мистицизмом и диким красноречием. Он стал проповедовать, что надобно изменить форму Церкви и богослужение, ибо все, устроенное папою, безбожно и гнусно, что имеет прийти новый Илия, который разрушит жертвенники Вааловы. От проповедей он перешел к делу: сопровождаемый толпою увлеченных им студентов и граждан, он стал выбрасывать из церквей изображения святых, разрушать алтари.
Другой товарищ Лютера, Меланхтон, знаменитый распространением школьного образования и потому названный общим учителем Германии, не имел довольно нравственной силы, чтоб самому удержаться на покатом пути и других удерживать. Еще дальше Карлштадта пошел Фома Мюнцер с товарищами, которые начали вооружаться против крещения младенцев, требовать перекрещивания взрослых (отчего и названы перекрещенцами или анабаптистами), коснулись и переделки гражданского общества, стали проповедовать общение имущества, уничтожение брака. В 1522 году явился снова в Виттенберг Лютер и начал проповедовать: «Слово сотворило небо и землю и все вещи; то же Слово должно действовать и здесь, а не мы, бедные грешники. Я хочу проповедовать, хочу говорить, хочу писать; но силою навязывать не хочу никому ничего, ибо вера должна быть принимаема безо всякого принуждения. Вступать в брак, не поклоняться иконам, постригаться в монахи, расстригаться, есть мясо в постные дни – все это отдается на волю, и никто не может этого запретить. Можешь все это соблюдать без отягощения своей совести – соблюдай, не можешь – не соблюдай. Есть много людей, которые поклоняются солнцу, месяцу и звездам: что же? Должны ли мы хлопотать о том, чтоб низвергнуть с неба солнце, луну и звезды?» Восемь дней проповедовал Лютер в этом духе против беспорядков, наделанных его рьяными последователями, и произвел то, что горячие головы, Карлштадт и Мюнцер с товарищами, должны были оставить Виттенберг, распространяя ругательные сочинения против Лютера, явившегося в глазах их консерватором.
Но Лютер, сам расстригшийся монах и женившийся на расстриженной монахине, не мог сдержать начатого им движения. Общество также не могло сдерживать крайностей: без веры в силу старого порядка и не зная, на чем должно остановиться новое движение, оно находилось в нерешительности, колебании и отсюда в расслаблении. Никто не решался привести в исполнение приговора, состоявшегося в Вормсе против Лютера; курфюрст Майнцкий, старший архиерей Немецкой Церкви, не позволял монахам проповедовать против Лютера из боязни, что эта проповедь даст новую пищу ереси. Книги Лютера и его приверженцев, которые по вормскому приговору должно было истреблять, распространялись в громадном количестве; вся литература этого времени принадлежит Лютерову учению. Наконец вормский декрет был ничтожен на Нюренбергском сейме. Но скоро эта нерешительность общества начала проходить, когда с реформационным движением соединилось революционное.
В Германии в это время особенно недовольны были два класса народонаселения: рыцари и крестьяне. Рыцари были недовольны тем, что время их прошло: подле их разрушающихся замков поднимались богатые города, жители которых, гордые своим движимым богатством, презирали обедневших землевладельцев; с другой стороны, усилившиеся князья грозили подчинить своей непосредственной власти этих мелких землевладельцев, которые признавали над собою только одну императорскую власть или, собственно, ничью, хотели удержать такое же независимое положение, какое имели сильные князья. Представителем рыцарства в Германии был в это время Франц фон Сикинген [6]; с ним соединился Гуттен с видимою целью поддерживать Лютерову реформу в Германии; но у них была еще другая, более обширная программа: восстановление старой свободы в империи с императором во главе и рыцарством подле него, уничтожение купеческих монополий, чужого (римского) права, уменьшение числа монахов, запрещение вывоза немецких денег за границу в виде выручки за индульгенции и других церковных поборов.
Сикинген начал дело в 1522 году нападением на архиепископа курфюрста Трирского, но другие князья поняли опасность, которая грозила им от рыцарства, и курфюрст Пфальцский вместе с ландграфом Гессенским двинулись на выручку Трира, осажденного Сикингеном. Последний должен был отступить и спасаться в свой замок, который скоро осажден был неприятелем. Помощь не приходила ниоткуда; укрепления средневекового замка стали рассыпаться от первых выстрелов артиллерии; сам Сикинген был тяжело ранен и принужден сдаться; он умер, имевши несчастие видеть разрушение своего гнезда. Вместе с Францом Сикингеном пало немецкое рыцарство; князья торжествовали.
Это было в 1524 году; в том же году встали крестьяне, у которых давнее недовольство своим положением получило теперь новую пищу и освящение в религиозном движении. За крестьянами стояли люди образованные, которые хотели воспользоваться их движением для достижения своих целей: одни хотели пересоздать Германскую империю на новых началах, уничтожить многовластие, установить единство императорской власти, ввести равенство перед законом, повсюду одинаковую монету, меру и вес, единую подать, лучшее судебное устройство. Другие, мечтая о пересоздании общества, воспламеняли воображение простых людей несбыточными вещами. В народе кружило множество листков с выходками против существующего порядка, с провозглашением нового блаженного состояния, при котором не должно быть ни богатых, ни бедных, ни вельмож, ни черни; множество расстригшихся монахов, не имея занятий, бродили в народе с подобными же проповедями. В 1524 году вспыхнуло крестьянское восстание в Шварцвальде, 12 000 крестьян под трехцветным знаменем явились у Валдсхута, где присоединились к ним горожане. Евангелическое братство, так называли себя восставшие, разослало повсюду вестников и грамоты с провозглашением, что они, крестьяне, не хотят более повиноваться господам своим, хотят служить только одному императору, ему одному платить подати, замки и монастыри будут разрушены.
Мюнцер и валдсхутский священник Губмайер проповедовали основание нового Иерусалима; оба выдавали себя за боговдохновенных мужей и поджигали крестьян к истребительной войне против богатых и сильных. Крестьяне поднялись в целой Швабии и большею частью под предводительством священников делали всякого рода неистовства; у них была уже артиллерия. Бунт распространялся. Наконец князья собрались с силами и в разных местах нанесли поражения нестройным толпам крестьян. Победители потушили бунт в крови побежденных согласно желанию Лютера, который увещевал не давать пощады восставшим крестьянам; Мюнцер в сане пророка вывел возбужденные им толпы к Франкенгаузену, где был разбит наголову князьями; он попался в плен и был казнен после страшных мучений.
Мюнцер погиб; но в Швейцарии, именно в Цюрихе, явился реформатор Цвингли, который, хотя не дошел до крайностей Мюнцера, но шел дальше Лютера, отвергая таинство Евхаристии и уничтожая в церквах изображения святых, кресты, свечи, алтари и органы. Завязался сильный спор между Лютером и Цвингли за отвержение последним таинства Евхаристии, ибо Лютер, хотя отвергал пресуществление, но признавал таинственное присутствие Христа при священнодействии, тогда как Цвингли слова Христа: «Сие есть тело мое» переводил: «Сие знаменует тело мое». Лютер объявил, что учение Цвингли происходит от дьявола. Цвингли впоследствии погиб в междоусобной войне между швейцарскими кантонами, он пал в сражении при Каппеле в 1529
