– Продолжайте, пока я не дам приказа прекратить, – сказал Мейсон. Пусть ему будет о чем подумать.
Дрейк кивнул своим людям. Они бросились к машине.
– Итак? – спросил Дрейк, когда два сыщика покинули стоянку.
– Пошли проявлять пленку, Пол.
Мейсон и Дрейк сели в машину детектива.
– Вначале заедем к доктору Кандлеру в Санта-Ану, – предложил Мейсон. – Спросим, есть ли у него какие-нибудь идеи насчет списка цифр. У нас это займет всего несколько минут.
– Звонить будем? – спросил Дрейк.
– Да, наверное, лучше предупредить. Уже поздно. Набери его номер и скажи, что мы едем к нему.
Дрейк остановился перед телефоном-автоматом и вернулся к машине через три минуты.
– Договорился. Как только я упомянул твое имя, меня сразу же соединили с самим доктором. Он ждет нас.
Какое-то время они молчали, а потом Дрейк повернулся к адвокату.
– Послушай, Перри, это, конечно, не мое дело, но что за сигнал ты подавал из дома Балларда? Кому?
– Никому.
– Ладно, если не хочешь говорить, настаивать не буду.
– Предположим, Пол, я пытался что-то спрятать.
– Спрятать?
– Я обнаружил, что у меня находятся усиленно разыскиваемые полицией документы и просто не смел оставлять их у себя. Я опустил жалюзи, спрятал документы в закатывающийся конец и снова поднял жалюзи. Таким образом, их будет сложно найти при поверхностном обыске. Все думают, что я давал кому-то сигнал и...
– Послушай, Перри, если ты говоришь правду, то эти документы или что там еще у тебя было, сейчас у сержанта Холкомба.
– Как так?
– Холкомб с напарником ездили в дом Балларда. Напарник остался на улице. Холкомб включил свет в гостиной, раздвинул шторы, опустил жалюзи, а потом снова поднял. Они проводили следственный эксперимент, пытаясь выяснить, сможет ли напарник заметить сигнал и, во-вторых, достаточно ли освещения, чтобы узнать человека.
– И что они обнаружили?
– Черт побери, будто сам не знаешь, – воскликнул Дрейк. – Ну стали бы они напрягаться, чтобы потом вернуться в Управление и отрапортовать: «К сожалению, освещение слишком слабое. Сигнал заметить невозможно, а черты лица стоящего у окна человека – тем более».
– И Холкомб не заявил, что что-то нашел?
– Нет.
– Иногда полицейский считает, что ему необязательно обо всем отчитываться, Пол.
– Ты имеешь в виду деньги?
– Я говорю в общем и целом.
– Конечно. Если это были деньги... ты знаешь мое мнение о Холкомбе.
Мейсон молчал.
– Таким образом, у тебя появляется шанс, – продолжал Дрейк. – Эти деньги выходят из дела, но рассчитывать, в общем-то, ни на что нельзя. Холкомб может предать в любой момент.
Мейсон продолжал молчать.
– Но помни, – предупредил Дрейк, – тебе удалось перехитрить Гамильтона Бергера, когда он допрашивал тебя перед Большим Жюри. Он не задал тогда правильных вопросов, но рано или поздно ты окажешься в зале Суда, где слушается это дело, и тогда Бергер задаст нужный вопрос.
– Откуда ты знаешь?
– Потому что он задаст _в_с_е_ вопросы, какие только возможно.
Дрейк задумчиво посмотрел на Мейсона, затем пожал плечами и продолжал молча вести машину.
Приемная доктора Кандлера была открыта. Двое или трое припозднившихся пациентов ждали, когда врач сможет их принять. В них сразу же чувствовалось нетерпение, свойственное всем больным, которым долго приходится сидеть в приемной.
Мейсона и Дрейка радушно встретила рыжеволосая сестра, с которой адвокат познакомился предыдущим вечером.
– Пожалуйста, проходите сюда, господа, – пригласила она.
Ожидающие своей очереди больные раздраженно подняли головы, а потом в бессилии смирились со своей участью, когда увидели, как Перри Мейсон и Пол Дрейк прошли по коридору, ведущему в кабинет доктора Кандлера.
Медсестра проводила их в небольшую комнату, посреди которой находился операционный стол. У северной стены стояли два стула.
– Пожалуйста, подождите здесь несколько минут, – попросила она тихим голосом. – У доктора был тяжелый день и ему надо закончить с больным, который сейчас у него. Однако, он больше не станет никого принимать, пока не переговорит с вами.
Мейсон и Дрейк поблагодарили ее и сели: а сестра побежала в приемную успокаивать последних пациентов, заверяя их, что придется ждать всего несколько минут.
Мейсон и Дрейк провели в кабинете минут пять.
– Интересно, а курить здесь разрешается? – спросил Дрейк.
– Почему бы и нет? – ответил Мейсон.
Дрейк положил фотоаппарат на маленький столик, стоявший рядом с их стульями, и достал пачку сигарет.
Мужчины закурили.
– Ты принимаешь этого доктора Кандлера за чистую монету, Перри? спросил Дрейк.
– Я никого не принимаю за чистую монету и...
Внезапно дверь в малую операционную распахнулась.
– Я прошу извинения, – сказала сестра, – но доктор Кандлер вынужден срочно оперировать пациента. Вы можете еще подождать или...
– Сколько времени он будет оперировать? – спросил Мейсон.
– Минут двадцать. У нас тут прямо сумасшедший дом сегодня, и...
– Мы не станем ждать. Мы просто проезжали мимо и я хотел рассказать ему о развитии событий. Не могли бы вы сказать ему, что он всегда может связаться со мной через «Детективное Агентство Дрейка», если вдруг услышит что-нибудь новое?
– Он просил меня передать вам свои извинения и что он ничего нового пока не узнал, – ответила медсестра.
– Ну, тогда мы уходим. Спасибо.
Она улыбнулась им, как старым знакомым.
– К сожалению, не могу вас проводить. Надо помогать с больными.
Она побежала по коридору в кабинет доктора Кандлера. Сам доктор высунул голову и еще раз извинился.
– Все в порядке, – ответил Мейсон.
Адвокат и детектив вышли из здания.
– Ну и куколка, – вздохнул Дрейк.
– Да, улыбка обворожительная, – согласился Мейсон.
– Готов поспорить, что она здорово помогает с больными, – продолжал Дрейк. – Разваливающийся на части мужчина будет ждать приема два часа и чувствовать себя счастливым и довольным.
– Случайно не заболеваешь? – усмехнулся Мейсон.
– Стоит об этом подумать. У меня, вообще-то, проблемы с желудком. Наверное, как-нибудь загляну на прием к доктору Кандлеру.
Они поехали обратно по направлению к Лос-Анджелесу.
– Как насчет ужина? – спросил Дрейк.
– Вначале проявим пленку. Давай заглянем в контору и узнаем, нет ли чего-нибудь нового. Я хотел бы выяснить, что делал Сакетт, или Прим, или как его там, после того, как мы с ним расстались.
– Выясним. А Делла еще в офисе?
– Наверное, ушла домой, а если нет, то, конечно, рассчитывает на ужин.
