— Не ори, я не глухой, — проговорил Лардат, явно недовольный.
— Знаешь, ты просто внушаешь отвращение.
— Возможно, у тебя чуткая и утонченная душа!
— Она была такой.
— Это все, что у тебя есть против меня?
— Я знаю, что ты боишься.
— Когда имеешь дело с негодяями вроде тебя, это неудивительно.
— Я не единственный, из-за кого у тебя дрожат поджилки.
Вержа был рад: Лардат его ненавидел. Тяжелый день для заместителя мэра. Он уже наверняка знал, что у Жюстэна отобрали деньги. Эта сотня миллионов принадлежала ему, вернее, он черпал ее из сумм, предназначенных на строительство муниципальных домов. Осведомителем был служащий банка, где работал Жюстэн. Вержа держал его в руках с тех пор, как тот связался с вором, который хотел получить информацию о банковских сейфах. Лардат больше всего боялся расследования. Миллионы ушли неизвестно куда. Возможный скандал пугал его.
— У меня есть еще эта запись, — сказал Вержа, доставая из портфеля магнитофонную пленку.
Лардат поморщился.
— Что это? — спросил злобно.
— Ты и некий генеральный директор, который должен был построить дорогу между ХЛМ и государственным шоссе. Ты ничего не опасался, хоть и говорил намеками, все можно понять. У тебя еще не было микрофонобоязни.
— Где ты взял эти документы?
— Украл.
— В хорошеньком ты положении!
— Снявши голову, по волосам не плачут. Какое это теперь имеет значение! Если бы полицейские не испытывали страха, они бы владели миром.
Лардат рассердился.
— Я тебе не сделал ничего плохого, — пожаловался он.
— Я никогда этого и не говорил. Доказательство то, что я обращаюсь к тебе за услугой, которая для меня так важна.
Лардат промолчал.
— Добавлю, что если ты проговоришься, то взлетишь на воздух вместе со мной. У тебя будет лишь одно утешение: ты не будешь одинок.
Лардат взглянул на Вержа в упор.
— Короче говоря, ты не позволишь, чтоб с тобой разделались! — сказал он.
— Ты правильно понял.
— Самолет твой, — сказал Лардат.
Он дал необходимые сведения. Самолет находился на городском аэродроме. Ключ от ангара был у сторожа. Лардат подписал бумагу, из которой следовало, что комиссар Вержа может располагать самолетом по своему усмотрению. Вержа прочел и поблагодарил.
— Я скажу, что коварно обманул тебя, — сказал он. — Ты будешь выглядеть жертвой, обещаю тебе.
— Не волнуйся, уж я сумею смешать тебя с грязью, когда ты смотаешься, — сказал Лардат.
Когда Вержа ушел, он принял Жюстэна, который вернулся в город на такси. Лардат заставил его подробно описать нападение и нападающих. Он терпеть не мог терять деньги, хоть у него и было за границей несколько туго набитых сейфов. Кроме того, он рассматривал это событие как предупреждение. Времена менялись. Они делались все более и более трудными для тех, кто имел естественное желание сколотить состояние. В воздухе веяли ненавистные ветры честности. Лардату это было отвратительно. Единственным удовлетворением было для него сознание, что Вержа стал первой жертвой. Лардат раздумывал, нельзя ли предать его без ущерба для себя.
Полицейское управление находилось недалеко от мэрии. Вержа вернулся пешком. Страх, который он прочел в глазах Лардата, во многом утешил его. В настоящий момент он имел преимущество. Заместитель мэра будет молчать. Но нельзя никогда слишком верить в то, что победа обеспечена, нельзя недооценивать противника — эти уроки Вержа вынес из борьбы против организованных банд.
Вернувшись в свой кабинет, он тут же позвонил Мора. Инспектор вскоре пришел.
— Садись, — сказал Вержа.
И вдруг впервые у него появилось опасение, что его подслушивают. Он резко поднялся.
— Черт, — воскликнул он, придумывая предлог, — забыл: мне надо кое-что проверить.
Он потащил за собой Мора и молчал, пока они не вышли на улицу. Погода была приятная, нежаркое солнце ласково грело.
— Ты еще водишь самолет? — спросил Вержа.
Мора служил в авиации и летал на истребителях.
— Тренируюсь время от времени.
— Ты знаешь самолет Лардата?
Мора назвал марку, добавив, что для него это почти как мопед.
— Но до Женевы он может долететь? — поинтересовался Вержа.
— Быстрее чем за два часа.
— Полетишь со мной?
— Да.
— Перешагнув барьер?
— Какой?
— Мы были по одну сторону. И вдруг окажемся по другую.
— Вы хотите сказать, что мы украдем деньги?
— Много денег. Тебя это не смущает?
— Когда-то да. Теперь нет. Я верил, что закон существует для того, чтобы бороться с несправедливостью, а убедился, что он ей благоприятствует.
Они проходили мимо большого, переполненного людьми кафе. Вержа предложил выпить пива. Они вошли и направились к бару. Это было идеальное место, чтобы поговорить и не быть никем услышанным.
— Все же подумай как следует, — сказал Вержа. — Возможно, ты пожалеешь, что последовал за мной.
— Куда мы отправляемся, патрон?
— В Южную Америку, но через Женеву.
Они пригубили пиво из кружек, которые им принес гарсон.
— Если бы мы жили в честном обществе, — заговорил Вержа, — где все негодяи сидят за решеткой, мне не следовало бы делать то, в чем меня упрекают. Даже если это не преступление, и никому не нанесло зла. Но делать из меня козла отпущения в то время, как тысячи набили себе мошну, — слуга покорный!
Он достал из кармана бумагу, подписанную Лардатом.
— Ты отправишься на аэродром, возьмешь самолет и как следует с ним ознакомишься.
— Когда мы летим?
— Думаю, через неделю.
— У вас есть паспорта, документы?
— У меня есть все. Можешь даже захватить с собой подружку, если хочешь. Но скажи мне об этом поскорей!
Мора рассмеялся.
— Найду на месте.
* * *
Вечером к Вержа зашел комиссар из отдела общей информации, с которым он был мало знаком. Его звали Фропа. Он был длинный и тонкий, с головой ощипанной птицы. Фропа без приглашения уселся напротив Вержа.
— Давно мы не виделись, — сказал он и что-то невнятно забормотал.
— Ты хотел у меня что-то спросить? — поинтересовался Вержа любезно.
Фропа решился:
— Ты слышал о краже ста миллионов?
— В городе?
— Кажется, нет. На дороге. В направлении к Испании.
Вержа помотал головой.
— Пришла телеграмма?
— Нет.
— Откуда же ты знаешь?
— Осведомитель. Но я не уверен.
— Была жалоба?
— По-моему, нет. Любопытная история. Если что-нибудь услышишь, скажи мне.
