Огромное безоблачное небо поднималось над безмолвной водяной гладью. Звезды низко висели в необъятной его ширине, как бы прожигая лиловый туман нижних слоев атмосферы. Там тоже царила полная беззвучность, и каждый всплеск весел эхом откликался в пространстве, словно гармоническое чередование нежных звуков. Когда лопасти весел ударяли по темной воде, под ними вспыхивали искры, и след обеих шлюпок походил на двух морских змей, молча, извивами плывущих по озеру ртути.
Это было чем-то вроде гонок, и гребцы, стиснув зубы, делали взмах за взмахом. И вдруг передняя шлюпка остановилась. Бест с веселым возгласом опередил ее, вырулив свою лодку на широкую малиновую полосу, простиравшуюся перед ними.
– Что у вас там? – окликнул он гребцов, но в ответ услышал только приглушенную брань Фрера, и его соперник снова рванулся вперед, стремясь догнать Беста.
В действительности же ничего не случилось – только один из арестантов, выбившись из сил, бросил весла.
– Какого черта! – воскликнул Фрер. – В чем дело? Опять этот Доуз? Ну, погоди, Доуз. Да что можно ожидать от такой шельмы? Но со мной этот номер не пройдет. Здесь тебе не палуба, где можно бездельничать. Нажимай на весла, скотина!
– Он, кажется, болен, сэр, – сочувственно проговорил второй гребец.
– Болен? Черта с два! Притворяется! А ну, поднажали!
Арестант снова взялся за весла, и лодка рванулась вперед. Однако, несмотря на понукания Фрера, гребцы уже не смогли нагнать упущенный темп, Бест первым вошел в гущу черного облака, повисшего над багряной водой, и подал сигнал лодке Фрера.
– Соблюдайте дистанцию! – крикнул он. – Если на корабле еще много людей, они нас потопят. А люди там должны быть, ведь мы не встретили ни единой шлюпки.
Измученная команда еще раз приналегла на весла, а Бест окликнул людей на горящем корабле.
Это было громадное, неуклюжее судно с широким корпусом и высокой кормовой палубой. Как ни странно, оно уже почти развалилось, хотя огонь стал виден лишь недавно. Корабль выглядел совершенно безлюдным. Пожар разыгрался в его центральной части, и нижняя палуба являла собой сплошное море огня. Тут и там в боковой обшивке зияли большие обугленные щели и бреши, и яркое пламя просвечивало сквозь них, как сквозь прутья каминной решетки. Грот-матча, упав на правый бок, потащила за собой в воду черный обломок, и все неуклюжее судно накренилось набок. Огонь бушевал, как ливень, из трюма вместе с пламенем вырывались огромные клочья дыма и плыли над морем низким черным облаком.
Лодка Фрера медленно обошла корму, и он несколько раз окликал людей на корабле.
Ответа не последовало, и хотя поток огня, окрашивавший воду в кроваво-красный цвет, отчетливо высвечивал каждый канат, каждую деталь рангоута, напряженный взгляд лейтенанта не смог разглядеть на палубе ни единого человека. Лодка подошла еще ближе, теперь можно было рассмотреть позолоченные буквы на борту корабля.
– Эй, что за корабль? – вскричал Фрер, и голос его почти потонул в реве пламени. – Кто разберет надпись?
Движимый каким-то внутренним импульсом, Руфус Доуз встал, заслонив ладонью глаза.
– Ты что, онемел? Что за корабль?
– «Гидасп»!
Фрер задохнулся от волнения. «Гидасп»! Корабль, на котором отплыл его двоюродный брат Ричард Дивайн! Корабль, которого теперь напрасно будут ждать в Англии! «Гидасп» – и ему вдруг вспомнился разговор о пропавшем кузене.
– Обратно, ребята! Поворот на сто восемьдесят! Гребите что есть сил!
Шлюпка Беста подошла к ним.
– Что за корабль?
– Это «Гидасп»! – крикнул Фрер, бледный от страха. – Я его знаю. Он шел в Калькутту, у него на борту пять тонн пороха.
Этим все и объяснялось. И пожар, и причина стремительного исчезновения людей с корабля. Очевидно, по первой же тревоге команда кинулась к шлюпкам, бросив судно с его смертоносным грузом на произвол судьбы. Люди находились теперь далеко, на расстоянии нескольких миль от корабля, и, быть может, к несчастью для них, уходили в сторону от того места, где их ожидало спасение.
Шлюпки летели по волнам. Люди, которые стремились скорее добраться до горящего судна, теперь еще отчаяннее стремились уйти от него. Пламя уже поглотило почти всю корму; через несколько минут будет уже поздно. За десять минут люди не проронили ни слова. Напрягая мускулы и тяжело дыша, они молча работали веслами, не отрывая глаз от догоравших на воде обломков. Фрер и Бест, обернувшись назад, в ужасе глядели на призрак корабля, от которого они бежали, и торопили гребцов. Пламя лизнуло флаг, и очертания кормы исчезли в огне.
Еще секунда, и все будет кончено… А! Вот оно!..
Глухой грохот – и горящее судно раскололось на части; столб огня, вместе с черными кусками бимсов и досок, взвился над океаном; раздался страшный взрыв, словно небо и море столкнулись друг с другом, и тут же поднялась огромная гора воды, она приблизилась к ним, вскинула лодки и пронеслась дальше во мрак, оставив их потрясенными, оглушенными, почти задохнувшимися среди кромешной темноты и тишины, похожей на тишину могилы.
Всплеск воды от падающих обломков пробудил их от оцепенения, и когда синий свет с «Малабара» протянул по морю сверкающую тропу, они поняли, что спасены.
На борту «Малабара» два человека бродили по палубе в ожидании рассвета.
Наконец он наступил. Небо посветлело, туман рассеялся, и в восточной части горизонта показалась длинная бледно-желтая полоса. Постепенно вода заискрилась, и море изменило цвет, превратившись из черного в желтое, а потом стало прозрачно-зеленым.
Вахтенный с мачты окликнул людей на палубе: показались шлюпки, они приближались к кораблю, и светлая вода сверкающими брызгами взлетала из-под весел. Люди, столпившиеся у борта, махали шляпами и радостными возгласами приветствовали прибывших.
– С ними никого нет! – воскликнул Блант. – Ну, слава богу, что хоть сами-то живы!
Шлюпки пришвартовались, и через несколько секунд Фрер был уже на палубе.
– Ну что там, Фрер?
– Все кончено, – ответил тот дрогнувшим голосом. – Нам едва удалось уйти. Мы были на волосок от смерти, сэр.
– А там вы никого не видели?
– Ни одной души. Вероятно, они ушли на шлюпках. – Тогда они должны быть где-то поблизости, – сказал Блант, обозревая горизонт в подзорную трубу. – На веслах далеко не уйдешь, а в воздухе ни единого дуновения, даже листочек не колыхнется.
– Возможно, они ушли в другую сторону, – заметил Фрер. – Вы же знаете, что они опередили нас на добрых четыре часа.
Подошедший Бест посвятил возбужденных слушателей во все подробности их экспедиции. Матросы подняли шлюпки и, закрепив их, поспешили на бак, чтобы поесть и рассказать о пережитом своим товарищам. Четверо арестантов были снова взяты под стражу и водворены обратно в тюрьму.
