ли он из Путеол. Раб пришел обратно с сообщением, которого я ожидал: Экон еще не прибыл. Он сразу же сам придет ко мне, подумал я, независимо от времени дня.
Если он не появится в ближайшее время, то, с какими бы новостями он ни приехал, они могут оказаться бесполезными. Суд должен был начаться на следующее утро.
Я решил, что с большей пользой проведу день, оставшись в своем кабинете, чем если отправлюсь на форум разыскивать новые улики против Целия. Я переговорил с достаточным количеством людей; весть о том, что именно я разыскиваю, разойдется и без меня. Возможно, ветвь, вчера еще бывшая голой, сегодня принесет плод. Если так, лучше оставаться на месте, где долгожданный вестник сможет найти меня в любой момент. И конечно, Экон мог появиться с минуты на минуту.
Я начал писать новое письмо Метону и закончил тем, что сжег его, как и предыдущее. Я не мог поведать ему в письме о том, что занимало меня сейчас. Вифания и Диана провели день за шитьем в саду. Казалось, они пребывают в хорошем настроении, переговариваясь тихими голосами и заливаясь смехом. Я молча глядел на них, довольный своей ролью наблюдателя, словно охранник, приставленный следить за неприкосновенностью добра.
* * *
Это был не информатор, а Тригонион, постучавшийся наконец в мою дверь во второй половине дня с такой настойчивостью, что Белбон даже не делал попыток загородить маленькому галлу вход в мой кабинет.
— Пошли! — закричал он, дрожа и с трудом переводя дыхание. — Пошли немедленно!
— Ну что там опять, Тригонион? — вздохнул я.
— Ему удалось! Ему все-таки удалось! Несмотря на все ее предосторожности. О Кибела, порази его слепотой! — Он закрыл лицо руками и притопнул ногой.
— Тригонион! Что произошло?
— Он отравил ее. Она умирает. Ну пожалуйста, пошли же!
Неудивительно, что Тригонион тяжело дышал, — он бежал почти всю дорогу от дома Клодии и рассчитывал, что я побегу вместе с ним обратно. Мы прибыли запыхавшиеся, словно бегуны после марафонской дистанции. Дверь в дом Клодии даже не была заперта, а так и стояла открытой, после того как Тригонион выбежал из нее.
— Скорей! — Он схватил меня за руку и потащил за собой. В его хрупком теле оказалось на удивление много силы. Я пытался сопротивляться, но он шел быстрее меня, и дело кончилось тем, что он буквально проволок меня через переднюю, атриум, центральный сад и, вбежав под портик, вдоль длинного коридора. Перед одной из дверей, завешанной тяжелыми драпировками, собралась кучка рабов, которые вполголоса переговаривались между собой. Они расступились перед Тригонионом, который, откинув драпировки, ввел меня в комнату.
Снаружи вовсю светило солнце, но внутри стояла темнота, будто глубокой ночью. Окна, как и дверь, были закрыты тяжелыми занавесями. Единственный свет давали несколько едва горевших светильников.
Когда мои глаза привыкли к темноте, я увидел Клодию, которая лежала на спальном ложе с искусно вырезанными из слоновой кости ножками и роскошными подушками. Она была укрыта шерстяным одеялом. В тусклом свете руки и лицо ее казались покрытыми восковой бледностью.
— Тригонион? — прошептала она.
— Госпожа! — вскрикнул он, обратившись к ней так, словно был ее рабом. — Я вернулся так быстро, как только смог.
— Гордиан с тобой?
— Да. Молю тебя, береги дыхание.
— Зачем? Неужели ты думаешь, мне так мало осталось? — она слабо засмеялась. Галл изменился в лице. — Тригонион думает, я вот-вот умру, — сказала она, обращая ко мне горящие лихорадочным блеском глаза.
— Что случилось, Клодия?
— Должно быть, я что-то съела. — На лице ее появилось лукавое выражение, сменившееся гримасой отвращения.
— Ты позвала врача?
— У моего брата есть очень искусный врач, которому многое известно о ядах. У Публия есть причины опасаться отравления, как ты понимаешь. Врач пришел, пока Тригониона не было. Сейчас он, наверное, за дверью; я не смогла оставаться с ним в одной комнате.
— Что он сказал? — выпалил Тригонион.
— Он сказал: «Думаю, это должно быть отравление». — Она слабо улыбнулась. — Он стал спрашивать, какое количество порошка я проглотила и когда. Сегодня рано утром, сказала я, но почувствовала себя плохо лишь к полудню. Он сказал, что мне повезло, что я проглотила такую маленькую порцию. Поскольку это…
— Какого порошка? — спросил я.
— Тригонион не объяснил тебе?
— Не успел. Мы всю дорогу бежали, — сказал галл.
— Порошок, который я случайно обнаружила на кухне, — сказала она. — Подумать только! Сколько раз прежде случалось мне заходить на кухню до того, как мой завтрак был готов? Никогда. Но сегодня я почему-то проснулась рано и почувствовала голод, а когда позвала Хризиду и она не явилась, то отправилась на кухню сама. Видел бы ты, как подскочила Хризида, когда я вошла! Она стояла у небольшого стола, а на нем стоял горшок с медовым просом. «Это для меня?» — спросила я. Хризида ничего не ответила. Я подошла к горшку и увидела рядом с ним небольшую коробочку, а в ней мягкий желтый порошок. «Какая-то приправа?» — спросила я снова. Видишь, я даже ничего не подозревала.
— Мягкий желтый порошок?
— Ну да, непохожий ни на одну из известных мне приправ. Я намочила палец, приложила его к порошку и снова поднесла ко рту. Я сделала это не подумав. Порошок был вовсе не плох на вкус, только слегка отдавал землей. Затем я увидела выражение на лицо Хризиды. И тогда я все поняла.
Я услышал странные поскуливающие звуки сзади и повернул голову. Всхлипывания, казалось, шли откуда-то от самого пола в противоположном углу комнаты. Мне показалось, это была собака. Затем я уловил слабое движение немного повыше. Я вглядывался в темный мрак, сбитый с толку, и вдруг узнал очертания тела, подвешенного вверх ногами к потолку. Это была голая женщина, которая висела на веревке, обмотанной вокруг ее лодыжек, слегка покачиваясь. Она снова заскулила.
— Тихо! — крикнула Клодия. Она села, выпрямившись, но снова откинулась на подушки. Тригонион захлопотал вокруг нее, пока она не оттолкнула его угодливые руки. — Я сразу же послала за Тригонионом. Он прибежал из Дома галлов. Это он догадался послать за врачом Публия. Я все ждала и ждала, когда он придет; оказалось, врач отправился с утра на рынок за травами, и никто не знал, когда он вернется. Сначала я не особенно беспокоилась, так как чувствовала себя прекрасно. Затем к полудню началось недомогание, а врач все не приходил. Я легла в постель, а Тригонион возился около меня, пока я не послала его за тобой, Гордиан.
— Почему за мной?
— Ты должен больше других знать о ядах. Думаю, ты сможешь сказать что-нибудь об
