люди резко остановились. Степан оказался в середине толпы. Задние стали напирать на передних, а те продвигались прямо к нему. Среди окруживших людей он признал охотников, у которых останавливался. На многих болтались изодранные лохмотья одежды, а на одном была только рыжая набедренная повязка.
Показывая на горы, Степан изображал падающие камни, поток огненной лазы, несущейся с гор. И наконец, не зная, как ещё сказать о приближении страшной беды, он, словно придавленный большим камнем, рухнул на землю. Дикий возглас толпы привёл его в чувство. Своими действиями Степан внёс сумятицу. На лицах людей он увидел недоумение и страх. Кто-то стал поворачивать назад.
Степан услышал дикий крик. Все сразу остановились, а к нему протиснулся охотник с коротким копьём и бусами на шее. Степан сразу узнал драчуна, не поделившего с другим охотником кусок мяса мамонта. Это его вождь племени Огого прогнал с мамонтовой трапезы.
«Похоже, что этот драчун теперь стал новым вождём племени, – подумал Степан. – А где же Огого?»
События разворачивались стремительно. Не говоря ни слова, вождь его толкнул и, потеряв равновесие, Степан отлетел в толпу. Все разбежались в разные стороны, только он остался лежать на камнях. Толпа загудела, послышались женские голоса, крики детей. Такого исхода Степан не ожидал.
«Он меня не понял, надо ему ещё раз объяснить, что там очень опасно, – поднимаясь, думал Степан. – Я ему скажу, и они сразу же повернут назад».
Степан подошёл к своему обидчику и снова стал говорить. Вождь племени показал на него пальцем и, подняв руку с копьём вверх, резко опустил вниз. Кулаком он зачем-то постучал себя по голове, и тотчас из его груди вырвались звуки, похожие на те, которые Степан слышал при землетрясении. Толпа зашумела, мужчины воинственно затопали ногами. Лицо охотника налилось кровью. По реакции толпы Степан понял, что ничего хорошего это не предвещает, новый вождь племени обвиняет его в разбушевавшейся стихии.
Пришелец принёс им громы и молнии, расколол на части их землю, уничтожил мамонтов и других животных, а теперь хочет убить их самих, отправляя на смерть – туда, откуда они только что убежали. Там, внизу, бушует страшный пожар. Пришелец жестоко их обманывает, он желает их смерти. Его надо убить.
Толпа молчала. Все в упор понуро смотрели на Степана. Однако пришелец вызывал у них откровенный интерес, он представлял непознанную загадку природы. Убив его, они никогда не смогут узнать, кто он и для чего сюда пришёл. Только у одной молодой женщины с завядшим цветком на голове Степан увидел что-то наподобие сострадания. Он узнал ту красавицу, которой был восхищён при первой встрече на стоянке этого племени. По взгляду её раскосых глаз было видно, что она его поддерживает и даже откровенно им любуется.
Женщина выступила вперёд и, показывая на Степана, громко заговорила. Перед носом главаря она махала своей красивой рукой с длинными пальцами. Потом, обернувшись назад, показала вниз – туда, откуда они пришли. Из её слов Степан понял только одно слово – «Угуй». Видно, так звали вождя этого племени. И самое главное – женщина его защищает. Показывая то на гору, то вниз, она, по-видимому, говорила, что им надо срочно вернуться назад. Вождь отодвинул её копьём в сторону.
«Этим он сказал, что разговор окончен, – подумал Степан. – Это нехороший знак».
Даже в этой обстановке, когда все находились между жизнью и смертью, от женщины исходило душевное спокойствие. В этой красивой дикарке Степан увидел необыкновенную женственность и силу.
«Среди них эта дикарка самая смелая, – невольно отметил он про себя. – Она не побоялась за меня заступиться. А как хороша!»
Его будто кто-то толкнул вперёд, и в одно мгновение Степан, схватив женщину за руку, кинулся с ней вниз. Женщина не сопротивлялась, она покорно бежала рядом. Может быть, она поняла, что спасти её может только Степан. А может, её женское сердце признало в нём своего мужчину, которого, как признанного вожака племени, нужно держаться. Вдогонку им полетело копье. Просвистев над головой Степана, оно ударилось о камни. Сзади раздался крик досады, но ни Степан, ни его прекрасная спутница не оглянулись.
После землетрясения
Ветер изменил направление, дым погнало вдоль горы. Вдали показался краешек голубого неба с плывущими по ним облаками. Но вскоре ветер подул сильней, и дым стал закручиваться огромной воронкой, расширявшейся вверху. Дым, словно по трубе, устремился ввысь, и сразу всё вокруг очистилось от непроглядной тьмы, которая ещё несколько минут назад сплошным покрывалом закрывала землю.
С горы стало видно, как вниз бежит огненная река, как лавой покрылось предгорье. Кое-где Степан увидел крохотные островки огня. В степи лежали навороченные горы земли, и повсюду, как после взрывав тяжёлых снарядов, были большие воронки. А вдали виднелись высокие горы. Редкие вспышки от извержения вулкана озаряли там небо. На фоне фиолетовых гор неприступной крепостью стояла одинокая вершина. Её пик закрывали парящие облака, тихо плывшие по всему голубому небу. Над горой пробивалось солнце, неожиданно показалась острая, как шпиль, неприступная стена и открылась розовая вершина. Степан увидел искрившийся на солнце снег. От вершины горы к лежащему внизу горному хребту шли глубокие белоснежные борозды. Можно было подумать, что они пропаханы какой-то чудовищной силой, но что это за неведомая сила, оставившая свой след, можно было только догадываться. Борозды разделяли острые рёбра хребтов.
Отбежав на безопасное расстояние, Степан и женщина остановились. Украдкой он осмотрел её. На ней была короткая юбка из шкуры какого-то зверя. Она даже больше напоминала широкий пояс, обёрнутый вокруг её талии. На ногах он увидел лохматые чуни, обшитые белым мехом. Их перетягивали узкие ремни. Её чуни напомнили ему оленьи торбаса, которые сейчас были на нём. На шее у женщины висела подвеска из мамонтовой кости, вырезанная в виде солнечного диска с расходящимися лучами.
– Бог ты мой! – воскликнул Степан. – Ну и наряд! Да твоей одежде может позавидовать любая модница. Я думаю, никто из них не отказался бы от такой экзотики. Всё очень просто и красиво.
Женщина любовалась открывшимся видом гор. Она рукой показывала Степану на розовую гору. А из её уст непрерывным потоком лились непонятные ему слова.
Неожиданно земля под их ногами закачалась. С гор посыпались камни. От грохота стало страшно. Не сговариваясь, они оглянулись назад, и увиденное потрясло. Там, откуда они совсем недавно убегали от племени охотников, обрушилась высокая вершина. Камни докатились до самого подножия, образовав огромный завал. Аборигенка закричала, в завале остались те, с кем она делила свой кров, кто добывал ей еду и спасал от хищных зверей
