козлина?
Я бы тоже стояла, не зная, куда бежать. Роман дернулся к вертолету, остановился, всмотрелся куда-то вдаль, он ничего не мог там увидеть, за лесом, но махнул зачем-то рукой и попытался выдавить обнадеживающую улыбку.
– До Номарино не дошли километров сто. Стоянка… километров двести, наверное. Больше людей здесь нет. Егерям еще не время, а ученые в этом году сюда не совались.
И дождя пока нет, подумала я, а еще у меня промокли ноги, и я, проваливаясь по щиколотку, не торопясь пошла к вертолету. У нас нет еды, нет воды, но есть связь?
Я сунула руку в карман. Телефона там не было.
Я отпихнула Милену, бросилась к вертолету. Внутри была свалка из наших вещей – рюкзак Мимимишика, сумочка Милены, какие-то банки черт знает с чем – наверное, вертолетные, рюкзак Аркудова, который оказался открыт и все вывалилось, я взирала на разбитые объективы, и мне было плевать. Рискуя разрезать руки о мелкие стекла, я принялась искать телефон.
– Кто-нибудь! – крикнула я. – Позвоните мне! И вообще, сто двенадцать! Звоните сто двенадцать, скорее!
Я копалась где-то под пассажирскими сиденьями, совсем забыв, что здесь нет сотовой связи. Влез Роман и уселся в кресле пилота, тихо ругаясь, начал переключать все подряд, зашипела рация, снаружи опять заревела Милена… Сюрреализм, так не бывает, я сейчас ущипну себя и проснусь. Как я оказалась в этом проклятом месте?
– Не это ищешь?
Я оглянулась на голос Аркудова и в первый раз не увидела на его лице противной насмешки.
– Держи. Но бесполезно. Мой уцелел, но связи как не было, так и нет, тут ближайшая вышка в ста километрах.
Я взяла у Аркудова свой телефон – мокрый, покрытый грязью, с разбитым экраном – кто-то, может быть, я сама, умудрился на него наступить, с него свисала какая-то водоросль, которую я отшвырнула как можно дальше. Словно я и все происходящее могла отшвырнуть. Связи нет… А я, наверное, выронила телефон, когда выскочила, и так же, как на объективы Аркудова, мне было плевать теперь и на собственный проект.
– Хорошая новость. – Я подняла голову и увидела Романа рядом. – Если ваш телефон раздавили, почва твердая, топь только по самому верху. – Плохая – у меня не работает рация.
– Совсем?
– Не знаю. Сигнал вроде бы есть, сейчас попробую вызвать помощь.
Я схватила рюкзак Аркудова и выкинула его, следом оттолкала рюкзак Мимимишика. В моем нечего было искать – шоколадка, жевательные конфетки, сильно початая бутылка воды, пауэрбанки и куртка. Теплая, но промокаемая, я не рассчитывала бегать под проливным дождем, а надо бы было на это рассчитывать. Я читала, сама не знаю зачем – идете в лес, одевайтесь ярко, берите спички, берите телефон… Здесь так много красок, что мы потеряемся, а как было бы здорово сделать фото: найдите нас… и спасите нас.
Было еще тепло, но куртку я вытащила надела. Мерзнуть нельзя ни в коем случае. И панике поддаваться тоже нельзя.
– Перестань реветь, – поморщилась я, оглядываясь на Милену. – Все живы – уже хорошо. Да заткнись! – рявкнула я, и теперь уже все посмотрели на меня. – Извините. Не терплю истеричек. Черт. Еда у кого-нибудь есть?
– Проголодалась, Дианочка? – заботливо спросил Аркудов.
– Идиот. До жилья сто километров по тайге, – я прищурилась, – ночи холодные, будет дождь. Сколько проходит человек по нормальной местности? Пять километров в час? Напряги свои полторы извилины и посчитай, за сколько мы доберемся до места?
Пять километров. Допустим, пусть три. Трижды тридцать – девяносто… Тридцать часов, пусть сорок… пять. На всякие непредвиденности. И это только ходьба – двое суток. Нам нужно понять, куда идти. Мы обязательно выйдем, нас много, мы все здоровы, и двое суток – не такая беда. Важно не потерять чувство реальности.
Аркудов смотрел в свой телефон и хмурился. Я, несмотря на то, что только что с ним сцепилась, приблизилась и заглянула через плечо.
– Не скачался этот участок карты, – сказал Аркудов, как будто вправду не было глупых нападок. – Но это примерно там, – он показал пальцем на пустой кусок экрана. – Компас работает, и у нас еще четыре смартфона. – Я восприняла это как агрессию, но промолчала. – Впрочем, уходить все равно нельзя.
– Откуда ты знаешь?
– В школе учился. Если этот осел доорется до станции, за нами придут. Даже если там дождь, подождать часов десять-двенадцать. Не расходиться и ждать помощи, – как неразумному дитяте, втолковывал мне Аркудов. – Но ты если хочешь – иди, Диана. Тебя ведь никто не держит, ты девочка у нас взрослая.
– А если не доорется? – с издевкой спросила я. – Что тогда будет, Аркудов? Ты знаешь? Пять трупов? Тут хищники. Медведи, Аркудов. Князи тайги. И я, знаешь, тоже училась в школе, припоминаю, что на болотах у них самое злачное место. Ягоды, все дела. Они тут кушают. Приятного тебе аппетита, дружок.
Роман надрывался в салоне вертолета. Я отошла и села на какой-то гнилой пенек. До меня начало доходить, что все это не сон, не веселый квест и даже уже не экскурсия. Мы в тайге впятером, в жопе мира… не в такой, поправила я себя, у нас есть компасы, и если мы все приложим усилия, то выберемся. Обязательно.
Но ночью станет чертовски холодно. Переохлаждение – верная смерть. Если еще и пойдет дождь, мы умрем в мучениях очень скоро. Здесь нет питьевой воды, пить из болота – идея не лучшая, и выглядит все практически безнадежно. Есть река… если идти вдоль реки, то обязательно набредешь на деревню? Только не в заповеднике, наверное, нет.
Мимимишик выкладывал на второй дряхлый пенек запасы: два бутерброда, бутылку воды, шоколадку, чипсы.
– На, – он бросил Милене пакет, и судя по виду, от чипсов осталась одна труха. – Пить захочешь – воды не дам. Нечего было брать всякую гадость.
Милена не пошевелилась, пакет шлепнулся в грязь, и она отпихнула его носком кроссовка. Подошел Роман, отряхнул пакет и бросил в общую кучу. Я отмерла и положила туда же свои запасы. Если не жрать, на сутки нам хватит.
– Связи нет, – негромко сказал Роман, абсолютно не чувствуя себя виноватым. – То есть вроде бы что-то есть, может, меня даже слышат, но я их нет. Сигнал здесь ловить не будет, даже и не пытайтесь, – он покосился на Милену, которая копалась в своем телефоне, но та замотала головой.
– Связи нет, но есть люди.
– Что? – Роман позволил себе усмехнуться, и на его месте я бы так не рисковала. Как ни крути его и ни поворачивай, этот бравый накачанный парень
