– Однажды я встретил кота, который слишком много видел. Так он от этого виденного поседел. А у Готлиба сделался такой взгляд. А на самом деле – он добряк, преданный друг, семьянин, умница. Но когда пятеро, ошалев от собственной силы, тиранят одного маленького – он звереет.
– Ну… Всё ведь уже выяснили!
– Выяснили? Ты это называешь – выяснили?! А если бы Дэйл не увидел? Что бы вы с Шышком сделали?!
Старший сокрушённо вздохнул, дёрнул плечами. Опустил взгляд в землю. Тогда я, хлопнув его по плечу сбоку, сказал:
– Вы вот что. В следующее воскресенье приезжайте к нам в замок. Карета наша здесь провиант закупает, место есть и внутри, и на крыше. Побываете на интересном уроке мастера Штокса. Кто смелый – попробует пройти лабиринт. А кормят в «Шервуде» – как нигде в Англии. Я взял на службу повара французского короля!
И, отсалютовав рукой, повернулся и по Дэйловым следам вышел.
Мы выбрались к портовому рынку – и замерли. Всё пространство было заполнено шевелящимся муравейником. Как подобраться к Чарли, не столкнувшись невзначай с кем-то в зелёном капюшоне? И вдруг мы получили отличный ориентир.
– Сарь-ди-и-на!! – долетел сбоку пронзительный голос. – Дорёго купиля, дёшевё продаля!!
– Какую-нибудь обходную тропу знаешь? – спросил я у Готлиба.
Он кивнул уверяюще.
– Тогда веди. Волчина опасный.
Скажу сразу – дальше день прошёл тускло. Мы по очереди уходили к Алис обедать, помогли мистеру Биглю нарубить дров, побегали наперегонки с Томиком. И лишь к четырём часам получили долгожданную новость. Укрывшись за вонючим шатром торговца копчёной рыбой, не торопясь пили вино, корчили гримасы скучающих бездельников и напряжённо вслушивались. И услышали.
– Чарли, во всём городе оказался только один старый нотариус, у которого нет жены. Но где он живёт – неизвестно! Он, гад, сегодня в контору не пришёл, и нам сказали – потому, что готовится к свадьбе!
– Я-е-го-за-гры-зууу!! – приглушённо завопил Чарли.
– Подожди, – послышался твёрдый голос Дэйла. – Не получилось узнать осторожно – придётся действовать грубо. Барт! Веди к дому прачки. Да, карету нужно запрячь! Чарли! Пока запрягаем карету, купи или поймай…
Дальше я не расслышал. Детишки вонзились в толпу, и мы со всех ног бросились за этими текучими, словно ртуть, зелёными муравьями.
Расхватав и стремительно оседлав в портовом постоялом дворе своих коней, мы подобрались к примеченному проулку и, зацепив взглядами плетущуюся в отдаленье карету с зелёными букашками на крыше, сильно сбавили шаг.
Карета докатилась, очевидно, до дома прачки и остановилась. Остановились в отдаленье и мы. Спустя пять минут – мы отчётливо видели – из окон соседних домов стали выглядывать люди. Тронув коней, мы подъехали ближе. И определённо увидели на лицах этих людей знаки тревоги. Подобравшись к самому дому прачки, мы услышали рвущийся из него наполненный смертельным ужасом визг.
– А Дэйл и вправду убить может? – негромко спросил меня Робертсон.
Я молча спрыгнул с седла и бросил ему повод. То же сделал и Готлиб, и мы, быстро миновав калитку, ворвались в дом.
– Дядя То-ом!! – звенящим от радости голоском закричала Ксанфия.
Толпившиеся у дверей в гостиную зелёные капюшоны радостно заоглядывались.
– Привет, братцы, – сказал я, – привет, Барт, привет, Баллин, – и прошагал сквозь их расступившуюся стайку в гостиную.
И замер. В углу, на высоком, из-под горшка с цветком, табурете стояла грузная женщина. Цветок в горшке зеленел возле стены поодаль. А под табуретом чернело круглым жерлом обычное деревянное ведро, положенное на бок. Спинами ко мне стояли Дэйл, Чарли и квадратный горбун Гобо.
– Давай, Чарли, – приказал Дэйл.
И я увидел, как Чарли отпустил на верёвочке то, что ему было приказано купить или поймать: большую серую крысу. Обезумевший от страха зверёк метнулся, насколько позволяла верёвочка, туда, где ему мерещилось спасение: к чёрной норе ведра, а, следовательно, к табурету. И в ту же секунду уши мне просверлил дикий визг. Женщина, вздёрнув юбки и открыв щиколотки в полосатых чулках, едва не падала в обморок. Её серое лицо короткими волнами била судорога.
– Чарли!! – выкрикнул я.
Дэйл и Гобо обернулись. Чарли наклонился, дёрнул к себе крысу, умело схватил её за шею и задние лапы, растянул в руках, лишив возможности царапаться и кусаться, и тоже повернулся ко мне. Раздался грохот. Я бросился - и поднял упавшую-таки в обморок прачку. Посадил, прислонив к стене.
– Давай воды, Дэйл, – прохрипел я и, склонившись, хрюкая, стал сдавленно хохотать.
Принесли воды, плеснули на серое лицо. Лицо ожило, хотя глаза остались мутными.
– Она согласилась показать? – изо всех сил сдерживая смех, спросил я Дэйла.
– Согласилась, – он кивнул.
– Ну… А для чего же тогда этот концерт для соседей?
И Дэйл, наклонившись к сидящей возле стены прачке, громко проорал:
– А чтобы дошло!!
Женщина вздрогнула и закрыла глаза.
– Вставайте, мадам, – пригласил я её к осмысленным действиям.
– О, кто вы, сэр? – лязгая зубами, спросила она.
– Королевский лорд тайной полиции. Нет-нет, – добавил немедленно, гася в её глазах нарождающуюся злую радость, – я не по их души, а по вашу.
– Но, сэр… Я законная горожанка! Я налоги плачу! Могу счета показать…
– Покажете, да. Только не счета, а дом нотариуса. От этого зависит, кто пойдёт в тюрьму – вы или он.
Спустя пять минут карета тащилась обратно. Поворачивая в проулки, она сильно наклонялась: сидящий на крыше зелёный, испуганно-радостно повизгивающий ком своим весом лишал её устойчивости.
Дэйл довёл карету до двухэтажного, отдельно стоящего богатого дома с новенькой, влажной ещё штукатуркой. Натянул вожжи. Чарли, спрыгнув, попытался открыть ворота или калитку. Заперты. Тогда Пит с крыши кареты прыгнул на надворотную балку, с неё во двор. Миг – лязгнул засов – калитка раскрылась. Мы с Готлибом спешились, вошли во двор. Обогнули изрядные кучи чистого строительного песка, извести, глины. Следом вошли Гобо, Баллин и покачивающаяся от переживания прачка. На первом этаже раскрылось окно. Седоватый человек грозно сказал:
– Это частная собственность! Кто позволил?
– Правосудие, – отрубил ему я.
– Дверь заперта, – доложил Готлиб.
– Для правосудия не бывает препятствий.
Подняв руки, я уцепился за подоконник и рывком подтянулся. Человек испуганно отпрянул, а я впрыгнул в окно. Тут же следом впрыгнул и Готлиб. Гулко ступая по новеньким, ещё не прибитым к балкам доскам пола, Готлиб прошёл в коридор, отпер дверь. В комнату через минуту вошли Чарли, Дэйл, Пит, прачка и Барт.
