Глава 7. Ветер перемен
В середине июля жара спала, а по ночам даже становилось немного прохладно. Как-то раз вновь прошёл сильный дождь с грозой. До такой страшной бури, как в прошлом месяце, дело не дошло, однако и на этот раз ветер похозяйничал во дворе, повалив часть старого забора, разбросав поломанные ветви деревьев и мусор. Утром следующего дня было довольно прохладно и очень пасмурно, хотя дождь прекратился. Даше вдруг захотелось растопить хотя бы одну из трёх имевшихся в доме печей. Не потому, что замерзла, а просто захотелось. Давно она этого не делала! Полтора месяца, а то и больше. Для растопки Даша выбрала ту печь, которая была на кухне.
Поскольку маленькая Даша жила в большом старом доме столько, сколько себя помнила, с печами она умела обращаться хорошо. Могла разом растопить все три печи особняка, а также остудить их, очистить от остатков дров и от золы и натаскать со двора нового древесного топлива. Несмотря на то, что особняк был очень стар, и всё в нём ветшало не по дням, а по часам, с печами никогда проблем не возникало. Они всегда работали исправно, ни разу не дали сбоя. По крайней мере, Даша так считала. Стоит признать, она слабо себе представляла, как должен выглядеть сбой в работе той или иной печи, но была уверена, что сразу поймёт, когда это произойдёт. Ведь если будет сбой, что-то должно пойти не так, как обычно. А пока что всё складывалось как всегда. Даша положила в топку, где ещё что-то оставалось с весны, три свежих полена, натолкала следом бумаги и подожгла длинной толстой спичкой из большой упаковки, лежавшей на полке возле выхода. Это были специальные спички для розжига печей, в несколько раз больше обычных из маленьких коробков. Печь на кухне быстро ожила. А топилась она очень хорошо, порой её стенки нагревались настолько сильно, что невозможно было прикоснуться.
Когда дрова разгорелись, Даша прикрыла дверцу печи и обратила внимание, что рядом на полу осталось только два небольших полена. Нужно принести ещё! Но сначала трапеза! И раз уж топится печь, то обязательно что-то из еды нужно было разогреть именно на ней! Печь на кухне обладала одной важной особенностью: в отличие от остальных двух, метром выше над топкой у неё имелось углубление, в которое можно было поставить кружку или даже невысокую кастрюлю. Даша часто грела в этом углублении то кисель, то ещё что-нибудь. Вот и в этот раз сунула туда сразу две кружки с разными киселями, оставшимися со вчерашнего дня, а также свёрток с бутербродами. Пока лакомства нагревались, она положила в печь оставшиеся поленья и сходила в смежную комнату за бубликами с маком, которые любила размачивать в киселе.
Кстати, про дрова. Это были берёзовые дрова! В доме надо было топить не только зимой, но и летом иногда тоже. Но зимой топить приходилось в особенности много. И берёзовые дрова подходили для этой цели очень хорошо. Известно, что разные породы древесины горят по-разному, а значит и выделяют разное количество тепловой энергии. Чем плотнее и тяжелее деревянная чурка, тем дольше она горит и больше тепла даст. А берёза – достаточно плотное и тяжёлое дерево. Тяжелее и плотнее многих других. Даша, конечно, не знала этого. Она просто-напросто пользовалась тем, что у неё имелось. Сколько она себя помнила, дрова во дворе были всегда, привезённые и красиво уложенные кем-то в дровянике – некоем подобии сарайчика с добротной крышей, но хиленькими, тоненькими стенками, находившемся в дальнем конце двора, позади курятника. В дровянике лежали исключительно берёзовые дрова.
На следующий день маленькая Даша пришла к дровянику и с удивлением обнаружила, что хотя с весны дрова ещё оставались, их было совсем немного, даже до осени не хватит, если вдруг вторая половина лета окажется прохладнее первой. И вот тут девочка разволновалась. Ведь она не помнила, откуда взялся тот запас дров, которым она пользовалась с зимы, а поэтому понятия не имела, как ей быть дальше, где брать новые дрова. Вот ведь новая задачка! Вот ведь очередная напасть! Даша задумалась, осматривая почти пустое помещение дровяника. И тут услышала мяуканье. Обернулась и увидела на крыше курятника полосатую кошку. Кошка же, видимо, давно увидела Дашу и снова мявкнула – громко и протяжно, словно подзывала к себе или, быть может, что-то просила. "Кыська!" – обрадовалась Даша и, забыв о дровах, потянулась к своей хвостатой гостье. Кошка была не особо крупная, худая, немного грязная, но в целом приятного вида, даже симпатичная, как решила Даша. Она встала на цыпочки, дотянулась до кошки и взяла её на руки.
Животное нисколько не сопротивлялось, только ещё раз мявкнуло, оказавшись в Дашиных объятиях. "Хочешь кушать?" – спросила Даша и понесла кошку к дому. Уже через несколько минут на ступенях северного крыльца, лестница которого вела прямиком наверх к кухне, перед полосатой гостьей были поставлены три блюдца с угощениями. В одно Даша налила кисель. Другое наполнила молоком, немного накрошив туда хлеба. А в третье блюдце положила поделённый на несколько частей кружок обычной колбасы. Кошка с энтузиазмом накинулась на угощения и быстро вычистила стоявшую перед ней посуду. Так вот в чём дело! Вот почему она так жалобно мяучила и не убегала! Она была голодная! Но теперь очень голодная кошка насытилась и благодарно замурчала, крутясь возле Дашиных ног и мешая ходить. Даша не была против присутствия рядом с ней кошки, наоборот радовалась появлению зверька и постоянно наклонялась, чтобы погладить гостью то по голове, то по спинке.
Наигравшись со своей новой подругой кошкой, Даша вспомнила, что собиралась натаскать в дом дров. Растопленная утром печь к полудню уже требовала добавки, ибо тех нескольких дровишек было недостаточно для постоянного поддержания в топке высокой температуры на протяжении всего дня. Однако в доме потеплело, да и за окнами более-менее распогодилось, поэтому Даша не была уверена в необходимости продолжать топить. Тем не менее дрова в доме на всякий случай должны быть – и здесь, на кухне, и у неё в двойной комнате. И Даша отправилась за дровами.
Потребовался весь оставшийся день, чтобы натаскать нужное количество дров на верхний этаж. Даша всё ещё оставалась маленькой и слабенькой, а дрова… по одному хоть и были относительно лёгкими, но вместе резко становились неподъёмными. Попытавшись поначалу нести сразу несколько поленьев, девочка быстро отказалась от этой затеи и стала носить дрова по одному, иногда по два. "Это как с книжками, – ворчала Даша на пути от дровяника к дому. – Одна книга – ничего. Одна книжка всегда лёгкая. А если взять сразу штук пять или больше, то уже тяжело!" Так она и пробегала туда-сюда налегке до самого вечера, отвлекаясь лишь для того, чтобы немного попить, напоить кошку, постоянно путавшуюся под ногами, и просто передохнуть. Потом кошка куда-то подевалась, а небо окрасилось яркими красками заката, предвещая очень скорый приход ночи. Пристроив очередное полено в сложенную у себя в комнате поленницу, Даша решила, что пора закругляться. Теперь в доме было столько дров, что можно было непрерывно топить как минимум две из трёх печей на протяжении почти целой недели!
Уставшая, вымотавшаяся, но чертовски довольная собой, а также тем, что по пути своего следования она почти не насорила, Даша задумала устроить себе перед сном небольшой вкусный праздник. Нужно было отметить очередное успешно завершённое дело! Без этого нельзя было ложиться спать, ни в коем случае! Вскоре на кухонном столе, освещенном поставленной в его центре свечой, появилась тарелка с бутербродом, возник пакет с квадратным печеньем, одна морковка, тайно вырванная не так давно у кого-то на огороде чуть дальше по улице, и пузатая железная кружка с клубничным киселём. Это была последняя порция "быстрого" киселя, который заливался кипятком и был готов к употреблению уже спустя десять минут. Подумав, что завтра придётся сходить в магазин, Даша отлила часть киселя в блюдце, покрошила туда одну печеньку. Затем покрошила ещё одну. И направилась во двор. Но, выйдя на крыльцо, девочка никого не увидела поблизости. Тогда она с блюдцем в руках тихонько обошла дом вокруг, но и после этого никого не обнаружила. Кошка, для которой предназначалось новое угощение, куда-то исчезла. Вернувшись к северному крыльцу, Даша поставила блюдце на одну из его ступенек и ещё раз бросила взгляд по сторонам. Никого! Только куры шуршали в своём сарайчике неподалёку, да ещё был слышен ненавязчивый, негромкий и почти никогда не беспокоивший девочку гул транспорта на Челюскинском мосту. Вечерело. На небе уже зажглось несколько самых ярких звёзд. Большой старый дом безмолвно утопал в сгущающемся мраке. Даша вновь была одна. Совершенно одна. Угрюмо вздохнув, она шагнула в дом.
