ними.
— И это ты говоришь человеку, который таскал вас на цепи?
— Если подумать, то ты поступил правильно тогда. А то мы пришли ночью, все такие непонятные… Было бы вовсе не плохо проявить осторожность.
— Да, любой сделал бы то же самое, признала Маша.
— Вы правда так думаете? — спросил Акира, вроде бы тронутый нашими словами. — Тогда думайте чаще, у вас неплохо получается.
— Ах ты…
Сердитым взглядом мы проводили Акиру, пружинистым шагом возвращавшегося к своим коллегам.
Глава 6
Печать сиккена
Утро следующего дня мы с Машей провели за рассматриванием бумаг, которые по нашей просьбе одолжила нам Оцухимэ — вертикально разлинованных листов, скрепленных в виде тетрадей. Читать местную письменность мы, конечно же, не умели, тем более, что все записи были сделаны сверху вниз и справа налево, курсивом. Думали, что у нас получится найти найти что-то важное, как у Дианы, которую закрыли в Александрийской библиотеке.
Из-за перегородки слышался голос Фуми, которая расчёсывала волосы своей госпожи. Та просила разделить их на пять прядей и по каждой провести гребнем не менее тысячи раз, вот служанка и считала вслух. Сама госпожа пыталась нарисовать себе симметричные брови большим пальцем, который обмакивала в краску.
Отодвинулась бумажная дверь, и в покои жены феодала вошла одна из наложниц.
— Извини за беспокойство, ты не подскажешь, уваги какого оттенка лучше надеть, персиково-розового или вишнёво-розового? — обратилась она за советом. — Я собираюсь в храм. Что же мне надеть, чтобы показать свой вкус, но не показать, что я хочу его показать?
Оцухимэ взяла из рук наложницы два сложенных платья и внимательно осмотрела их.
— Знаешь, тебе нужен цвет астра-сион! Он подчеркнёт юную свежесть твоего облика.
— Боюсь, у меня нет такого.
— Я дам тебе поносить. Только не испачкай!
Женщина подошла к сундуку, достала из него сиреневое платье на зелёной подкладке и подала наложнице. Благодарно кивнув, последняя удалилась.
Потом подошли мы с Машей.
— Химэсама! Вот, — мы положили бумаги на полку. — Извините, но мы не нашли эти документы полезными.
— Документы? — переспросила Оцухимэ. — Кажется, с вами недопоняли друг друга. Вы читали стихи.
— Стихи?
— Да. Это Аривара-но Нарихира.
Какая неловкая ошибка. Не стоит больше делать вид, что мы знаем иностранные языки.
Мы вышли в общую комнату женской половины дома, где увидели нескольких её обитательниц. С утра все были уже при параде, набеленные и нарумяненные.
— Вы, что, спали так? — невольно задали мы риторический вопрос.
Нам стало неловко за свои мятые свитера и заспанные лица. Спали мы, кстати, без особого комфорта. Нам постелили на полу тонкую постель, называемую футоном, так что ещё и походка у нас была так себе после этой ночи.
— А вы, что плохо себя чувствуете? — спросила одна из женщин, стараясь звучать деликатно.
Разве мы выглядим до такой степени плохо? После этой фразы я поняла, что нужно, насколько это возможно, привести себя в порядок. Оцухимэ испуганно посмотрела на меня, когда я влетела в комнату и схватила свой рюкзак в поисках расчёски. Фуми тем временем закончила помогать госпоже и перевязывала её волосы бумажной лентой.
— Ничего страшного, просто наложницы Окады-сама решили, что мы слишком лохматые, — зачем-то сказала я.
— Хочешь взять мой гребень? — предложила жена феодала.
— Нет, спасибо. Я своим воспользуюсь.
— Всё равно, возьми. Этот гребень принёс удачу не одному поколению женщин в моём роду.
Я взяла из её рук деревянный гребень с резным рисунком, предварительно убедившись, что в нём нет застрявших волос, и сунула в задний карман джинсов.
***
Будучи уже в более-менее божеском виде, мы прошли через крытый коридор в общую комнату дома. Там мы застали Окаду, читавшего что-то за низким столиком. Мы прошли мимо него, не привлекая внимание, и вышли на крыльцо — приподнятый над землёй край деревянного пола, поддерживаемый постаментами. Там сидел Акира и с помощью узкого плоского камня точил меч. Почувствовав наше присутствие, он стал точить интенсивнее, показывая если не угрозу, то неприязнь.
— Где-то здесь мы вчера оставили обувь, в предбаннике, — сказала Маша.
— Это называется энгава, — поправил Акира, не отрываясь от своей работы.
— Хорошо, зануда-сан, — вздохнула я. — Нам нужно выйти и осмотреть город. Можно нам это сделать? И без твоих комментариев?
— Да, если честно, я не понимаю, почему мы всё ещё остаёмся здесь, — добавила Маша. — Раз уж ты имеешь влияние на своего начальника, мог бы попросить его нас отпустить.
Акира прервал своё занятие и посмотрел на нас:
— Я всего лишь оруженосец Окады-сама. Возможно, он всё ещё считает, что вы засланные шпионы.
— Если бы он так думал, он счёл бы опасным держать нас подле себя. Так почему он это делает?
— Потому что за поимку шпионов его наградит военное правительство бакуфу. А ещё он знает, что если вы попытаетесь причинить ему вред, то я буду отрезать ваши конечности по одной.
— Какая пугающая у тебя фантазия…
Послышался стук копыт. Акира встал и настороженно замер. Мы увидели, как раскрылись ворота, и на территорию усадьбы въехали верхом несколько человек. Впереди ехал дядя феодала, кажется, его звали Ёшихиро, а позади — несколько мужчин в высоких, загнутых назад лакированных шапках. Родственник Ёшикэзу спешился и подошёл к крыльцу. Выражение его лица было катастрофически серьёзным.
— Акира, скажи своему господину, что я хочу его видеть, — велел он оруженосцу. — Это дело не терпит отлагательств.
Акира низко поклонился визитёру и рукой почти отодвинул нас с Машей внутрь дома, прежде, чем самому пойти докладывать о приезде:
— Окада-сама, ваш дядя приехал.
— Ёшихиро-сан? Если бы можно было знать заранее, какие новости он принёс — радостные или печальные, — сказал феодал. — Акира, принеси мне эту…
— Чернильницу? Сейчас принесу.
— Только она не здесь.
— В комнате для учёбы?
— Да, и захвати ещё…
— Кисть для письма?
— Вот именно.
Надо же, как он понимает его с полуслова.
— Кстати, ты не забросил читать «Анналы Японии»?
Акира остановился, чтобы ответить господину.
— Нет, я читал недавно про государя Тюая.
— Который был почти два кэн ростом? Уж ты-то не можешь этим похвастаться.
Он нажал на кончик носа оруженосца. Мы с Машей не смогли сдержать хихиканья.
— А вы что тут делаете? Бегом на женскую половину! — услышав смех, Окада посмотрел на нас так, будто хотел испепелить взглядом.
Нам не оставалось ничего, кроме как повиноваться приказанию.
***
Ёшихиро перешёл к делу, как только вошёл в комнату:
— Монголы напали. Войска, которые собрал хан Хубилай, атаковали город Хаката несколько часов назад. И с ними — Баавгайн Бамбарууш, любимый военачальник Хубилая. На его счету большая часть
