– Что?! – воскликнул Бэнкрофт.
– Это факт.
– Но он сошел с ума. Это был Ирвин Фордайс!
– А где он сейчас?
– Не знаю, и никто не знает.
– Вот именно, а этот сторож уже опознал Джилли и...
– Он не мог этого сделать, – прервал адвоката Бэнкрофт. – Кого вы имеете в виду? Этого близорукого... как его... Дрю Керби?
– Я не знаю его имени. Он сторож яхт-клуба.
– Тогда это он. Этот старый... Но это невозможно!
– Может быть, но он дал такие показания. Так что теперь вам с женой придется делать то, что я скажу. Ваша жена должна молчать, пока я ей не разрешу говорить. Возможно, это произойдет при очень драматических обстоятельствах. Затем мы потребуем послать на место происшествия водолазов и найти там сумочку и револьвер.
– Вы думаете... А если течение отнесло их в сторону?
– Не думаю. Течение небольшое, ветра нет и...
– Вы ведете чересчур сложную игру.
– Да, – мрачно согласился Мейсон. – Играть нужно так, чтобы это было в наших интересах, и только в наших.
– Хорошо, мистер Мейсон. Я полностью полагаюсь на ваш опыт. Больше мне ничего не остается.
– Да, это верно, – согласился адвокат.
Судья Коул Хобарт призвал зал к порядку.
– Слушается дело Народ штата Калифорния против Филлис Бэнкрофт, объявил он. – Обвинение представляют Робли Хастингс, заместитель окружного прокурора, и его помощник Тернер Гарфилд. Со стороны защиты выступает Перри Мейсон. Господа, вы готовы к предварительному слушанию дела?
– Обвинение готово, – произнес Хастингс.
– Защита готова, – сказал Мейсон.
– Прекрасно, – объявил судья Хобарт, – тогда начнем. Обращаю ваше внимание на тот факт, что этот судебный процесс привлек огромное внимание общественности, поэтому попрошу тишины в зале и не допускать никаких нарушений процессуальных норм.
Предварительное слушание дела повел Тернер Гарфилд. Он вызвал в качестве свидетеля топографа, который представил суду карту штата, аэрофотографии залива и яхт-клуба и карту автомобильных дорог штата, показывающую расстояние между различными пунктами.
– Ведите допрос, – обратился Гарфилд к Мейсону.
– Здесь представлены самые разнообразные карты, – сказал Мейсон, обращаясь к топографу, – но не все. Одной из них нет.
– Какой именно?
– Геодезической карты береговой линии залива.
– Я не думал, что она может понадобиться, так как разнообразные карты, представленные здесь, и так точны, а аэрофотоснимки дают представление о береговой линии и границах порта. На той же карте, кроме того, есть различные цифры, показывающие глубину залива. Я подумал, что это может только помешать.
– Почему?
– Потому что цифры не имеют никакого отношения к делу.
– Геодезическая карта при вас?
– Нет.
– Тогда я предъявляю вам подобную карту, – сказал адвокат. – Скажите, она вам знакома?
– Да, конечно.
– Это официальная карта, изданная правительством?
– Да.
– Скажите, она используется в навигации?
– Да.
– Я хочу, чтобы эта карта была приложена к делу как вещественное доказательство защиты номер один, – заявил Мейсон.
– Возражений нет, – произнес Тернер Гарфилд, – так как защита имеет право воспользоваться любой статистической информацией.
Следующим в качестве свидетеля был вызван шериф округа Лос-Анджелес.
– Шериф, – обратился к нему Гарфилд, – предъявляю вам фотографию одно из вещественных доказательств обвинении. На ней тело человека, обнаруженного на яхте «Жинеса». Вы видели эту фотографию?
– Да.
– Вы видели человека, изображенного на ней?
– Несколько раз.
– Живым или мертвым?
– И живым и мертвым.
– Предпринимались-ли вами какие-нибудь другие попытки установить личность покойного?
– Да.
– Каким образом?
– По отпечаткам пальцев.
– И вы можете сказать, кто это?
– Уилмер Джилли.
– Задавайте вопросы, – предложил Гарфилд Мейсону.
– Как вы устанавливаете личность по отпечаткам пальцев? – спросил он шерифа.
– На основе архивных данных ФБР.
– Следовательно, Джилли был на учете в полиции?
– Протестую против подобного вопроса как некомпетентного, не допустимого в качестве доказательства и не относящегося к делу, – вмешался Робли Хастингс.
– Протест обвинения отклоняется, – заявил судья Хобарт. – Суд правомочен допрашивать свидетеля по всем вопросам, имеющим отношение к отпечаткам пальцев, то есть как они добыты и какие связаны с ними события. Суд дает защите самые большие возможности для ведения допроса. Отвечайте на вопрос, шериф.
– Да. Это был человек с преступным прошлым.
– Был ли он осужден?
– Да.
– За что?
– За кражу автомобиля и подлог.
– Он, случайно, не привлекался по каким-нибудь другим делам?
– Я вновь протестую...
– Протест отклоняется, – отрезал судья Хобарт. – Шериф признал, что видел покойного при его жизни несколько раз. Суд, безусловно, имеет право допрашивать его по всем вопросам, имеющим к этому отношение.
– Но тогда, – настаивал Робли Хастингс, – свидетеля можно обвинить в том, что он имел связь с преступником, которого не арестовал и не обвинил в преступлении, а затем либо отпустил, либо прекратил расследование.
– Суду необходимо восстановить весь ход событий, но, поскольку ответ и так ясен, я принимаю протест обвинения, – решил судья Хобарт.
– Чтобы не было неясностей, – заявил Мейсон, – поставлю вопрос следующим образом: шериф, при жизни покойного вы встречались с ним, когда он находился под арестом?
– Да.
– И навещали его, как официальный представитель?
– Да.
– Вы когда-нибудь, лично сами, подвергали его аресту?
– Только один раз.
– В чем он тогда обвинялся?
– Протестую против неправомочного, несущественного и неправильного ведения допроса, – вновь вмешался Хастингс.
– Протест обвинения принимается, – объявил судья Хобарт.
– Других вопросов нет, – сказал Мейсон.
Робли Хастингс, сделав несколько драматический жест рукой, объявил:
– Для дачи свидетельских показаний вызывается Дрю Керби.
Керби оказался медлительным, седеющим человеком примерно шестидесяти лет, с водянистыми голубыми глазами и с очень смуглым цветом лица результатом постоянного загара.
– Где вы работаете? – спросил его Хастингс.
– В яхт-клубе «Голубое небо».
– Сколько лет вы там работаете?
– Четыре года.
– В чем заключаются ваши обязанности?
– Я и подсобный рабочий, и сторож. Отвечаю за сохранность оборудования и личных вещей членов клуба.
– Вы работали десятого числа текущего месяца?
