И здесь сказать нечего, резонный интерес лейтенант проявляет.
– Держите, – протянул ему удостоверение личности Ракутин. – А чтобы все ваши сомнения разрешить – извольте, вот приказ штаба армии!
И он показал собеседнику документ, подписанный полковником.
– Ещё вопросы есть?
– Да, товарищ капитан, – уже чуть бодрее ответил Семенюк. – Какая-то странная у вас часть… бойцы с немецкими винтовками. Да и видок у них…
– Какие пришли, таких я и в строй поставил. А что до оружия… так чем их вооружать прикажете, товарищ лейтенант? Армейского склада у меня тут нет! А оружие немецкое взяли в бою!
– Откуда они пришли?
– Оттуда! – махнул рукою в сторону орудийного грохота капитан.
– То есть, они бросили свои части? – вкрадчиво поинтересовался энкаведешник. – Бежали с поля боя? Бросив оружие, которое им вручила наша советская Родина?
– И так может быть, лейтенант, – не стал спорить Ракутин. – Я не дознаватель, мне такие вопросы выяснять некогда! У меня приказ! Его я и исполняю – пресекаю панику и бардак! Или у вас есть свои соображения по данному поводу?
Надо полагать, такие соображения у Семенюка имелись. И весьма весомые. Он даже как-то подобрался, заложил пальцы рук за ремень, расправляя складки гимнастерки…
– Товарищ капитан! – стоявший на верхушке холма боец, размахивал руками. – Самолеты!
– Воздух! – гаркнул, неведомо откуда появившийся Хромлюк. – Ложись!
Хренак!
Первая бомба рванула землю около дороги…
И понеслось!
Сбросив бомбы, часть самолетов отвернула в сторону, а прочие обрушились на позиции и, пикируя, прочесывали из пулеметов всё, что только видели перед собой.
Вспыхнул и накренился на бок грузовик опергруппы. Встала на дыбы, испуганная близким разрывом, лошадь. Понеслась вперед, не разбирая дороги. И закономерно ухнула с обрыва вниз, увлекая за собой телегу с каким-то барахлом. Прыснули врассыпную идущие по дороге люди. Но, увы, уйти удалось не всем… Прямо на глазах у капитана пулеметная строчка, как кнутом, стеганула прямо по разбегавшимся. Покатились на землю убитые, истошно завопили раненые.
– Старшина! – приподнявшись над краем кювета, гаркнул Алексей во весь голос. – Почему никто не ведет огня по самолетам?!
Хороший вопрос!
Только вот, задать его следовало самому Ракутину в первую голову! Кто, как не он, должен был принять меры и на этот случай? Назначить ответственных, распределить сектора наблюдения и очередность открытия огня. И ведь нельзя сказать, что этому его не учили. Учили и даже показывали! И ведь сам стрелял, правда, не попал ни разу… И нечего возразить! Облажался – расхлебывай! Хоть из пистолета – но, стреляй!
Сбитый пулями, грохнулся рядом с капитаном боец опергруппы. Выронил из рук «ППД».
А, кстати…
Подтащив за ремень оружие, Ракутин вскинул его к плечу.
Очередь, вторая…
– Лейтенант! – повернулся он к лежащему рядом Семенюку. – Вам что, письменный приказ на открытие огня нужен?!
Близкий разрыв заглушил команду энкаведешника, но результат не замедлил себя показать – над кюветом засверкали вспышки выстрелов. Хлопки винтовок раздались и с той стороны дороги – старшина добрался до остальных бойцов.
Подбить, разумеется, никого не удалось. Но кое-какого результата все-таки достигнуть смогли – самолеты перестали ходить над самой землей и поднялись чуток повыше. За разбегавшимися людьми они тоже гоняться перестали, сосредоточив всё внимание на стреляющих бойцах. Хорошо, что все бомбы у них уже закончились, сверху продолжали трещать только пулеметы. Сделав ещё один заход, самолеты ушли…
– Восемь убитых, товарищ капитан. И тринадцать человек ранено. Как бомбы упали, так многие бойцы в степь рванули – перепугались. Им-то, в основном, и досталось. Не только мы огребли, – Хромлюк вытер пот со лба. – Вон, у энкаведешников сразу шестерых положило – бомба рядом с машиной рванула. Да прочим – тоже прилетело.
– И сколько у них пострадало?
– Точно не скажу, товарищ капитан. Так у них и свое начальство есть…
Мелькавший перевязанной головою Семенюк суетился около своих бойцов. Наклонялся к лежащим, что-то спрашивал.
– У этих что? – кивнул Алексей в сторону дороги и движущихся по ней людей.
– Вообще тоска… Место, почитай, открытое. Сверху все видно. Я и не считал даже… Кабы не наша стрельба – тут и пройти-то теперь нельзя было бы. А так – повезло им, на нас немец отвлекся.
– Пушка наша что? Пулеметы?
– Цело всё. Немец только ложную позицию раздолбил. Прямо в окоп бомбу положил, стервец! Зазря только копали!
– Не зазря! С земли теперь видно – была батарея, да разбомбили её!
– Да кому тут лапшу-то на уши вешать?
– Обожди, старшина, этих долго ждать не придётся…
Вытирая закопченную морду рукавом, подошел Семенюк. Он уже не хорохорился, изображая из себя высокое начальство. Бомбежка немного привела его в чувство.
– Ну что, товарищ лейтенант, у вас ещё осталось желание допросить моих бойцов? – поинтересовался у него Ракутин.
– Да ладно вам, товарищ капитан… – лейтенанта, похоже, ещё и контузило. Речь у него была малопонятной, и глаза, время от времени, как-то потухали. – Извините… что-то меня заносит… не туда.
– Контузило вас, лейтенант. В госпиталь вам надо.
– Да как? Приказ у меня – пресекать панику и пораженческие настроения.
– Угу. Как раз – вашими-то силами! Сколько у вас людей?
– Было – восемнадцать. Шестерых – бомбой накрыло, вместе с машиной. Водитель тоже погиб. Да потом, во время боя… ещё троих поубивало. Четверо ранено, по счастью – не тяжело.
– И много вы тут навоюете – такими-то силами? Машину я вам дам, у меня даже лишние есть – мы их к реке спустили. Там русло глубокое, со стороны не видно. Сверху, конечно, их разглядеть можно. Так самолетам не до того, видать, было. Только – уговор!
– Слушаю, товарищ капитан.
– Убитых ваших мы похороним – в могиле все равны. Отступал, ловил – там не видно. А вы с собою наших раненых возьмете – сколько сможете.
– Сделаем, товарищ капитан.
– А раз так – командуйте!
Уже при погрузке, один из бойцов лейтенанта, в несколько заходов, принес и положил к ногам капитана восемь автоматов «ППД». С запасными дисками.
– Товарищ лейтенант сказал – в машине места и так мало. А все наши, кто живые – со своим оружием. Отнеси, говорит, капитану – ему нужнее.
– Спасибо! – кивнул Алексей. – Подарок – самое то!
Проводив взглядом удалявшийся автомобиль, он почесал в затылке. М-м-да… ещё один такой налет – и всей обороне моста наступит полный и окончательный кирдык! Зениток нет, зенитных пулеметов – тоже. Чем отбиваться будем? Хотя…
