Дэя уверенно пошла по длинному широкому холлу, как будто бы знала точно куда идти, и завернула в правую арку.
Догоняя ее в уютной гостиной, я осмотрелась по сторонам и обнаружила, как девушка извлекала коробку с виниловыми пластинками.
Собственно, мой вопрос настолько отчетливо читался на лице, что она, пожав плечами, ответила:
— Часто тут бывала, — она поочередно доставала пластинки, вслух вычитывая названия музыкальных композиций, и отбрасывала в сторону неподходящие, по ее мнению, экземпляры.
Сама по себе гостиная скорее походила на зал почета, поскольку по всей боковой стене были расставлены позолоченные кубки, медали и множество фотографий в рамках.
Первые места за пение, плаванье, теннис, гольф, балетные танцы и Бог знает еще за что. И все это принадлежало уникальной белобрысой девчонке, чьи фотографии наглядно демонстрировали талантливую и юную хозяйку дома — Эмму.
— Ого… — удивившись увиденному, я взяла в руки серебряную рамку и внимательно изучила снимок. На постаменте под цифрой один возвышалась призерша в воздушной белой пачке и с цветами в руках. На нижних уровнях находились две другие молодые девушки, и рядом с ними на лакированном паркете стояла одиннадцатилетняя Дэя. Белый цвет обтягивающего трико ей однозначно не шел, поскольку сливался с бледной кожей, делая ее похожей на привидение с нескладным телосложением. Лишь копна рыжих волос, собранных в высокий пучок, добавляла ее лицу красок.
Незаметно для меня рамка оказалась в руках лучницы-лесоруба, и та пренебрежительно фыркнула в своей язвительной манере:
— Добавили четвертое место, чтобы не расстраивать нищебродов. Но скорее уж чтобы показать нам наше место — чуть ниже плинтуса.
— Странно, — оглядев оставшиеся фотографии, я сделала незамысловатый вывод, — судя по тому, что вот тут, к примеру, ты сидишь рядом с Эммой и тортом со свечами, похоже на то, что вы были дружны.
— Дружны? Я праздновала свой день рождения напополам с их горничной, а заодно и досрочно День независимости, чтобы им не пришлось покупать для нас еще один торт. Весьма щедро…
— Ну, а вот тут вы вместе в оранжерее.
— Ага, цветы в их саду сажала я, а первое место заняла она. Смекаешь всю прелесть социального неравенства?
— Так, ну, а вот тут вы обе попали в восьмерку по стрельбе из лука.
— Да, только вот нельзя было делить первое место напополам. Потому кубок ушел к ней. Так что — все люди равны, но кто-то все-таки равнее.
— Хорошо. А как насчет той, где вы играете с лабрадором? — я предприняла очередную попытку разглядеть хоть что-то хорошее на этих фотографиях и выяснить о Дэе еще чуть больше.
— Играем? Да мне приходилось бегать за мячиком вместо щенка. А знаешь, что это значило?
— Что ты для нее была скорее питомцем, а не другом?
— Неплохо соображаешь, — похвалила девушка, отойдя от почетной стены, — с обслугой не дружат.
— То есть ты тоже здесь работала, как и твой отец?
— Ага.
— Но ты же была совсем ребенком.
Дея странно на меня посмотрела: то ли устало, то ли грустно, — но ничего в итоге мне не ответила.
Наш разговор не клеился, и девушка явно пребывала в плохом настроении.
— Я вот никак не пойму, — вдруг меня осенило, и я только сейчас обратила внимание на этот немаловажный факт, — почему в это место не сбежались другие люди из пригорода, когда началось заражение?
— Частная охрана никого не подпускала и на пушечный выстрел. Владельцы домов пережидали кризис за своими заборами, а после свалили на яхтах в закат.
— И бросили тут всех вас?
— Не всех, кто-то же должен был обслуживать уборку и готовку в каютах.
— Паршиво…
— Да нет, так даже стало лучше. Больше никаких подъемов в пять утра, гуляй где хочешь, бери что хочешь. Свобода! — Она обернулась и скучающим видом задала вопрос: — Ну, а ты?
— А что я?
— Давай уж, делись своим «безоблачным» детством, — отчего-то девушка была уверена, что я тоже не происхожу из знатного рода и не была рождена с серебряной ложкой в причинном месте.
— Вообще-то оно у меня и правда было безоблачным до какого-то момента.
Впервые она не ерничала над каждой сказанной мною фразой, а просто слушала историю моей жизни. Как не стало мамы и что последовало после. И как все в итоге у меня наладилось.
Под мой длинный монолог мы успели прогуляться по дому. Изредка нечаянно и совершенно случайно разбивали очередные хрустальные призовые кубки, которые попадались нам на глаза.
Мы устроились в мягких креслах на открытом балконе второго этажа, я поделилась с девушкой шоколадным батончиком, в лучах заходящего солнца рассказывая на этот раз о мастере нунчак.
— Заначка Майки, он с ума сходит от кокосов. Приходится тырить его «Баунти», ибо по доброй воле у него их не отнять.
— А Раф что любит?
— Кофе, виски, «Мальборо» красные и… кажется, все, что прожарено до золотистой корочки.
— Я тут это… книгу нашла про животных, — Дея пересела в кресле так, что теперь смотрела прямо на меня, и, совсем не смущаясь, поделилась впечатлениями: — член черепахи выглядит жутко страшно.
— Слушай… — скосившись на девушку, я старалась просветить ее максимально деликатно, не вдаваясь в подробности, — это мутированные черепахи, с ними произошла типа супер-эволюция, и потому от своих сородичей они ушли очень-очень далеко, и в этом плане тоже.
— Насколько далеко? — и по загоревшимся глазам я предвещала ее поток вопросов. — Ну, какой он у них? Большой? Зеленый? Он как у собак? И как тебе? Ты же ведь делаешь это с Лео? Да по-любому делаешь! Да?
— Господи! Все, что я тебе отвечу — он не жуткий, если тебя это так интересует. И вообще, к чему ты спрашиваешь?
Настало мое время разворачиваться к Дэе и лукаво прищуриваться.
— Тебя интересует — какой он у них вообще или какой он именно у Рафа?
— А ты видела его?
— Господи! Нет! — отпрянув от девчонки, я в очередной раз ощутила на себе ее прямолинейность в высказываниях.
— И что, он даже без штанов при тебе не ходил?
— Слушай, у них там все немного иначе устроено. По-хорошему, им даже одежда не нужна, чтобы выглядеть прилично.
— Типа он не болтается у них между ног, а вылезает из задницы?
— Господи! Нет, не оттуда.
— Это хорошо, что не из задницы. Иначе — фу, какая гадость!
— Всё, день изрядно затянулся, нам пора домой!
— Ага, только заглянем кое-куда напоследок.
Пока Дея рылась в комнате Эммы, я ждала ее на пороге, дожёвывая остатки шоколадки.
— Лови, — она кинула в меня сверкающий предмет, который я кое-как успела поймать, а сама девушка утащила с собой призовой кубок за стрельбу из лука.
— А это за что? — я вертела в руках диадему, усыпанную блестящими камнями.
— Видимо, за первое место среди заноз в задницах.
— Хм… Как бы там ни было, но она мне чертовски идет!
***
Настало долгожданное праздничное утро, в котором мы все собрались в гостиной у наряженной искусственной елки.
Моим «Тайным Сантой» оказалась Сью, и распаковывая подарочную коробку, я обнаружила в ней замысловатый комплект нижнего белья. Я и прошлые еще не успела сносить, но этот оказался настолько не поддающимся логике, что мне было неудобно разглядывать сложную конструкцию при всех.
Лео же преподносил подарок Джошуа: бутылку дорогого выдержанного виски и книгу «Бусидо».
А вот «Тайным Сантой» Майки оказалась Дэя, подарив ему зеркальный диско-шар, от которого тот пришел в восторг.
Неловко взглянула на все понимающую девчонку: подошла моя очередь преподносить ей подарок.
— Серьезно? — скривилась Дея. — Ты запаковала подарок в мусорный пакет?
— Представь себе — в торговом центре закончились большие коробки. Зато он прочный, и на нем красный бант. И вообще, бери и не жалуйся.
Я подтащила к ней мешок и ждала, пока она его разорвет. И гордость моя не знала границ. Я исполнила каждый задуманный пункт своего плана и ждала своего знаменательного «сокрушительного удара», после которого мы с ней станем лучшими друзьями. Ну, или врагами. Как пойдет…
