Воспоминания о древних суевериях и религиозных верованиях натолкнули Омара на идею использовать огонь для сотворения собственного «чуда». Это простейший способ из всех, что он мог придумать. Дж.Т, и Коулт должны были помочь Омару вселить в народ благоговейный страх перед ним.
Дж.Т, закончил работу и отложил в сторону инструменты. , — Помните, что у вас всего тридцать секунд, — напомнил он Омару.
В комнату опять ворвались голоса, нараспев повторявшие его имя. Воздух был наэлектризован: чувствовалось нервное возбуждение, которое грозило перелиться через край. На губах Омара блуждала широкая улыбка сумасшедшего, а глаза остекленели, как у маньяка.
Неожиданно он забыл о жажде военного могущества, перестал думать об оружии, реактивных самолетах и танках — силе, необходимой для управления народом. Он представил себя таким, каким он был сейчас, — во всем великолепии своего неземного одеяния — не ординарным правителем, а небесным повелителем. Он был спасителем своего народа. Он всемогущ. Он сотворит чудо, на которое они пришли посмотреть. Он ниспошлет дождь на высохшую и потрескавшуюся землю, покончит с голодом, страданиями и нищетой. Всем своим подданным он дарует жилье, обеспечит им пропитание и создаст более достойную жизнь. Он, Омар, сделает все это. Он — Бог.
— Разве я не чувствую в себе эту силу? Я буду Алмазом. Не удивляйтесь, если я откажусь от ваших трюков.
Дж.Т, посмотрел на Коулта и в недоумении закатил глаза. Омар производил впечатление полоумного. Нет ничего хуже работать с актером, который вдруг возомнил себя режиссером. Если подозрения Дж.Т, подтвердятся, они еще хлебнут горя с этим Омаром. Момент был явно неподходящим, чтобы менять правила игры. Если Омар не будет следовать инструкциям, от него останется горсть пепла. Времени ни на что не оставалось. Они уже испробовали несколько трюков, стараясь сотворить «чудо» Омара. Вознесение не сработало, не получились и небесные взрывы. Придуманная ими комета взлетела недостаточно высоко и выглядела ненатурально, поэтому трюк с огнем оставался последней надеждой.
Коулт занервничал, когда увидел восторженный взгляд Омара, который с упоением прислушивался к голосам, повторявшим его имя. Такой же взгляд он видел на лицах рок-звезд перед выходом на сцену. Особенно это касалось тех, кто не умел петь и чьим единственным достоинством были световые эффекты, в создании которых Дж.Т, и Коулт не знали себе равных. Коулт терпеть не мог иметь дело с такими самовлюбленными эгоистами, как этот Омар. Но ничего не поделаешь — он платит хорошие деньги.
— Великолепно, прекрасно, но когда вы попадете в огонь, делайте все точно так, как мы сказали. Идите строго по середине, а мы будем ждать вас с огнетушителями, — напомнил ему Коулт.
Омар кивнул, но было очевидно, что его больше интересовали голоса, произносившие его имя и певшие в храме.
***
Освещая путь факелами, дервиши вошли в главную погребальную залу. Высокие колонны поднимались до самого потолка. На них были красиво высечены иероглифы и каллиграфические надписи. Из залы открывалось несколько ходов. Над тремя из них виднелись надписи, сделанные золотом, а над тремя другими были нарисованы синие фигуры, и розовые фризы были по краю расписаны серебром. Ральфу казалось, что все они ведут в никуда.
По выражению лица Тарака Ральф понял, что тот не знал, где следует искать алмаз. Дело было хуже некуда.
По одному дервиши разошлись по проходам. Тарак и Ральф пошли прямо, так как складывалось впечатление, что этим путем неоднократно пользовались. Если в конце они найдут драгоценный алмаз, то будет понятно, почему Омар столько раз спускался сюда — чтобы посмотреть на свое сокровище. Ральф поступил бы так же.
Чем дальше они шли, тем становилось темнее и зловоннее. Ральф вынул свою безотказную зажигалку. При свете ее пламени видно стало лучше, но вони не убавилось. Ральф старался задерживать дыхание.
Неожиданно Тарак остановился. Проход поворачивал и раздваивался.
— Дальше пойдешь один, брат. И не бойся, отбрось все страхи! — сказал Тарак и исчез в одном из коридоров.
Ральф всматривался в кромешную темноту. Задыхаясь от страха, он сделал шаг, потом другой, поднял зажигалку и увидел груду человеческих костей. Проходя мимо нескольких свисавших с потолка скелетов, он задел один из них, и тот свалился на землю. Перепуганный Ральф отскочил в сторону и налетел на другой скелет, рука которого упала Ральфу на плечо. Он засунул себе в рот кулак, чтобы не закричать.
Он почувствовал, как что-то перекатывалось у него под ногами, и медленно поднес зажигалку к земле, думая, что это череп.
Но это были крысы! Десятки крыс! Ральф дернулся назад и чуть не выронил зажигалку. Больший кошмар трудно себе представить. Ральф по сей день помнил о своей первой встрече с крысой в многоквартирном доме в Нью-Йорке, когда ему было лет пять: с тех пор он страшно боялся их. Потом были ужасающие дни в колумбийской тюрьме и населенный крысами корабль, державший курс на Африку. Ральф не боялся ничего — ни змей, ни пауков — но крысы.., его чуть не стошнило.
— Мать-настоятельница предупреждала меня, что именно так я и кончу.
***
Пение переросло в нескончаемые дикие выкрики. Воины потрясали над головами оружием, выкрикивая имя Омара.
Неожиданно раздался мощный взрыв, и сразу же послышался подозрительный свист. Толпа подняла головы и увидела мерцающие красные, зеленые, синие, серебряные и золотые огни, рассыпавшиеся по ночному синему небу. В лунном сиянии в воздух взвивались огненные шары и разрывались, заливая все вокруг дивным сиянием. Тысячи свечей украсили небо и превратили ночь в день.
С благоговейным трепетом толпа смотрела на непонятные огни, освещавшие храм, статуи и руины. На расставленных повсюду столбах крутились шары поменьше, разбрасывая зеленые и красные искры. В небо взвился очередной пучок разноцветного пламени, что вызвало бурю восторга у поклонников Омара.
Огни сверкали, переливаясь, как в калейдоскопе, и, потухнув, падали на землю. В следующий момент оглушительно зазвучали трубы. Паломники, все как один, повернули головы к сцене, на которую вышли сотни трубачей.
Луч прожектора выхватил из темноты Омара, облаченного в белые одежды. Он простер руки, словно хотел обнять весь свой народ и стоял, возвышаясь над ним, с торжественной улыбкой на лице. В отблесках угасающего фейерверка и свете прожекторов он, казалось, устремлялся в небо.
Американские техники не разочаровали его. Может быть, все задуманное выглядело слишком театрально, но он должен всех удивить. Омар закрыл глаза, ожидая тишины. Он чувствовал, что все взгляды устремлены на него в ожидании необыкновенного чуда.
