Вокруг послышались как заливистый хохот, так и сдержанные смешки. Лишь Джант наоборот – стих. Отчего-то эта шутка не показалась ему забавной.
– После церемонии всех вас встретят ваши профессора. Учёных встретит многоуважаемый профессор Сервус, модераториев – тренер Победоносец, а ремесленников…
Вдруг Джант цокнул языком.
– Только не Победоносец!..
– А что с ним?
– Потом объясню…
Похоже, Неизвестный заканчивал свою речь. Ива внимательно вслушивалась, боясь упустить хоть слово.
– А теперь, дорогие студенты, вне зависимости от того, что вы выберете – добро пожаловать в Черепаховую Академию! Пускай ваши подвиги будут славить Академию во веки веков!
Из ниоткуда в небо со свистом взмыли огоньки. И разорвались красочными искрами!
А вот этот взрыв толпы уже ничто не могло перебить. Кто-то закричал, кто-то – засмеялся. Восхищённая, Ива не могла свести глаз с загадочной улыбки Неизвестного. За таким предводителем наверняка хотел бы пойти каждый!
Обернувшись к Джанту, она заметила: даже в его глазах мелькали искорки радости. Казалось бы, он здесь так долго, но праздник и его поразил.
– Спасибо, Джант… За то, что спас меня.
– Что? – очнулся вдруг тот. – Прости, я не расслышал!
– Ничего, тебе послышалось. Пойдём вниз занимать очередь?
[1] Единицы – внутренняя валюта Черепаховой Академии.
[2] Пурин – представитель народов северного полушария, не произошедших от животных. Пуринами считаются люди, эльфы, гномы и т.д.
[3] Рунический язык – язык, смешавший в себя все наречия Зазеркалья и обладающий магической силой. Очень сложен в изучении.
«Внутренний мир» Адалинды Этёрнал
Медленно, но верно возле рта Адалинды собиралась гудящая толпа. Сколько раз видел её Джант, но даже подумать не мог, как… непривычно и раздражающе она будет выглядеть и звучать на самом деле. Отчего-то он представлял себе поступление более вдохновляющим, но, к сожалению, узрев это действо с дюжину раз, Джант почему-то не подумал, что давящий со всех сторон народ будет его только злить.
Тем более когда рядом маленькая, перепуганная незнакомка-зверица. Встретив её только днём, он и не догадывался, что всего за пару часов захочет трястись над ней, как над брошенным щеночком. Которым она, по сути, и была.
Крохотная, она неосознанно утыкалась ему в грудь – настолько она была очаровательно-низкой. Неся её до этого на руках, Джант даже не ощущал тяжести – настолько она была невесомо-лёгкой. Смотря в её большие, полные наивной радости глаза, взывающие за помощью и заботой, он не мог отступить на неё ни на шаг – настолько она была милой.
Конечно же, озвучивать свои мысли Джант пока не собирался. Лучше хоть немного о ней узнать, а потом уже что-то предпринимать. Если Джант что-то и впрямь мог предпринять.
Поток мыслей прервал свист от сильного разгорячённого ветра. Адалинда, точно чувствуя волнение Джанта, дыхнула ему на лицо, пробудив в нём ответственность. Она права. Не зря Джант здесь стоял. Всё-таки незнакомка попросила её проводить. Кто, если не он – большой и сильный – должен защитить её в этой ситуации?
Насколько Джант помнил, профессор Сервус, по обыкновению своему, стоял ко рту ближе всех. Поэтому пришлось продираться сквозь толпу. Взяв нежную ладошку незнакомки, Джант локтями прокладывал ей путь. Та же старалась идти рядом, хоть и на расстоянии шага от него.
Несмотря на то, какой от неё шёл жар, Джант чувствовал, что от прикосновения она твердела, как лёд. Причём даже в те моменты, когда она сама прыгала ему на руки. Точно она боялась чего-то. Может, путешествие по Мрв-сти-маав извело её? Наверное, из-за долгой безбедной, но самостоятельной жизни в Академии Джант сам подобного не испытывал и мог только гадать, каково быть совершенно одному в бесконечной пустыне.
Так или иначе, в тусклом свете подвешенных в воздухе фонарей Джант наконец разглядел тощую, сгорбленную фигуру профессора Сервуса. Бледный и флегматичный старик на пожилого походил разве что морщинами и лоснящимися седыми волосами. Одевался же он по последней эллиадской моде, во всё самое дорогое и самое роскошное, уступая в чувстве стиля разве что Неизвестному. А тёмные глаза его блестели хитринкой, вне зависимости от ситуации.
Но если, как Джант, знаешь, чем профессор Сервус занимается для Академии и какие исследования любит проводить, таким уж приятным его не сочтёшь.
– Ой, Джант… П-постой… – пролепетала вдруг незнакомка, останавливая его за рукав. – А… я… ещё не придумала псевдоним!
– Да? – удивлённо вскинул брови Джант. – Что же ты раньше не сказала, пока мы не продрались сквозь толпу?
– Я… забыла, – пробурчала она куда-то в сторону.
Врёт. Гложет её нечто совсем иное. Джант не хотел задавать вопросов напрямую. Мало ли, ведь он мог задеть тонкие струны её души… А он ей даже не друг, к сожалению.
Но это только пока.
– А есть какие-нибудь идеи? – решил он подыграть её лживому спектаклю. – Щеночек подойдёт?
– Смейся, смейся, – скрестила руки у груди она, обиженно насупившись. – А я вообще-то зверица! Зверчонкой я давно перестала быть. Мне нужно что-то серьёзное!
– Ушастик? – ехидно усмехнулся Джант, видя, как незнакомку это злило.
– Да ну тебя! Ты не помогаешь! – всплеснула руками она и отвернулась.
Он усмехнулся, тихо хохоча. Какая обидчивая!
Вдруг она обернулась, обхватывая пальцами подбородок, и предложила:
– Может, если я тебе скажу, какое моё настоящее имя, нам будет проще от него оттолкнуться? Уж слишком непривычно называться как-то совсем по-другому.
– Но я же говорил…
– Тебе не интер-р-ресно, – гортанно прорычала она. – Ладно. Сама подумаю.
– Ты обиделась? – удивился Джант. – Я ведь просто был честным!
– Нет, я не обиделась.
Рычит и бурчит. Точно обиделась! Пришло время и Джанту подозрительно сощуриться. Уж очень он не любил, когда им манипулируют.
– От того, что ты обиделась, я больше не заинтересуюсь, – сказал он, как отрезал.
– Я знаю, – вдруг выдохнула она. – Дай мне долю… минутку, в общем.
Долю? Какое-то берское словечко? Неважно, пускай думает. Обернувшись, Джант с облегчением отметил, что профессор Сервус по-прежнему оставался на месте.
Может, к нему пойти вместо Победоносца? Или полностью отдаться музыке, как он изначально планировал? Но его уже определили в модератории. Вряд ли Неизвестный – лучший навязанный «папочка» во вселенной – пойдёт на компромисс. В любом случае, Джант знал, как включить в свою личную программу уроки музыки, и ничто не мешало ему заниматься и тем, и другим одновременно.
Вдруг Джант заметил, как к профессору Сервусу подступился зверец. Волк, судя по ушам и хвосту, беловолосый, белохвостый, Джанту чуть выше плеча, но крепкий. Бледный, как снег. О берских княжествах Джант знал немного, но помнил: Волки с Собаками всегда жили бок о бок, Джанту самому удалось застать, когда Адалинда оказывалась около излюбленного ею Межустьева города – столицы Клыкастого княжества Собак и Волков.
– Слушай, а это, случаем, не твой знакомый?
– Ты пытаешься угадать? – Незнакомка развернулась к нему.
– Не знаю. Как правило, моя «угадайка» хорошо срабатывает.
Похоже, он был прав: стоило незнакомке бросить взор на Волка, как она округлила глаза и застыла.
– Я думала, мне показалось…
– Как видишь, нет. Поздороваешься?
– Нет, конечно! Он же… Он… Я могу отойти? – Она было собралась сбежать, но Джант вовремя поймал её за руку.
– Не убегай: ты заблудишься. Вы же с ним не в ссоре?
Поджала губы, сощурилась в сторону Волка. Если этот взор не означал смертельную вражду, то Джант тогда не знал, как иначе расшифровать её молчание.
– Нужно уметь сталкиваться со своими страхами.
– Легко сказать! – разозлилась она, вырывая руку.
Джант и не понимал, чем её так разгневал. Но, заметив в её глазах слёзы, сразу осознал и воскликнул:
