— Что бы ты сейчас?
— Ну, например, — выпрямился Нагано, — служил в полиции и ловил бы тебя, красного. Ведь ты красный?
Ичиро промолчал.
— Спасибо, накормил! — бросил уже от дверей Нагано. — Я бы на твоем месте этого не сделал!
Долго сидел Эдано, размышляя над судьбой Нагано. Сколько их таких, готовых на всё, бродит по стране? Ну, генералы, офицеры, сыновья помещиков, дельцов, чиновников, кулаков — те понятно. А этот наемный убийца — бывший батрак. Как его сделали таким? Как?
Ичиро взглянул на часы: времени оставалось мало…
Солдат-водитель всё-таки нализался. На потеху одним и в поучение другим сержант надавал ему великолепных оплеух и, забросив пьяницу в кузов, сам сел за руль.
4Эдано Ичиро готовился встретить друзей. Исполнился год со дня гибели Намико, и он, по совету деда, решил почтить память жены. Старик ворчливо командовал служанкой, а довольный Акисада, мурлыча что-то под нос, разбавлял спирт водой. Инвалид явно процветал, это было видно и по округлившейся физиономии и даже по тому, что вместо деревяшки он теперь носил довольно дорогой пластмассовый протез. «Престиж фирмы заставил купить», — объяснил он.
Но первый гость был неожиданным — господин Нобору Фумидзаки, секретарь клуба «Соколов с потухшими сердцами».
После обычных приветствий гость сказал:
— Я очень сожалею, Эдано-сан, что вы так и не вступили в наш клуб. Но я понимаю — молодая жена, семья… Я, признаться, сам первый год после женитьбы не любил покидать свой дом, хотя это и не в нашем национальном характере.
— Моя жена погибла, — сухо ответил Ичиро.
— Ах, вот как! — лицо Фумидзаки выразило скорбь. — Весьма жаль, примите мое сочувствие. Простите за любопытство, вы снова женаты?
— Нет!
Гость потер руки, словно подобное обстоятельство ему понравилось. Он этого и не скрывал.
— Тем проще. Вы меньше связаны.
— Я вас не понимаю.
— Сейчас всё объясню, — снова перешел он на деловой тон. — Помните наш первый разговор, Эдано-сан? Вы тогда сомневались в осуществимости целей, которые поставили перед собой члены нашего клуба. Не так ли?
— Возможно!
— Ха, «возможно»! На днях американский командующий Макартур направил правительству его величества директиву о создании резервного полицейского корпуса численностью в семьдесят пять тысяч человек, а штат морской полиции будет увеличен на восемь тысяч человек.
— Полицейский корпус?
— Да, полицейский, — самодовольно улыбнулся гость. — Но разве дело в наименовании? Просто дань разумной предусмотрительности.
Эдано уже знал о резервном полицейском корпусе, но ему хотелось подробнее услышать, что за этим кроется.
— Я никогда не служил в пехоте, тем более в полиции.
Гость оживился.
— В этом и нет нужды! В корпусе предусмотрены самые различные рода войск.
— И авиация?
— Конечно. Могу вам доверительно сообщить, что если вы захотите поехать в Читосе на Хоккайдо или в Цуики на Кюсю, то сможете пройти хорошую переподготовку на реактивных самолетах.
— Вот как? — удивился Эдано. — Ведь это американские базы.
Гостю нравилась наивность хозяина:
— Конечно, Эдано-сан. Вы не ошиблись.
— И это делается официально? Ведь иначе могут быть неприятности? — снова задал «наивный» вопрос Эдано.
Гость на секунду замялся:
— К сожалению, пока неофициально. Наши политиканы, как всегда, осторожничают. Подготовка проводится под шифром «Цветущая вишня». Правда, это звучит поэтично?
Эдано вспомнил «Кровавую вишню» в лагере. «Ничего святого у мерзавцев нет, — подумал он, — всё могут испохабить». Но его лицо осталось таким же спокойным, и мысли бывшего камикадзе не открылись гостю, который внимательно смотрел на него, стараясь проверить эффект своих слов.
— Ну так как же, Эдано-сан?
— Простите, но снова учиться, снова казарма и все прочее…
Гость неожиданно охотно согласился с возражениями хозяина:
— О, я понимаю, но у вас, очевидно, мое предложение вызвало воспоминание об авиаучилищах императорской армии. В них готовили прекрасных летчиков, но требовательность и дисциплина там были действительно слишком суровы. Но пусть подобная ассоциация с прежним авиаучилищем вас не пугает.
— Меня трудно испугать.
— Понимаю, — снова согласился гость. — Именно поэтому вы в годы войны были в числе самых любимых его величеством и нацией воинов… Поэтому и я пришел к вам.
Эдано смотрел на Фумидзаки, и он ему казался обломком прошлого, но обломком опасным — одним из тех, кто снова готов лечь в фундамент стены гнета.
А гость, сделав многозначительную паузу, продолжал:
— Для вас, Эдано-сан, для всех героев, подобных вам, у меня есть другое, более достойное предложение.
— Слушаю вас.
— Предложение прекрасное, — внушительно подчеркнул Фумидзаки. — Мы предлагаем это только настоящим летчикам. Вы сможете летать без всякой переподготовки и не как военнообязанный, а за очень приличное, можно сказать, большое вознаграждение.
Эдано понял, о чем идет речь. Ему вдруг захотелось указать на дверь и молча выпроводить вербовщика, но, сделав над собой усилие, он сдержался.
— Всё же где летать? — сухо осведомился он.
Гость, тронув хозяина за колено, раскрыл рот в улыбке:
— В небе, Эдано-сан, в небе. Оно везде одинаково, а земля… на ней есть взлетные полосы, которые тоже всюду одинаковы.
— Но все-таки, — настаивал Эдано. — Чан Кай-ши китайцы дали под зад, и ему надо думать, чем кормить свою армию на Формозе.
Улыбка гостя погасла, и он гуманно пояснил:
— Мир велик, а небо, повторяю, везде одинаково. Важно, что вы будете летать, и, подчеркиваю, платить будут просто замечательно.
— А чем будут платить? Долларами, иенами или другой валютой? — продолжал расспрашивать Эдано.
— Все валюты мира сейчас равняют свой курс на доллары.
— Понятно, уважаемый, но отправляться надо ещё дальше Китая…
— О, не беспокойтесь, это близко, — перебил Фумидзаки.
— К Ли Сын Ману! — догадался Эдано. — Понятно… — Гнев его все нарастал, и он чувствовал, что больше не может сдерживать себя. — А сколько вы, уважаемый, получаете за голову?
— Не понимаю вас, — насупился тот.
— Ну, например, за голову Нагано, которому вы исковеркали жизнь, а потом выбросили его на свалку, как старую циновку?
— Не забывайтесь! — Глаза гостя сверкнули, и он встал. — Я поступаю как патриот и борец против коммунизма.
Эдано тоже поднялся:
