– Почему же в этот вечер... Мы неоднократно говорили на эту тему.
– И вы уверены, что разговор, о котором вы сообщили, состоялся именно четвертого вечером?
– Уверена, потому что хорошо помню, что не видела ее пятого, а шестого узнала о ее смерти.
– В котором часу четвертого числа вы с ней разговаривали?
– Минут пятнадцать-двадцать шестого.
– Как вам удалось запомнить это время?
– Я работаю до семи и в конце рабочего дня часто поглядываю на часы.
– Значит, вы точно можете сказать, когда состоялся ваш разговор?
– Не точно... Но я знаю, что он состоялся часа за полтора до окончания моей работы.
– У меня больше нет вопросов, – сказал Диллон, обращаясь к судье.
Мейсон поднялся:
– С разрешения Высокого Суда я хотел бы узнать у лейтенанта Трэгга, были ли осмотрены ведро для отбросов, пустые банки и коробки из-под пищи в доме Агнес Берлингтон?
– С какой целью? – спросил судья Элвилл.
– Для того, чтобы показать Высокому Суду, что в ведре для отбросов была найдена упаковка от готового ужина с эскалопом, зеленым горошком и картофельным пюре.
– Это не будет служить доказательством чего-либо, – заметил судья. Разумеется, эта картонка была найдена в ведре для отбросов. И сейчас мы знаем, что она содержала замороженный ужин. Мы знаем также, что именно этот ужин был найден в желудке покойной, но мы не знаем, когда она его съела.
– Естественно предположить, что она съела все это в тот же вечер. Она ведь сообщила свидетельнице Донне Финдли, что собирается ужинать.
– Но потерпевшая могла изменить свое намерение, – вмешался Диллон. Правда, это не меняет дела. Нам все равно известно только то, что она была убита в ближайшие часы после приема пищи.
– Это меняет дело, если этот факт связать с водой, поступающей из оросительной системы. Ведь система работала всю ночь.
– Вот как? – сказал Диллон.
– Да, вот так, – ответил Мейсон. – И когда машина моей подзащитной въехала на подъездную дорожку, ведущую к дому Агнес Берлингтон, эта система проработала уже много часов, а это в свою очередь означает, что сама хозяйка дома к этому времени была уже давно мертва.
– Совсем не обязательно, – заметил Диллон. – Теория эта совсем бездоказательна. Дорожка и газон могли быть мокрыми и за несколько дней до преступления, особенно если их регулярно поливали. И тем не менее, мы знаем на основании вскрытия, что Агнес Берлингтон была убита четвертого вечером, так что мистер Мейсон только акцентирует внимание на этих фактах.
– У защиты интересная версия, – заметил судья Элвилл. – Но не думаю, что она может оказать влияние на присяжных. Кроме того, наше сегодняшнее заседание преследует лишь одну цель: выяснить, было ли совершено преступление, и если да, то есть ли основания связывать это преступление с именем Элен Эддар.
– Могу я обратиться к Высокому Суду с просьбой? – спросил Мейсон.
– Пожалуйста, – ответил судья Элвилл. – Только не оперируйте обстоятельственными уликами, поскольку, на мой взгляд, они не имеют места при данном слушании.
– До сих пор у меня не было возможности подробно ознакомиться с начальной стадией расследования. Но поскольку роковая пуля так и не была найдена, у меня есть основания предполагать, что следствие упустило еще какие-нибудь улики.
– И вы надеетесь найти то, что проглядела полиция? – саркастически спросил Диллон.
– Попытаюсь, – скромно ответил Мейсон. – Во всяком случае я имею на это право.
Судья Элвилл какое-то время находился в нерешительности, потом сказал:
– Мне кажется, что просьба защиты имеет под собой основание. Защита не может открыть что-либо новое для этого Суда, но для Суда Присяжных она, вполне возможно, обнаружит новые факты.
– Мы возражаем против этого, Ваша Честь. Подозреваемая вместе со своим адвокатом и его секретаршей уже были на месте преступления, когда они обнаружили труп Агнес Берлингтон, – взорвался Диллон.
– Да, но они боялись даже притронуться к чему-либо и сразу же сообщили в полицию, – ответил судья. – Сейчас трупа там уже нет, а улики, возможно, остались, и представитель защиты имеет право на дополнительный осмотр.
– Мы возражаем, – повторил Диллон.
– На каком основании вы возражаете, господин обвинитель?
– Потому что представитель защиты известен своей нечистоплотностью и его методы ведения дела довольно подозрительны.
– А что он может предпринять, чтобы помочь своей клиентке? – спросил судья.
– Он может взять с собой револьвер, выпустить из него пулю куда-нибудь в потолок, а потом заявить, что полиция проглядела эту пулю.
– Это несерьезное заявление, – заметил судья Элвилл.
– Как вы считаете, полиция могла проглядеть что-либо? – спросил Мейсон у Диллона.
– Я не знаю, – ответил тот.
– Вот так-то лучше, – сказал судья. – Пуля могла застрять в любом месте, в самом что ни на есть невероятном. Суд сделает двухчасовой перерыв и защите предоставляются все возможности для проверки. Попрошу лейтенанта Трэгга и господина заместителя окружного прокурора также присутствовать при этом, чтобы Суд мог обратиться с вопросами и к ним.
– Такая проверка не обещает ничего хорошего, – все еще не унимался Диллон.
– Плохого она тоже ничего не принесет, – решил судья Элвилл.
Диллон собрался было еще что-то сказать, но затем передумал и промолчал.
– А теперь, – продолжал судья. – Суд объявляет перерыв на два часа и отправляется на место преступления. И мы просим полицейского офицера организовать доставку членов Суда к дому Агнес Берлингтон.
Лейтенант Трэгг с видом церемониймейстера стоял посредине комнаты.
– Обращаю внимание Высокого Суда, что место, где лежал труп Агнес Берлингтон, очерчено меловой чертой, – сказал он. – Круг, обведенный красным мелом, показывает, где была лужица крови. Я имею право предположить, что пуля могла оказаться в лужице крови, а поскольку кровь, вытекая из тела, густеет, пуля могла потеряться в этой массе. Второе предположение: пуля могла застрять в одежде убитой, а при переносе трупа выпасть где-то по дороге. А может быть, ее нужно искать в больнице, куда был доставлен труп. Но даже, если мы найдем эту пулю в больнице, это нам ничего не даст. Нельзя будет доказать, что именно эта пуля побывала в теле Агнес Берлингтон. Могу уверить Высокий Суд, что такие случаи бывают. Не часто, но бывают.
Судья Элвилл оглядел помещение и спросил:
– Все вещи остались на местах?
– Да, Ваша Честь.
– И вы проверяли потолок и...
– Мы проверили каждый дюйм этой комнаты, – ответил лейтенант Трэгг. Поверьте мне, мы сами очень заинтересованы в том, чтобы найти эту пулю. Мы считаем, что она явилась бы самым существенным вещественным доказательством.
