В лагерь въехал обоз, доставивший припасы с пристани на реке Люпии, куда их сплавляли на барках. По такой грязи и люди-то пробирались с трудом, а уж тем более тяжело груженные, глубоко увязавшие подводы. Быки еле-еле волокли повозки по размытым тропам, и вооруженному конвою то и дело приходилось налегать на застрявшие подводы, помогая упряжным животным и возницам. В результате все были по уши в грязи.
— Достопочтенный Арминий?
Этот резкий, суетливый голос принадлежал Аристоклу. Ну конечно, вот он — доверенный раб Вара. Раб был таким же суетливым, как и его голос, а оттого, что греку пришлось мокнуть под дождем, Аристокл выглядел несчастней большинства римлян.
— Что я могу для тебя сделать? — осведомился Арминий так вежливо, словно тощий грек был свободным человеком.
С доверенными рабами высокопоставленных римлян лучше не ссориться, иначе рабы эти могут основательно испортить вам жизнь. Некоторые из них втираются в доверие к своим хозяевам и вертят ими как хотят. У германцев, разумеется, такое немыслимо, у них рабы знают свое место. А если раб забудется, хорошая зуботычина мигом напомнит ему, кто он такой.
— Наместник желает с тобой побеседовать, — сообщил Аристокл.
Что ж, раб тоже может быть учтивым. Арминий полагал, что на самом деле Вар сказал греку: «Ступай, приведи сюда германца!» Или еще более вероятно: «Ступай, приведи сюда варвара!»
Вряд ли Вара заботило, преподнесет ли Аристокл его распоряжение в любезной форме. Но сам раб позаботился об этом.
— Всегда рад возможности побеседовать с наместником, — ответствовал Арминий.
«А куда мне деваться, если я нахожусь в его проклятом лагере?»
И грек, и германец многое оставили невысказанным, и Арминий подозревал, что Аристокл догадывается о некоторых его мыслях.
При виде того, как неуютно ежится под дождем изнеженный грек, Арминий едва не рассмеялся. Если бы германец боялся промокнуть, он бы очень скоро сошел с ума. Если уж на то пошло, Арминий мог бы накинуть на голову край плаща, но сейчас просто не хотел этого делать. Куда важнее было произвести на Аристокла хорошее впечатление.
— Погода оставляет желать лучшего, — промолвил грек.
Арминий пожал плечами.
— Обычная погода для здешних мест, — отозвался он, что было сущей правдой.
— Но ты говоришь, что к северу от холмов она лучше? — осведомился Аристокл.
— Наместник приказал тебе разузнать об этом? — ответил вопросом на вопрос Арминий, стараясь скрыть внезапно охватившее его волнение.
— Ничего подобного мне не приказывали, — фыркнул раб. — «Аристокл, найди Арминия и приведи его ко мне», — вот что сказал мне господин наместник.
Арминий улыбнулся. Примерно так он и думал.
— Итак, я тебя нашел и сейчас провожу к наместнику, — продолжал Аристокл.
— Верно, — согласился Арминий и последовал за рабом в шатер Вара.
Раз ты прикидываешься другом и союзником римлян, изволь вести себя соответственно, даже если тебя от этого мутит.
Оказавшись в шатре, германец отряхнулся, как пес, обрызгав Аристокла. Одна из капель угодила в глаз греку. Вскрикнув от неожиданности, тот спросил:
— Что ты делаешь и зачем?
— Пытаюсь обсушиться перед встречей с наместником, — ответил Арминий.
Как он и ожидал, упоминание имени Вара тут же охладило Аристокла, но германец все-таки добавил:
— Прошу прощения.
Если хочешь, чтобы тебя считали другом и союзником, надо вести себя соответственно… Будь оно все проклято!
Аристокл поспешил в глубь шатра, несомненно, собираясь сообщить Вару о прибытии германца. Арминий слышал их голоса из-за перегородки, но смысла слов, приглушенных плотной тканью, разобрать не мог. Потом раб вернулся со словами:
— Прошу сюда.
Когда грек привел Арминия к Вару, тот, как частенько случалось, что-то писал.
Арминий поздоровался и замер в ожидании.
Вар с видимым облегчением отложил перо и поднялся из-за складного стола, за которым работал. У всех высокопоставленных римских командиров в Паннонии имелись такие столы, поскольку считалось, что весь командный состав в империи обязан уметь читать и писать. Арминию это казалось странным. Но сейчас германца интересовало совсем другое.
Вар обрадованно подался к нему и крепко пожал руку, напомнив, что римляне не такие уж слабаки, хоть и уделяют слишком много времени и внимания своей драгоценной писанине.
— Добро пожаловать, добро пожаловать, трижды добро пожаловать! — приветливо произнес Вар.
После чего, повернувшись к Аристоклу, спросил:
— Почему бы тебе не принести нам вина?
— Мы еще не получили вино, ведь обоз пока не разгружен, — ответил Аристокл.
Такой ответ дал Арминию возможность усвоить пару латинских фраз, каких он никогда раньше не слышал.
Вар тяжело вздохнул и с видом человека, добровольно приносящего себя в жертву на алтаре дружбы, промолвил:
— Ну, тогда принеси пива.
— Слушаюсь, господин, — ответил Аристокл, благоразумно не прибавив ни слова.
Арминий, разумеется, ничего не имел против пива. Да и как могло быть иначе, ведь он начал пить пиво, едва был отнят от материнской груди. Но не успел он ничего сказать, как снова заговорил Вар:
— Жуткая погода! Нам повезло, что подводы вообще сюда добрались!
— Так точно! — с готовностью отозвался Арминий.
Он тут же пожалел, что пытался стряхнуть с себя воду. Ведь он хотел… Ему нужно было напоминать Вару, как мокро и дождливо снаружи. Германец подавил вздох. Что толку сокрушаться, тут уж ничего не поделаешь.
— Ты, должно быть, любишь мокреть не больше нас, — продолжал Вар.
— В это время года в здешних краях случаются дожди, — проговорил Арминий, всем своим видом стараясь подтвердить справедливость своего замечания. — Мы, конечно, стараемся к ним привыкнуть. По ту сторону холмов климат лучше. Не то чтобы совсем хороший, но лучше, чем здесь.
Он не хотел внушать римлянину слишком больших надежд. На самом деле погода по обе стороны гряды была одинаковой.
— Да, хуже точно быть не может, — пробормотал Вар. — Хуже просто некуда.
Арминий, однако, полагал, что римлянин глубоко не прав: ближе к морю дождей было больше, солнечного света меньше, а кое-где даже летом туманы не рассеивались по многу дней подряд. Но Вару незачем было об этом знать.
Вернувшийся Аристокл подал пиво так торжественно, словно то было лучшее фалернское вино. Арминий поднял свою чашу и провозгласил тост:
— Твое здоровье, наместник.
— Твое здоровье! — эхом отозвался Вар.
Они выпили. По мнению Арминия, пиво было превосходным. Римский наместник храбро отпил крохотный глоточек и даже почти не перекосился, как обычно делали пробующие пиво римляне.
