В сквере было много людей. Кого-то Владимир помнил, кого-то видел впервые, но почти все вели себя отрешённо, словно впервые вышли на свет и до сих пор не могли понять, где находятся. Они крутили головами, останавливали проходящих мимо и задавали им вопросы, кидались туда, где под ещё не стаявшим снегом должны были быть газоны, заставляя присматривающих за ними санитаров срываться и возвращать их на очищенные тротуары.
Владимир прошёл по аллее, осторожно ступая по хрустящей под подошвами ледяной корке, дошёл до пустой одиноко стоящей под раскидистой елью скамейки, аккуратно очистил её, сел и закрыл глаза. Перед внутренним взором тут же проявились вспоминая о дальнем путешествии, из которого он привёз только одно исполненное желание...
Глава первая. Трагедия
1.
— Итак, подведём итог сегодняшней лекции.
Марта посмотрела на последние пять минут беззвучно надрывающийся мобильник. Номер неизвестный, такой, на которые она обычно не отвечала: по ним предлагали либо взять кредит, либо пройти обследование в «самом лучшем медицинском центре» города. В деньгах Марта особо не нуждалась, а превращать какой-никакой, но достаток в нужду желанием не горела.
Оглядев притихшую аудиторию, она продолжила:
— Буддизм — одна из наиболее распространённых в наше время религий, возраст которой по подсчётам современных учёных-религиоведов составляет более двух с половиной тысяч лет. Государственной религией буддизм считается в Лаосе, Бутане, Камбодже и Таиланде…
— Марта Андреевна, — не дал договорить Олег Кряжев, — а почему не в Китае? Нам же по телеку постоянно показывают китайцев, которые поклоняются Будде.
Марта смерила взглядом парня, который непонятно каким образом оказался на их факультете. Имея отца — мэра их города, тот вполне мог поступить, например, в МГИМО. Впрочем, судя по оценкам в зачётке и отзывам коллег-преподавателей, у него не было никаких способностей к языкам, поэтому международные отношения точно не для этого... золотого мальчика. Но в таком случае существовал вариант с МГУ, а не каким-то заштатным, пусть и государственным университетом города Нежнина.
— В Китае буддизм — это действительно одна из официально признанных религий, и об этом я говорила, — взгляд на настенные часы показал, что до конца пары осталось две минуты, — примерно час назад. И, дорогие мои, благодаря Кряжеву на дом вам сегодня будет письменное задание.
Студенты зашумели, раздались выкрики: «Ну спасибо, братан!», «Олег, твою мать!», «Я к тебе лично за домашкой приду!» — и Марта улыбнулась. Она любила подобную реакцию от тех, кого учила, и иногда даже подводила к ней специально. Чувство собственной значимости, которое, несмотря на статус самого молодого профессора на их кафедре, находилось чуть ниже ему положенного, в такие моменты поднималось на нужный уровень, повышая настроение и даря желание заняться чем-то помимо работы. Тогда Марта шла в «Леонардо», покупала очередную раскраску и, повозившись с ней пару часов, убирала в шкаф, к куче таких же — незаконченных. Иногда она думала о том, что если когда-нибудь допишет все, то сможет устроить небольшую выставку под названием «Я и моё настроение».
— Тихо! — Марта хлопнула ладонью по столу. В этот момент раздался звонок, но все, зная её характер, остались сидеть на своих местах. — Записываем задание. К следующему занятию от каждого из вас я жду эссе о моменте зарождения одной из официально утверждённых мировых религий. Минимум — пять печатных листов. Оформление стандартное. И если все принесёте одно и то же, за допуском на экзамен пойдёте в деканат. — Она обвела суровым взглядом притихших студентов и, улыбнувшись, кивнула. — А вот теперь можете быть свободны.
Иногда после произнесения последней фразы Марте хотелось включить секундомер и засечь время, за которое учащиеся буквально испарялись из аудитории. Она и сама в студенчестве не особо любила тот предмет, который сейчас преподавала. Все эти кармы, дхармы, будды и тому подобное были совсем не тем, что ей нравилось. Марта, сколько себя помнила, хотела стать археологом, изучать древние индийские и китайские храмы и гробницы, обязательно поучаствовать в раскопках на границе Великой Китайской стены, пройтись с паломниками по Восточному Тибету…
— Мелочь, — подошёл как-то раз к ней, трёхлетней, брат, который был на десять лет её старше, — кем ты хочешь стать, когда вырастешь?
— Дра… драк… дракологом, вот! — с трудом выговорила Марта, тыча ему в лицо зелёным с золотыми разводами драконом. — Буду искать драконов!
— Драконов не существует. Это динозавры! А динозавров ищут палеонтологи! — рассмеялся брат, улепётывая от неё, пока она с криком: «Сам ты палетолог!» — пыталась догнать его и ударить тем самым драконом.
— Доченька, — однажды обратилась к ней мама, когда к ним пришли гости, — кем ты хочешь работать?
— Я хочу работать археологом и изучать мумии и шумер! — С гордо вскинутой головой Марта внесла в большую комнату свою любимую книгу, в которой были собраны мифы со всего мира.
— Мумий и Шумерское царство, — поправил её дядя Коля, папин друг, который и подарил ей эту книгу на отмечаемый сегодня седьмой день рождения. И после они все вместе почти весь вечер обсуждали приключения Гильгамеша.
— А сейчас Марта расскажет нам о том, в какой сфере деятельности она видит себя по окончании школы. — Весь класс, все тридцать человек, наблюдал, как Марта шла к доске, нервно сжимая в руках свой первый в жизни реферат.
— Когда вырасту и окончу школу, хочу стать историком, чтобы рассказывать людям об их предках и раскрывать тайны. В своей работе я рассказала о богах и героях, которые сформировали жизненный уклад в Древней Греции. — Перевернув первую страницу, она, глубоко вдохнув, начала читать: — Сначала был Хаос…
Желаний оказалось много, но все — только на бумаге. Хотя, история осталась. Вот в таком странном виде — востоковедение. И пихали его везде, где только было можно, даже юристы изучали целый семестр, хотя зачем это им, Марта не понимала. Впрочем, государственная дружба со странами востока вполне могла стать толчком к изучению их культуры.
Она взяла мобильник, включила звук и вбила в адресную строку поисковика номер, с которого названивали последние полчаса. Тот, как и антиспам-программа, не показали ничего вредоносного. Вот только кто и зачем тогда так старался с ней поговорить? И только Марта собралась набрать странный номер, как мобильник разразился вступительной мелодией песни «We Are the Champions».
— Слушаю! — произнесла она, нажав кнопку приема звонка и поднеся трубку к уху.
— Марта Андреевна Звонарь? — раздался из динамика усталый мужской голос.
— Я вас слушаю, — снова произнесла Марта.
Начитавшись статей о разного рода мошенниках, в телефонных разговорах с незнакомцами она старалась никогда не произносить «да», заменяя его различными, порой довольно странными оборотами. Когда была жива бабуля, Марта и её этому учила, только та, снимая трубку, всё равно всегда говорила: «Алло! Да!»
— Вас беспокоят из управления внутренних дел на транспорте.
— На транспорте? — повторила Марта за голосом, не понимая, какое отношение она может иметь к этой странной структуре. У неё и машины-то не было никогда.
— Да. Линейный отдел аэропорта.
Аэропорта. После этого слова Марте показалось, что в голове что-то взорвалось. Родители должны были прилететь сегодня из отпуска. Но до посадки — она снова посмотрела на часы на стене — оставалось ещё целых два с лишним часа. И Толик должен их встречать… Он бы точно набрал её, если что-то случилось, а звонка от него — Марта отняла трубку от уха и проверила входящие звонки в журнале — не было!
— Марта Андреевна?
— А? Да, я слушаю.
— Марта Андреевна, примите мои искренние соболезнования. Я понимаю, что это сложно, но мы не смогли дозвониться до Анатолия Андреевича, а вторым номером был ваш. Нам необходимо записать вас на опознание. Это стандартная процедура.
