось над домами Белозера и безрезультатно старалось своим ярким светом согреть Землю.
Ещё на подъезде к Новгороду Рюрик почувствовал себя плохо. Он склонился к шее лошади и застонал. Олег, ехавший рядом с ним, спросил:
— Что с тобой? Что случилось?
— В груди всё огнём горит, — тихо ответил Рюрик и выпрямился в седле. — Дышать тяжело, и в голове как будто молоты стучат.
— Да у тебя кровь на лице, — поразился Олег. — Ты, что поранился?
Рюрик провел ладонью по лицу, и увидел, что вся рука у него в крови.
— Не пойму, что это со мной? — удивился князь.
Отряд князя Рюрика прибыл в Новгород под вечер. Во дворе княжеского дворца Рюрику помогли сойти с лошади, на которой он еле держался. Князь ступил на землю и тут же упал. Олег успел подхватить его под руки.
— Несите князя в покои, — приказал Олег дружинникам. — И позовите к нему знахаря.
Вышедшая встречать мужа княгиня Эфанда, увидела, что происходит с Рюриком, подошла к Олегу и спросила:
— Что это такое? Он что заболел? Или его ранили? Почему он весь в крови?
— Не знаю, что с ним, — сурово ответил Олег. — Ты вот что, сестра, иди лучше в дом. Сейчас придёт знахарь. Может, он нам скажет, что с князем Рюриком приключилось.
Рюрик лежал на постели и тяжело дышал. Возле него находился знахарь, который осматривал князя. Рядом стояли Олег, Эфанда и воевода Свенельд. Всё тело князя было покрыто кровавым потом. Знахарь повернулся к присутствующим в комнате людям и проговорил:
— Князь не болен и не ранен. Его скорее всего отравили. Вот только чем я сказать не могу.
— Ему можно помочь? — спросил Олег.
— Я не знаю способов, которые могли бы ему помочь, — ответил знахарь. — Для этого мне надо знать, чем его отравили.
Княгиня Эфанда присела рядом с Рюриком на постель и принялась вытирать ему кровавый пот. Она не плакала. Слёзы сами катились по её щекам.
— Олег, подойди ко мне поближе, — с трудом хриплым голосом проговорил Рюрик. — Мне тяжело говорить.
Князь Олег приблизился к Рюрику. Олег еле сдерживал свой отчаяние и гнев, наблюдая, как умирает его лучший друг, а он ничем не может ему помочь. Желваки так и ходили на щеках у Олега, и он до хруста сжал кулаки.
— Олег, я хочу объявить свою последнюю волю, — проговорил Рюрик. — И вы все слушайте. Я чувствую, как жизнь уходит из меня. После моей смерти моим наследником объявляю своего сына княжича Игоря. До его совершеннолетия князь Олег будет его опекуном и Правителем моего государства. Олег ты должен завершить то, что я начал. Перенеси столицу из Новгорода в Киев, как я хотел, и присоедини к моему государству Руссов все соседние с ним земли. Сына моего Игоря объявишь Великим Князем Русским и Киевским. Мой родовой меч, мой щит и амулет из клыков чёрного волка передашь Игорю. Скажи ему, чтобы берёг их, как зеницу ока. Они защитят его и в бою, и от диких зверей. Вот только жаль, что они не уберегают от подлости человеческой.
Рюрик замолчал, чтобы перевести дыхание и собраться с силами. Он какое-то время лежал с закрытыми глазами, потом приподнялся на локтях и сказал:
— Поправьте мне подушки повыше, а то я задыхаюсь.
Знахарь и Эфанда тут же выполнили его просьбу.
— Ты, воевода Свенельд, будешь наставником моего сына Игоря, — продолжил говорить Рюрик. — Будешь его обучать военному делу, заботься о нём, как о своём сыне и оберегай его от всяких напастей. Эфанда, прости, что покидаю тебя так рано. Я, наверное, мало заботился о тебе. Извини, всё некогда было. Знай, что я всегда тебя любил, и что ты для меня….
