— Удар топором? — переспросила Лиан. — Я помню, как побежала к пленникам…
— Да. И нарвалась на одного из тех, кто вознес жертву крови Харлу. У тебя не было шансов.
Лиан с любопытством опустила подбородок и попыталась рассмотреть собственное плечо и грудь, затянутые повязкой.
— Я чуть не погибла? — спросила девочка, глядя мне прямо в глаза.
— Еще на полдюйма вперед, и удар разрубил бы тебе сердце, — ответил я. — Но все обошлось. Но когда выздоровеешь, пощады не жди. Ты пока мой худший ученик. А теперь попей.
Не давая вставить девочке и слова, я прислонил к ее губам стакан с чистой водой. Пока она в сознании, пусть пьет, влить слишком много силой у меня все равно не получалось, я опасался банально утопить ее в стакане. Не слишком удачный конец для той, что восстала из мертвых вопреки законам мироздания.
Спустя примерно неделю, когда жар отступил, и Лиан можно было оставить одну хотя бы на несколько часов, я отправился в деревню охотников.
Как обычно, меня встретил Орин. Бой для старосты не прошел бесследно — старик стал сильнее хромать и наваливаться на посох, видимо, беготня с арбалетом наперевес окончательно разбила его колени.
— Доброго дня, господин, — сказал староста.
— Доброго дня, Орин, — сказал я, не вылезая из седла. — Я к тебе с поручением.
— Каким же, господин?
— Я знаю, что вы поддерживаете контакт с парой поселений на Мулде и в окрестностях Гирдота, — сказал я.
— Все так, мы с ними торгуем, — кивнул Орин.
— И родня у ваших там тоже есть?
— Все так, господин. Конечно же родня имеется. И с каждым годом только прибавляется! Мы же не дикари, чтобы кровь мешать и выродков плодить! — гордо заметил Орин.
В небольших селах и деревнях вопрос близкородственного брака всегда стоял остро. Но если крестьянин может позволить себе быть тупым, то тупой охотник — обычно мертвый охотник. Это опасная работа, требующая ясного ума и смекалки. Дикие звери идиотов не прощают, чего только стоят десятки и сотни аристократов, что на моей памяти лишились жизни на охоте, попав на клыки кабана или подставившись под лапу медведя. Да и тот же лось с легкостью затопчет придурка, который посмеет бездумно преградить ему путь. Так что тут горделивый тон старосты был совершенно обоснован.
Я потянулся к поясу и снял с него увесистый кошель с серебром. Несколько сотен старых, полновесных серебряных монет. Я даже не пересчитывал, сколько их там, просто как можно туже набил кошель, отчего он стал похож на неровный обтянутый кожей шар.
— Все, кто был в тех клетях, где ранили девочку. Они должны уехать, — сказал я, бросив охотнику деньги.
Орин неловко поймал кошель, едва не уронив свой посох, после чего непонимающе уставился на меня.
— Ранили? — недоверчиво переспросил Орин. Он видел, в каком состоянии была Лиан, видел, как я закрыл девочке глаза и завернул ее труп в плащ.
— Да, оказалось, эльфийку только ранили. Я все же смог ее спасти.
— Вы воистину великий маг, — неловко польстил мне старик. — Но господин, скажите, будьте столь снисходительны, почему же людям надо уехать?
— Они осквернены силой Харла и тревожат мои контуры, — сказал я. — Мне это не нравится. Но вместо того, чтобы убивать их, я великодушен. Пусть собирают вещи и переезжают. Все, кто побывал в плену и пережил ту ночь.
Так я избавлюсь от свидетелей и от брата с сестрой, друзей Лиан. Я не собирался рассказывать девочке о том, что произошло на самом деле.
Орин ошарашенно взвесил в ладони тяжелый, туго набитый монетами кошель, после чего низко поклонился мне.
— Спасибо за ваше снисхождение, господин. Я сегодня же передам ваш приказ людям.
— У них есть две недели, — ответил я. — После этого я спущу на них гончих.
— Я понял вас, господин. Никого из бывших пленников не останется ни в моем поселении, ни в прочих.
— Ты всегда был благоразумен, Орин, — кивнул я мужчине. — В этом году вы успеете с заготовкой моего заказа?
Староста еще раз покосился на мошну. С такими деньгами они могли вовсе не работать в этом сезоне всем поселком, но это было бы слишком опрометчиво.
— Успеем, господин. Обязательно успеем.
— Хорошо. Две недели, Орин, — закончил я, разворачивая коня.
— Две недели, — повторил за мной старый охотник.
Когда я вернулся домой, солнце уже клонилось к закату. Привычно, я поставил в стойло коня, зашел в баню, смыть с лица и рук дорожную пыль, после чего собрался готовить ужин. На стук ножа и грохот котелков из своей комнаты вышла и Лиан. Девочка с трудом держалась на ногах, но я физически ощущал, как темной скучно целыми днями спать и валяться в постели.
— Иди, ляг, или опять края раны разойдутся, — сказал я, не оборачиваясь.
— Где ты был? — спросила темная.
— Ездил в поселок, справлялся, как у них там дела. Мне же пришлось с тобой сидеть, чтобы ты не умерла ненароком, — будто бы раздраженно, ответил я.
— Как дела у Займана и Айвы? — спросила девочка, усаживаясь на стул.
— Не знаю, — ответил я. — Орин сказал, что некоторые семьи переезжают ближе к городу, мол, тут стало неспокойно. Хочешь, чтобы я узнал?
Лиан, привыкшая, что я ничего не делаю бесплатно, только помотала головой.
— Не надо, — хмуро ответила темная. — Сама выясню.
— Хорошо.
Лиан была еще слишком слаба, чтобы есть что-то кроме легких супов. По дороге домой я раздобыл небольшую куропатку. Пришлось постараться, чтобы мясо птицы не отравило темной магией, но я справился, пострадала только бесполезная голова птицы. Мерный стук ножа, треск пары свежих поленьев в очаге, вот-вот закипит вода, и я закину уже очищенную от перьев тушку вариться. Добавлю немного лука, разогретой на сковородке муки для густоты и питательности, и через час можно будет ужинать.
— А что с твоим исследованием? — спросила девочка. — Я вспомнила, что ты готовил заклинание на холме. Ты успел?
— Ничего не вышло. В вечер, когда ты пропала, я расколол алтарь. Выбрал неподходящий кусок обсидиана, с дефектом, — солгал я.
— Жаль, — простодушно ответила Лиан, наблюдая за тем, как я готовлю. — Я надеялась, что мое проклятье тебе поможет.
— Я тоже надеялся.
Взгляд девочки скользнул по моим ладоням, и я увидел, как Лиан нахмурилась. Печати на моих руках выглядели уже не так страшно, как сразу после совершения колдовства, но они определенно стали глубже.
Когда я закончил с готовкой, Лиан держалась из последних сил. Пот катился по лбу девочки, глаза лихорадочно блестели, но она не хотела уходить с кухни, любой ценой оставалась на своем месте. Но вот после горячей еды ее окончательно сморило, так что когда я накладывал ей свежую повязку, эльфийка буквально засыпала на ходу.
— Мне снятся странные сны, Feuasadh, — сонно сказала девочка. — Что я лежу в пустоте, а потом меня зовет Нильф. Третья Богиня хватает меня за руку и…
— Это все жар, — сказал я, ожидая продолжения рассказа.
Но Лиан уже спала, отключилась буквально на полуслове и размеренно засопела.
Надеюсь, к моменту, когда она выздоровеет, эльфийка забудет, что произошло. Ведь то, что она называет сном, скорее всего, было настоящим воспоминанием. Пустота и тьма посмертия, а после — рывок обратно, в реальный мир. Воскрешение из мертвых.
Я не собирался рассказывать девочке о том, на что способна ее странная печать и что ради ее спасения мне пришлось нарушить один из магических законов. По своему опыту я знал, что ни одна тайна не может храниться вечно, но я наделся, что правду о той ночи я смогу скрывать от Лиан достаточно долго.
Ради ее же блага.
Наградите автора лайком и донатом: https://author.today/work/308015
