А Санджай спешно передавал первый шифрованный отчет на сицилианскую штаб-квартиру, где Эдуардо ди Стефано, склонившись над компьютером, с напряженным вниманием изучал каждое слово из полученной им информации.
Меридит, сидевшая на открытой трибуне, наклонилась вперед и напряглась. Стаси вытерла пот со лба и дважды ударила по мячу.
«Ну же, деточка. Забрось его!» — подумала Меридит.
Стаси посмотрела на корзину, примерилась и одним ударом отправила туда мяч, словно на свете не было ничего легче. На мгновение в школьном спортзале воцарилась тишина, а затем он огласился радостными возгласами товарищей Стаси по команде.
Широко улыбающаяся Стаси обменялась с ними крепкими рукопожатиями. До конца игры оставалось секунд пять — противники не успели бы сквитать счет.
— Девочка моя! — закричала Меридит, едва прозвучал сигнал окончания матча. Стаси и ее товарищи уже пожимали руки ребятам из команды противника.
Меридит посмотрела на часы. Игра закончилась рано. В следующий час Лен будет звонить ей из Стокгольма. Времени у них с дочкой еще довольно много.
— Я приготовлю машину, пока ты примешь душ, мое сердечко, — сказала она дочке.
— Ладно, мам. Только быстро, а то я проголодалась.
— Почему бы нам с тобой не съездить в «Китайский дворец»? Это всего в квартале отсюда, — предложила Меридит, направляясь к выходу.
Стаси побежала в душевую. Как замечательно — снять с себя намокшую от пота форму и постоять под струей воды!..
Девочка даже не стала сушить мокрые волосы, а сразу принялась надевать приготовленные джинсы и розовую футболку. Ее купил Дэвид прошлым летом, когда Стаси гостила у него. Тогда же он сделал ей еще один подарок — желтый браслет с девизом «Стремись к высокой цели», который она носила и теперь.
Стаси считала: именно благодаря Дэвиду она стала такой хорошей баскетболисткой. Он начал учить ее игре, когда ей исполнилось всего пять лет и она едва могла держать в руках мяч. Потом, когда она стала школьницей, они тренировались каждый вечер, пока ее мама готовила ужин. Стаси невольно улыбнулась, вспомнив, как отчим всякий раз звал ее маму, приглашая порадоваться, когда она, Стаси, одерживала над ним победу. Теперь-то она поняла — он позволял ей выигрывать у него.
Обычно они играли до темноты, а когда становилось темно и уже нельзя было тренироваться, они, вспотевшие и усталые, сидели во внутреннем дворике рядом с Меридит, которая ставила перед ними большие вазы с бананами и мороженым, и наблюдали, как на ночном небе зажигались первые звезды. Дэвид называл это время «звездными мгновениями».
Стаси надела сумку через плечо и побежала к выходу. Ничего не поделаешь. Теперь Лен ее отчим, а Лен не увлекается ни баскетболом, ни мороженым.
Лен увлекается соками и соей.
И вдруг, когда Стаси открыла тяжелую входную дверь, земля, казалось, задрожала под ее ногами. Она услышала пронзительные крики своих одноклассниц.
Что такое опять?! Неужто вчера все не кончилось? Накануне Стаси проснулась от подземных толчков — это было землетрясение в 3,6 балла. К счастью, на сей раз все обошлось без серьезных последствий.
Хорошо, что она уже более или менее привыкла к таким явлениям. В первое время, когда они с мамой приехали в Санта-Монику, у Стаси душа в пятки уходила даже при легких толчках. Теперь девочка воспринимала их почти как коренные жители Калифорнии.
Но в последнее время в мире произошло столько разных катастроф, что стоило опасаться и большого, страшного землетрясения. Взрослые говорили: в их регионе такое вполне возможно, это лишь «дело времени». От таких разговоров становилось страшно так же, как от рассказов о том снайпере из Торонто, убившем так много людей… Только сегодня утром ее мама с негодованием выключила теленовости, заявив, что больше не может слушать обо всех этих ужасах, которые происходят в мире.
Но Стаси продолжала сильно волноваться. Она укоряла себя: неужели нельзя взять пример с мамы и тоже вычеркнуть из своей жизни все скверные новости? Лучше думать о чем-то приятном, например о жареной курице, вкусном горячем супе, имбирном мороженом.
Девочка настолько была поглощена своими мыслями, что не обратила внимания на мужчину, который следил за нею, делая вид, будто читает газету на веранде кафе у автостоянки. Она не заметила его и раньше, когда он сидел на заднем ряду открытой трибуны.
Стаси уселась на заднее сиденье автомобиля рядом с Меридит и пристегнулась.
— О, я так хочу есть! — сказала она, ставя на магнитофон кассету с любимой музыкой, чтобы послушать ее в дороге.
Рауль Лядусер подумал: Стаси Лачман — симпатичная девочка. Очень жаль, что она вовлечена в такую скверную игру. Бросив газету на пол, он прошел на стоянку, сел в машину и поехал вслед за «эксплоурером» Меридит, таким образом, чтобы их, по возможности, разделяли не менее трех автомобилей. Эта женщина оказалась такой же ненаблюдательной, как и ее дочка. Он следовал за ними как хвост уже два дня, подробно изучил их распорядок дня, а заодно — все маршруты по улицам Санта-Моники. Ни женщина, ни девочка ни разу его не заметили. Единственное, что мешало Раулю выполнять поручение, — проклятый здешний смог. Для его дыхательных путей он представлял собой гораздо большую угрозу, чем раздражавший их терпкий запах оливковых деревьев на юге.
И сегодня ему надо будет сделать остановку на Уолгринз и приобрести новый ингалятор, прежде чем опустеет тот, которым он пользовался. Рауль всегда носил с собой, вместе с оружием и сотовым телефоном, и необходимые ему рецепты.
Когда их «эксплоурер» остановился на стоянке у «Китайского дворца», Рауль также припарковал свою машину неподалеку.
Он почувствовал приближение приступа удушья и в очередной раз воспользовался ингалятором. Стаси Лачман и ее мама тем временем вошли в ресторан.
Рауль получил обычные инструкции — все должно выглядеть как несчастный случай или как похищение. Ему казалось, правдоподобнее будет выглядеть сценарий похищения. Так же он поступил со своей жертвой в Сьерра-Леоне четыре месяца назад. На этот раз можно будет выбросить тело в Долине мертвецов по пути в Вегас. Тогда его найдут не раньше чем через несколько месяцев.
Рауль почувствовал голод и решил подкрепиться. Выйдя из машины, он вошел в тускло освещенный черно-белый зал ресторана. Мама с дочкой снова не заметили его, когда он прошел мимо их столика и уселся в углу зала, через один стол от них. Рауль бросил взгляд на Стаси, умело орудовавшую китайскими палочками. Размешивая сахар в чашке с чаем, Рауль усмехнулся.
