– Было бы это лучше, так он давно бы уже гнил в земле, – сказал Бобылев, морщась. – Стервец знает очень много того, чего хотелось бы знать руководству нашей страны. И потому приказ остается прежним – доставить его сюда только живым!
– А чтобы и у тебя появилась в этом заинтересованность, добавлю, – подал голос Горовой. – Этот Вилли Штерн непосредственно приложил руку к твоему аресту, нелепому обвинению и осуждению. Именно он разработал тот коварный план, по которому тебя обвинили и осудили! Так что ты очень постарайся доставить предателя, а здесь уж мы спросим с него за все и, за тебя в частности.
Степан изменился в лице.
– Ума не приложу, чем я мог помешать этому человеку? – прошептал он обескураженно. – Может, он имел долю в банде Проньки или в банде людоедов?
– Обе банды были ликвидированы с его помощью, – ответил Горовой. – А вот к твоей персоне Штерн проявил особое внимание, потому как посчитал, что ты будешь очень мешать тому, чем он занимается.
– Хочешь знать, кто он? – спросил Бобылев и протянул снимок. – Вот, полюбуйся. Его лицо говорит тебе о чем-нибудь?
Взяв фотографию и поднеся ее к глазам, Степан… онемел, оглох и ослеп одновременно. По телу пробежала крупная дрожь, спазм затруднил дыхание, а сердце будто пронзили штыком. Со снимка на него смотрело лицо его родного брата Василия Калачева, только одет тот был в форму немецкого офицера. На груди «Штерна» сверкали высшие военные награды Германии.
– Узнаешь брата? – спросил Горовой, заметив состояние Калачева.
– Брата? – прошептал Степан ошарашенно. – Но этого не может быть?!
– Выходит, что может, – ухмыльнулся полковник Бобылев. – Теперь тебе понятно, почему за ним посылаем именно тебя, майор Калачев?
Степан не расслышал прозвучавшего вопроса. Он был подавлен ошеломительной новостью, ее чудовищной сутью. Он был уничтожен. Его брат – Вилли Штерн?!
– Тебе понятно, почему за ним посылаем именно тебя, Калачев? – повторил Александр Владимирович.
– Зря вы выбрали для этого меня, – процедил наконец Степан сквозь зубы. – Как только увижу, я сразу же уничтожу эту тварь! Ему нет места на земле! Ему…
– Там, куда мы тебя посылаем, ты встретишь еще одного негодяя, – перебил Бобылев, закуривая. – Это скопец Васька Носов, он же вор по кличке Купец, он же предатель Родины и полицай – Ефрем Родионов! Вот его можешь казнить прямо на месте, а брата обязан доставить сюда!
– Носов жив? Да я же сам видел его мертвым! И они что, успели снюхаться? – проговорил Степан недоуменно.
– Носов жив, – ответил Горовой. – Сближение скопца и твоего брата мы тоже не можем пока объяснить. Так вот, Степан Аверьянович, на все загадки ответы придется искать тебе!
* * *
Этой ночью Калачев почти не спал, если вообще можно назвать сном те несколько часов, которые он провел в беспокойной дремоте. Разбудил его Яшка-хромой. Степан с недоумением посмотрел на чисто выбритого, одетого в военную форму Яшку:
– А ты чего здесь делаешь?
На лице товарища мелькнула усталая улыбка.
– Да вот на занятия пришел, – ответил он. – Сегодня, как мне сказали еще вчера вечером, мы будем прыгать из самолета с парашютом!
– Ты сказал «мы»? – удивился Калачев. – Тебя что, со мной на задание отправляют?
– А ты как думал, – усмехнулся Яшка. – Одного и без подстраховки за линию фронта не перебрасывают.
– Значит, ты уже знаешь, с каким заданием нас отправляют? – полюбопытствовал Степан, пристально вглядываясь в лицо собеседника.
– Да так, относительно, – ответил тот уклончиво. – Мне приказано подчиняться тебе и всячески содействовать успешному выполнению задания.
– Одним словом, ты приставлен, чтобы контролировать меня и все мои действия, – усмехнулся Степан. – А если что не так пойдет, то казнить за непослушание.
Хромой, не ожидавший такой реакции, смутился на мгновение.
– Скажи, Степан, ты не станешь возражать, если я буду так, запросто, обращаться к тебе? – спросил он, пристально вглядываясь в лицо Калачева.
– Можно подумать, ты ко мне как-то иначе раньше обращался, – хмыкнул Калачев.
– Вот и я про то, – кивнул головой Яшка. – Сейчас скажу, так не поверишь же?
– Отчего же? Может, и поверю.
– Тебя хотели с другим напарником отправить. Это я убедил Бобылева назначить меня вторым номером.
– Мне тебе «спасибо» сказать за этот твой «необъяснимый» поступок?
– Тебе со мной легче будет, – вздохнул Яшка. – Мы сколько по тайге прошагали? С полуслова друг друга понимать научились.
– Да ладно, не возражаю я, – согласился Степан. – С тобой действительно ловчее будет, чем с кем-то, кого я не знаю.
– Не хотел бы я быть на твоем месте, – посочувствовал почему-то Хромой. – Хотя прав полковник Бобылев, кроме тебя, никто Вилли Штерна вернуть добровольно не сможет.
– Ты даже наслышан, что этот предатель мой брат? – нахмурился Калачев.
– Да уж, наслышан, – на лице Хромого обозначилась горестная улыбка. – И скажу тебе на это вот что: раз он так поступил, значит, совсем совесть потерял. Не берусь судить о причинах, толкнувших его на это, но… Теперь путь назад для него напрочь отрезан, и Штерн отлично понимает это.
– Добровольно не пойдет, притащу силком, – пробубнил Степан упрямо. – Не поймет, так… – он замолчал, не зная, какими словами закончить фразу.
– Вот потому я с тобой и напросился, – вздохнул Яшка. – Судя по фактам, Вили сейчас у немцев большой пост занимает. Значит, и пригляд за ним не так себе, а на высшем уровне. Так запросто к нему не подобраться.
– Не смогу подобраться, убью, – сжал кулаки Степан. – В любом случае наша встреча не останется для него без последствий.
Яшка как-то странно усмехнулся.
– Ничего, справимся, – сказал он. – Только не надейся брата уговорить на возвращение. Сразу настраивайся на худшее.
– Что ты имеешь в виду? Какой ни есть, а он же брат мой!
– За годы в поселке тебе удалось хорошо узнать, что представляет собой преступник. Так вот, брат твой чрезвычайно опасный преступник. Он предал Родину! И знает, какая ждет его за это кара! Так что…
– Но что-то человеческое в нем осталось?!
– Только внешность. Не нутро.
– А я надеюсь, у меня получится. Только бы знать причину, побудившую его на предательство.
– Конечно, какая-то причина есть, – согласился Яшка. – И может быть, не одна. Но это дела не меняет. Только не подумай, что я тебя к чему-то подбиваю… Просто я напомнил, как оно есть, на всякий случай. В Гражданскую много близких родственников становилось смертельными врагами, и теперешняя война исключением не является.
Их разговор был прерван стуком в дверь.
– Быстро собирайтесь и выходите, товарищи, – молодой лейтенант говорил подчеркнуто официально. – Машина ждет…
