мне открылся, как я надеялся, краешек истины, вникать в чужие хитроумные нагромождения, изучать непонятные термины и прочее я не собирался в принципе.
Странное дело, кстати, но за всю эту неделю я так и не поговорил с Ларой и Арчи о том, что же произошло со мной в этом монастыре. Дел у них было слишком много, но когда я сказал о том, что за всеми этими делами они не видят главного, Лара нехотя со мной согласилась, попросив понять её и отложить разговор на несколько дней. Мол, это как раз тот самый случай, когда мирские дела превозмогают собой духовные, если по-монастырски говорить, и отложить их нет никакой возможности.
Мы вышли в коридор, и успокоившиеся было стараниями Далина люди взбудораженно взвыли при виде Даэрона. Но всё у нашего механика было на мази и под контролем. Подоспевшие последними гномы сумели пробраться вперёд и оттереть монахов и княжеских людей назад, включившись как бы с Далином в одну сторожевую команду. Надеялись, наверное, на какие-то преференции себе от соплеменника, но гном наш видел их всех насквозь и даже глубже.
Арчи издевательски помахал собравшимся ручкой, всем своим видом показывая, что освобождённый эльф и всё прочее — это теперь наша законная добыча. Люди возмущённо гомонили, гномы легко и с удовольствием их перекрикивали, и кое-кто из них уже забыл в чём, собственно, дело, просто сцепившись с подходящими противниками.
— Бесключевой доступ, — не обращавшая ни на что прочее внимание Лара уставилась на тяжелую металлическую дверь в перегородке, отделявшей помещение Древних от остального коридора. — Ага, понятно. Хитро, хитро.
Но вся эта расписанная рунами и знаками Единого дверь просто так ей сдаваться не пожелала, да и рассчитана она была как раз на таких вот магов, как она или Арчи с Даэроном, и могла их если и не остановить, то хотя бы здорово замедлить.
Я видел, как от волшбы Лары сработала магическая сигнализация, пославшая тревожный сигнал куда-то вверх, и уважительно покрутил головой, всё-то у них было продумано. Не доверяли тут, видимо, даже своим, и правильно делали.
Лара всё ещё осторожно возилась и я понял, что наступил удобный момент для нарабатывания авторитета перед ней, да перед Арчи. От моего пристального, хоть и неопытного взгляда не укрылось ничего, и я понял, что и дверь, и монументальная перегородка составляют собой единое целое. Едва видимые за гранитными блоками, ветвились какие-то рунные связи и переключатели, до которых Лара ещё не добралась.
— Заслони-ка меня, — чуть слышно шепнул я другу, потому что светить своими умениями на радость почтенной публике в мои планы не входило. Хватит с них и того таинственного тумана, что сумели напустить Лара с Арчи на всех желающих, пока я приходил в себя на корабле. Маг тут же отступил назад, прихватив с собой за компанию и удивлённого, всерьёз было упёршегося Даэрона.
Я не стал долго раскачиваться и сомневаться, не стал никуда вникать и пытаться что-либо понять, а поступил просто — всё тем же дежурным карандашом перечеркнул все силовые линии в этой запутанной схеме, да выкачал всю сохранённую ману из накопителей в свой браслет.
Не предупреждённая мной Лара осеклась на всём своём исследовательском скаку, но быстро сообразила, что к чему. Дверь, превратившаяся в просто дверь, чуть скрипнула и приоткрылась, потому что навесили её всё же немного косо.
— Это как? — азартно зашевелился за моей спиной этот долбаный Даэрон, и голос его хорошо был слышен всем в наступившей тишине. — Это чего?
— А что ты ожидал от Пресветлой Лаириэн? — пожал я плечами, переводя стрелки и постепенно повышая голос. — Она и не такое может, что ей какая-то дверь, плюнуть и растереть. Ничего удивительно, в самом деле! Чего ты орёшь?
— Но как же? — всё не унимался этот неугомонный эльф, но тут Арчи просто и без затей сунул ему кулаком под рёбра, прерывая ненужные сейчас вопросы.
— Но там же магия, перемешанная с церковной! — тихонько прошипел Даэрон только для нас, пытаясь откашляться. — С благодатью! Как это?
— Каком кверху! — деловито обрубила его Лара. — Заходим! Я первая, Арч…, то есть Артём, второй. А вы погодите здесь немного.
— Да заткнись ты уже! — шёпотом обругал своего друга Арчи. — Угомонись, ладно? Всё узнаешь, но потом, потом!
Даэрон ещё что-то шипел, но я уже не слушал его, а аккуратно вслед за Ларой просачивался в широко открытый, для пущей безопасности, проём. Пресветлая Лаириэн замерла, пройдя чуть вперёд и вправо, освободив мне путь, и теперь внимательными глазами разглядывала странное просторное помещение.
Я добавил своих магических огоньков под потолок, чтобы не оставлять тёмных или неосвещённых углов, чтобы не пропустить какого-нибудь сюрприза, и так же замер слева от неё.
Возмущённые крики людей мне не мешали и, раскрутив магическое зрение на полную, я в некотором ошалении признался себе, что за всю свою недолгую колдовскую практику впервые столкнулся с тем, что представшее перед моими глазами в обычном свете было намного интереснее и загадочнее своего же отражения в магическом мире.
Фонили маной руны и амулеты, светились непонятные колдовские приспособы, мерцали в мягкой темноте алхимические реагенты и снадобья на полках, но я это ожидал увидеть и ничего странного в них не было. Светятся и светятся, хрен бы с ними. Не угрожают, матерных сигналов морзянкой не передают, и ладно.
Зато само помещение и всё, что в там находилось, меня просто убило. Никогда раньше я не только не попадал в настолько сохранившиеся обиталища Древних, но даже и мечтать об этом не мог. Всё же времени с тех лет прошло довольно много, да и Лютая Зима оставила на всём в этом мире свою неизгладимую печать.
Открыв рот, я разглядывал странный зал, совсем не похожий на жилое помещение. На идеально ровных, как по ниточке, полах из странной цветной плитки вдоль стен стояли такие же ровные стеллажи из неизвестного мне материала. Вообще все линии в этом помещении были настолько чёткими и ровными по всей своей длине, что это поразило меня больше всего, у нас сейчас так не строят. Хоть где-то у нас, да криво или косо, а здесь не так. И от этого возникало ощущение странной чужеродности этого зала, как будто его строили совсем не люди.
По правую руку вдоль всей стены шёл ряд основательных, длинных и широких верстаков, и это единственное,
