– Мистер Дойл, добро пожаловать в мою скромную контору. Меня зовут Иеремия Фипс, нотариус милостью его величества. Мистера Брайанта вы уже знаете. А это мистер Челон, ученый и натурфилософ.
Овидайя слегка поклонился и произнес:
– Рад знакомству с вами, сэр.
– Я также очень рад, мистер Челон.
Дойл присел на свободный стул и произнес, обращаясь к Брайанту:
– Надеюсь, эта транзакция не займет слишком много времени. В шесть часов меня ждут в «Мэне».
«Где же еще», – подумал Овидайя. В кофейне «Мэн» неподалеку от Чаринг-кросс собирались франты и щеголи. Тон голоса и выражение лица Дойла должны были сообщить присутствующим, что назначенная там встреча – это дело государственной важности. Овидайя был практически уверен в том, что речь идет скорее об игре в кости и нюхательном табаке.
– Мы все подготовили, так что займем совсем немного вашего драгоценного времени, – с улыбкой произнес Фипс.
– С вашего позволения, господа, я еще раз поясню суть сделки. После этого я попрошу вас обоих дать устное согласие и поставить подпись. Мы с мистером Брайантом позднее пришлем вам счет с учетом всех гонораров. Вы согласны, господа?
Дойл поставил два пальца правой руки, одетой в вышитую серебряными нитями перчатку из замшевой кожи, под напудренный подбородок. Другой рукой махнул нотариусу, велев продолжать.
Мистер Фипс занял место за своим столом, надел на нос пенсне и принялся зачитывать скрепленный печатью документ.
– Присутствующие здесь джентльмены, Овидайя Челон, эсквайр, – впоследствии именуемый «Покупатель», а также Себастьян Дойл, эсквайр, – впоследствии именуемый «Продавец», – договорились о совершении следующей транзакции: Продавец передает Покупателю опционы на покупку 54 фунтов амбонской гвоздики со сроком платежа…
Пока Фипс зачитывал текст договора, Овидайя размышлял, сколько могут стоить его опционы через несколько дней. Ставил он на пятикратное, быть может, даже шестикратное увеличение стоимости. Возможно, цена вырастет еще сильнее. Никогда не знаешь, что будет с биржей, если там начнется ажиотаж или поднимется паника. Благодаря этой сделке он получит несколько сотен процентов дохода. Нет, это не совсем так. В конце концов, пять тысяч гульденов он создал из ничего, а значит, прибыль будет еще выше. Ему пришлось взять себя в руки, чтобы плотоядно не улыбнуться, когда Фипс прочел:
– …Покупатель выплачивает текущую стоимость в векселях Амстердамского банка.
Дойл поднял выщипанные брови:
– Говорите, в векселях? А это надежно?
– Надежнее не бывает. Мистер Брайант?
– Позвольте мне вам объяснить. Бумаги, которыми обладает мистер Челон, выданы банком Амстердама, самым богатым и надежным банком мира. Выписаны они на счет Яна Якобссона Гуса, председателя Объединенной Ост-Индской компании.
– Кто такой председатель?
– Один из руководителей и торговцев Ост-Индской компании, сэр. Кроме того, он акционер.
На лице Дойла все еще читалось недоверие.
– Чем обеспечен этот вексель и где его можно обналичить? – спросил он.
– Золотом. Вы можете обменять его на наличные в любое время в Амстердаме, Делфте, Роттердаме или Гамбурге, однако в этом нет нужды. Любой делец в Лондоне с удовольствием примет его у вас, поскольку вложить деньги надежнее, чем в Амстердамский банк, просто невозможно.
– Хорошо. Где я должен поставить подпись?
Мистер Фипс поднялся, обошел стол и поставил перед учителем фехтования чернильницу и перо. Тому потребовалось несколько секунд, чтобы снять свои элегантные надушенные перчатки, и только после этого он поставил подпись. Овидайя тоже оставил свой витиеватый росчерк под нотариальным документом. Фипс еще раз пересчитал векселя и передал их Дойлу, который тут же отдал их Брайанту.
– Отнесите их для меня в Уайтхолл. Во время сезона я квартирую там. Передайте моему слуге, но в запечатанном виде.
– Для меня будет честью выполнить это поручение, сэр.
– Хорошо. Прошу, вручите этому джентльмену опционы. Господа, прошу меня извинить. Долг зовет.
Когда Дойл произносил эти слова, выражение его лица было таким, словно он намеревался немедленно выступить в поход и в одиночку одолеть ирландцев. Затем он спустился по лестнице. Овидайя получил у Брайанта опционы. Мужчины попрощались с Фипсом и вместе вышли из дома. Оказавшись на улице, Брайант сказал:
– Вы позволите пригласить вас выпить чашечку чего-нибудь? Мне кажется, нам есть что обсудить.
– С удовольствием, мистер Брайант, но за мой счет. Пойдем в «Нандо»? Кажется, это ближайшая кофейня.
Брайант согласился, поэтому они пошли по Миддл-Темпл-лейн к Флит-стрит, а там свернули направо. В «Нандо», как и везде в начале вечера, было полно темплеров, возвращавшихся со своих встреч в судах; они собирались здесь, чтобы поболтать с коллегами, изучить новейшие вердикты и приговоры, прибитые к стенам кофейни. Овидайя и Брайант взяли по чашке кофе и сели на одну из немногих свободных лавок.
– Ну что? Каковы ощущения от пакета опционов, лежащих в вашем кармане?
– Легок как перышко, мистер Брайант.
– Выкладывайте уже. В чем заключается ваш план?
– Позвольте, я начну сначала. Как вы думаете, почему так сильно взлетели цены на гвоздику?
Брайант пожал плечами:
– Потому что спрос превышает предложение, полагаю. Честно говоря, меня интересует не причина, а последствия. Их я каждый день вижу на меловых дощечках в Эксчейндж-элли, а кроме того, в еженедельных депешах из Голландии, в которых приводятся списки движения курса.
– Я заинтересовался причинами повышения цены и занимаюсь этим вопросом уже не первый месяц. Как вам, вероятно, известно, у меня есть много корреспондентов.
– Да. У меня такое ощущение, что вы ведете переписку с целым миром.
– Тут вы, пожалуй, слегка преувеличиваете, но в «Nouvelles de la République des Lettres» можно прочесть вещи, кажущиеся поначалу весьма незначительными. Наряду с натурфилософскими рассуждениями в письмах моих корреспондентов содержится поразительно много сплетен, чтоб вы знали. А от своих знакомых в Гааге я узнал, почему в этом году на рынке так мало гвоздики.
– И почему же?
– Потому что часть флота Ост-Индской компании утонула на обратном пути из Батавии неподалеку от Маврикия.
– Что ж, так иногда бывает – или я неправ?
– Конечно, и, учитывая количество их судов, голландцы это переживут. Что поделаешь, в сезон муссонов в Индийском океане бывают очень сильные штормы. Говорят, компания подумывает пустить свои суда по другому маршруту, чтобы в дальнейшем минимизировать потери.
Брайант отпил из чашки.
– Но это кораблекрушение уже в прошлом. Думаете, новый флот тоже затонет?
