— А сундук? — вопрошал он.
— Я успею позаботиться о нем, — грустно отвечала она, — но если ты так боишься, то держи ключ у себя: сломать такой замок нелегко.
Она вынула из-за корсажа ключ, висевший на широкой черной ленте, и вручила ему. Лоренс принял ключ без колебаний.
— Ты так неосторожна, — молвил он. — У меня безопасней. Позволь мне унести и сам сундук.
— Нет, нет! — возразила она, — не надо. Да и что пользы в том? Если его не будет подле меня, я стану думать, что его нашли, и начну говорить о нем во сне. По ночам я часто встаю с постели — мне нужно убедиться, что он рядом. — Тут голос ее перешел в тихий и боязливый шепот, а взгляд приобрел какое-то дикое, тревожное выражение — так было теперь всегда, стоило ей заговорить о минувшем: — Ничто его не может уничтожить. Если ты его зароешь, кто-нибудь выкопает, если бросишь в воду, он поплывет. В безопасности он будет лишь рядом с моим сердцем — там, там он и должен находиться. Только там его место!
— Это безумие, — пробормотал Герберт Лоренс. И он был прав: миссис Деймер помешалась на своем черном сундуке.
Он снова, было, попытался заговорить, чтобы как-то смягчить ее безрассудство, но внизу послышались веселые голоса, и лицо Бланш исказилось при мысли, что их тайна окажется раскрыта.
— Уходи, — прошептала она, — прошу тебя, немедленно уходи. Я все рассказала тебе, мне больше нечего добавить.
И Герберт Лоренс опрометью кинулся по коридору в свою комнату; а миссис Клейтон, раскрасневшаяся после поездки, зашла проведать кузину, держа на руках симпатичного румяного малыша.
II
Когда Белла вошла, Бланш сидела в кресле, на плечах ее все еще была накидка, лицо казалось пепельно-бледным — последствие пережитого напряжения.
— Дорогая моя, да ты совсем нездорова! — невольно вырвалось у Беллы. Скажи, ты выходила на улицу?
— Я немного прошлась по аллее, — ответила миссис Деймер, — но что-то уж сильно похолодало.
— Ты находишь? А мы все говорили, какой хороший сегодня выдался день. Взгляни на моего мальчика: разве он не славный? Он целый день был в парке. Я всегда хотела, чтоб у тебя был ребенок, Бланш.
— Правда, дорогая?
— О, но ты ведь и не можешь представить ту радость, которую доставляют дети, пока у тебя самой нет ребенка. Для этого нужно стать матерью.
— Да, наверное, — резко вздрогнув, согласилась миссис Деймер и грустно посмотрела на пухлое, беззаботное личико ребенка. Миссис Клейтон решила, что невольно обидела кузину и склонилась, чтобы поцеловать ее, но Бланш буквально отпрянула.
«Должно быть, она и в самом деле нездорова», — решила добрая маленькая Белла, она никак не догадывалась о тайной сердечной боли женщины, брак которой выглядел вполне счастливым. — «Ей следует показаться доктору, обязательно скажу об этом полковнику.»
Через полчаса они пришли к ней вдвоем и уговаривали последовать их совету.
— Вот что, моя дорогая, — сказал полковник после того, как миссис Деймер слабо запротестовала против ненужной суеты, поднятой вокруг нее, послушайся нас, сделай мне одолжение. Ты же знаешь, как я тебя люблю и как меня печалит твоя болезнь. Позволь послать за доктором Барлоу, как предлагает твоя кузина. Ты слишком устала после поездки, и боюсь, что волнение от встречи с нашими добрыми друзьями также на тебе сказалось. Ты даже представить себе не можешь, как ты мне дорога, Бланш, иначе ты не стала бы отказывать мне в столь пустячной просьбе. Пять долгих лет, любовь моя, я считал каждый день, ожидая, когда же наконец вновь встречусь со своей дорогой любимой женушкой. И твоя болезнь в первый же месяц после моего приезда — это ужасное несчастье для меня. Прошу тебя, позволь послать за доктором Барлоу.
Но миссис Деймер просила повременить. Она сказала, что просто замерзла, гуляя в парке, что еще не совсем оправилась от усталости после путешествия, что простудилась по дороге из Гавра в Фолькстоун, что это всего лишь небольшое недомогание и доктора совсем не требуется. Ну, а если и на следующий день ей не станет лучше, она обещала не противиться их желанию.
После этого она сделала над собой усилие — поднялась и оделась к ужину. На протяжении всего вечера она казалась спокойной и собранной, говорила с мистером Лоренсом и другими гостями; спать она отправилась одновремено с остальными обитателями Мольтон-Чейса, и кузина, пожелав ей спокойной ночи, поздравила с очевидным выздоровлением.
— Никак не могу взять в толк, что творится с твоей кузиной, Белла, сказал Гарри Клейтон жене, когда они направились в свой покой. — Ее словно подменили, и от былой ее веселости не осталось и следа.
— Она и в самом деле сильно изменилась, — ответила миссис Клейтон, — но думаю, она просто нездорова. Упадок сил ведь весьма сказывается на настроении.
— Может быть, ее что-то гнетет? — предположил муж после некоторой паузы.
— Гнетет? — повторила Белла, даже приподнявшись на постели от удивления. — Да, конечно же, нет, Гарри! С чего бы это? У Бланш есть все, чего душа ни пожелает. Кроме того, я уверена, что более идеального мужа, нежели полковник Деймер, просто и быть не может: он — сама преданность. Сегодня он много говорил со мной, и я знаю, он весьма встревожен. Гнетет! что за чудная мысль, Гарри? И почему она вообще пришла тебе в голову?
— Уж и сам не знаю, — растерянно отвечал муж, словно сознав, что совершил большую оплошность.
— Мой старенький дурачок! — отвечала жена, с улыбкой целуя его и собираясь погрузиться в безмятежный сон.
Но проспать спокойно эту ночь им было не суждено. На рассвете сон их оказался прерван. Миссис Клейтон проснулась от стука в дверь опочивальни.
— Войдите! — крикнул мистер Клейтон, но стук в ответ только усилился.
— Кто это может быть, Гарри? Встань и посмотри, — сказала Белла.
Гарри, как и подобает любящему мужу, тут же послушно поднялся, открыл дверь и увидел на пороге полковника Деймера, одетого в халат. В свете брезжущей зари фигура его выглядела таинственно и нереально.
— Могу я поговорить с вашей супругой, мистер Клейтон? — отрывисто вопросил полковник.
— Разумеется, — ответил Клейтон, недоумевая однако, зачем она могла ему понадобиться в столь ранний час.
— Тогда пусть она поспешит в спальню миссис Деймер. Бланш очень плохо, — дрожащим голосом сообщил полковник.
— Очень плохо! — вскричала Белла, спрыгивая с кровати и заворачиваясь в халат. — Что вы имеете в виду, господин полковник? Когда это случилось?
— Увы, я не знаю! — в волнении ответил он. — Она вроде бы заснула, но потом начала метаться по кровати и не переставая говорить что-то. Среди ночи я вдруг проснулся и, не найдя ее рядом, зажег свечу и побежал на поиски. Она упала на лестничной площадке, где я ее и нашел.
