нужно придумать способ отделаться от Персиваля с Чарити, — перевел тему Тайлер, и откусил кусочек моего тоста с авокадо, — причем желательно так, чтобы эти двое не наломали дров в Гансбурге, пока нас не будет рядом.
— Ты так носишься с Персивалем. Да что с ними случится, тем более в родном городе?
— Если бы ты знала его так же хорошо как и я, у тебя тоже возникли бы сомнения.
— Тогда… Может отправим их во дворец? Уж там-то он будет в безопасности.
— Вряд ли Персиваль захочет провести целый день под боком у родителей, — заметил Тайлер.
— Я возьму это на себя.
Допив ароматный, крепкий и, самое главное, вкусный кофе, я направилась к выходу из номера.
— Сансара, ты куда?
— К Чарити договариваться. Не волнуйся, лишнего она не узнает.
Я вышла в коридор. Ее дверь находилась напротив. Тихо постучав, я дождалась, когда она откроет. Подруга встретила меня при полном параде в новеньком платье. Конечно, оно не было пошито на заказ, но сидело на подруге отлично.
— Можно на минутку? — спросила я.
Чарити пригласила меня внутрь. Обведя взглядом номер, я не могла не отметить приметную шторку.
— Персиваль уже исполняет свои обещания? — улыбнулась я, но заметив, что Чарити смутилась, добавила, — Он целый сундук твоих платьев уничтожил, надеюсь это не единственный наряд, что он подарил.
— Нет, — застенчиво ответила Чарити, — остальные привезут позже, когда подгонят по фигуре.
— Слушай, — я подошла к ней и взяла за руки, — мне нужна твоя помощь.
— Что случилось? — сразу испугалась подруга.
— Понимаешь, мне хотелось бы провести вдвоем с Тайлером немного времени. Когда еще выдастся возможность увидеть столицу во всей красе, поговорить по душам, обсудить чувства…
— Ох, да-да, конечно, — быстро согласилась Чарити, уловив намек.
— Но я боюсь, что Персиваль по доброте душевной захочет показать нам город. Сможешь ли ты с ним провести день, пока мы с Тайлером гуляем по Гансбургу?
— Даже не знаю… Прилично ли это, — засомневалась Чарити.
Мне понадобилась вся сила воли, чтобы не закатить глаза.
— Попроси показать тебе дворец. Так вы будете целый день на виду. Никто в здравом уме не заподозрит вас в чем-то постыдном. Уверена, Персиваль только обрадуется возможности поделиться культурным наследием Ковенгарда, — попыталась убедить я.
— Ладно, попробую… Но если он не захочет…
— Отлично. Вот увидишь, Персиваль захочет!
Обрадовавшись тому, что уладила все вопросы, я хотела уже уйти, но Чарити меня остановила.
— Сансара, ты пойдешь в таком виде?!
— А что не так? — спросила я, проверяя не испачкала ли одежду.
— Тебе нужно привести волосы в порядок и нельзя гулять по улице с непокрытой головой.
— Моя единственная шляпка помялась в чемодане. И волосы… Вообще-то я их уже убрала…
— М, — протянула Чарити, с таким сомнением смерив мою прическу, что мне захотелось провалиться сквозь землю, — Стой тут и никуда не уходи… Я принесу шпильки и заодно одолжу тебе шляпку.
Отказываться от помощи подруги было глупо. Да мне и самой хотелось выглядеть поприличнее рядом с Тайлером.
Воспользовавшись тем, что ненадолго осталась в комнате одна, я подошла к шторе и аккуратно отодвинула ее в сторону. Щеколда оказалась открытой. «Вот значит какие Дюрсиндельские скромницы на самом деле», — подумала я и уселась на прикроватную скамью. Чарити вернулась в комнату. Пока она, словно фея-крестная, приводила мой внешний вид в порядок, я молча размышляла над недавним открытием. Связываться с Персивалем было, на мой взгляд, глупо. Еще глупее пускать его в свою постель. Ясно же как Божий день — он берет от временной свободы все, а после окончания академии женится на девушке, на которую укажет перст отца-короля. Но объяснять Чарити прописные истины было бесполезно. Она давно влюблена в Персивала и, подозреваю, не хуже меня знает о последствиях его любви.
— Чарити, — сказала я, когда она приколола к моим волосам шляпку, — пообещай мне, что не выкинешь какую-нибудь глупость.
— Сансара, — она искренне удивилась, — ты же знаешь — я само благоразумие.
Я кивнула, делая вид, что поверила. Мисс “благоразумие” держала бы дверь в соседний номер закрытой…
Мы покинули отель на одной карете. Персиваль не умолкал ни на минуту, отвешивая шуточки и делясь сплетнями, что успел вычитать сутра в газетах. Когда он и Чарити соизволили сойти, мы с Тайлером облегченно выдохнули.
— На Виладж стрит, — крикнул кучеру Тайлер.
— Ты знаешь, где жил Алан Мэй? — удивилась я.
— Весь Ковенгард знает, — ответил он и взял меня за руку, — чтобы ты там не увидела — не расстраивайся.
— Это не дом моих родителей, с чего бы мне переживать, — отмахнулась я, принимая его жест.
Когда карета остановилась, я все же разволновалась, вопреки своим заявлениям. Сердце заколотилось так, словно планировался визит к стоматологу, а не проникновение со взломом.
Мы вышли на улице, где явно проживали сливки Гансбурга. Огромные особняки утопали в цветах, причудливо вьющихся кустарниках и прочих растениях, указывая на неприлично большие заработки местных садовников.
Какой из них принадлежал семье Мэй, я поняла сразу. Только у него на всей улице был испорчен газон. Растения давно не поливали и некогда сочная зеленая трава сгорела на солнце и высохла. Цветы погибли, а кусты выглядели облезлыми и блеклыми. Но больше всего меня поразили разводы на фасаде дома и стеклах. По остаткам скорлупок, я поняла, что его частенько забрасывали яйцами.
Тем временем Тайлер осмотрелся по сторонам, и, убедившись что у нас нет свидетелей, открыл калитку и жестом пригласил меня пройти вперед. Неуверенно ступая по каменной дорожке, я хотела подняться к главному входу, но он меня остановил:
— Лучше с черного.
На заднем дворике в глаза бросилась детская песочница и старые, проржавевшие качели. Неужели они сохранились со времен, когда Сансара была совсем малышкой?
— Сансара ты идешь? — позвал Тайлер и я вздрогнула от звука своего “нового” имени.
И вроде бы я давно привыкла и большую часть времени воспринимала его как должное, но бывали моменты как сейчас — имя “Сансара” разрезало воздух
