Тотчас же из-за одного навеса ворот вышел мастеровой и ровным шагом последовал на некотором расстоянии за переодетым попом. Стремяков, заметив это, пропустил мимо себя выслеживаемого и сделав неуловимое движение, бесстрастно шагавшему следом Граудину, быстро вошел в один из соседних дворов. Здесь сынишка дворника занимался торговлей папиросами и Стремяков использовав на получасовом дежурстве его коммерческие «причиндалы» спешил возвратить их, чтобы дальнейшее наблюдение продолжать уже в своем натуральном виде.
Он решил опередить агента-попа.
Он этого достиг, обогнув один и другой квартал и пройдя попавшийся сквозной двор. На углу Арбата еще издали увидел сперва попа, а затем и Граудина.
Стремяков под прикрытием киосков возле бульваров дождался пока определилось то направление, по которому хотел идти священник, пропустил его на улицу Герцена и когда тот завернул в Леонтьевский переулок, зашагал и сам туда, обгоняя священника.
В одном окне маленького одноэтажного домика Стремяков, опередив священника, увидел, как высматривает ожидая кого-то, полувысунувшаяся наружу фигура женщины.
Она издали увидала священника и сделала движение то ли укоризны, то ли облегченного удовлетворения.
Стремяков моментально схватил это движение, вдруг ступнул в незакрытый дворником, оказавшийся перед ним люк канализации, и громко вскрикнув, загудел в него. Хотя он при этом и повис в отверстии, держась с одной стороны ямы на локте, а другой схватившись за чугунное ушко люковой рамы, все таки видно было, что он еле держится и с секунды на секунду рухнет в клоаку.
Женщина, оказавшаяся попадьей ахнула в окне.
— Держитесь, держитесь, молодой человек, сейчас поможем!
И с этими словами она выскочила на улицу.
Вместе с очутившимся тем временем у места происшествия попом, она начала хлопотать возле юноши, помогая ему выбраться из люка.
Стремяков имел несчастный вид.
С его лица исчез страх, но когда он попробовал ступить на землю, то вдруг громко вскрикнул и тихо опустился возле ямы, щупая себе обеими руками правую ногу.
Граудин, очутившийся возле пострадавшего и быстро обменявшийся неуловимым взглядом с сообщником, также соболезнующе остановился и наклонился возле попа и парня.
— Вывихнул ногу! — разъяснила попадья.
— Товарищи-граждане! Вы как из этого дома, давайте внесем его и надо перевязать ногу, чтобы человек не мучился, — предложил Граудин.
Священник, хотя и скривил недовольно губы, но должен был примириться с хлопотливой необходимостью помощи пострадавшему, так как попадья, для сердобольной души которой нашлось христианское занятие, быстро повернулась к двери домика и взволнованно повторила:
— Пойдемте, перевяжем ногу! Пойдемте, перевяжем ему ногу!
Вся группа ввалилась в переднюю мещанской квартиры. Здесь Граудин, внесший на руках товарища, вопросительно взглянул на попадью, ища, куда положить его ношу.
— Сюда, сюда, товарищ! — указала та ему на одну дверь, не замечая той внутренней радости, с которой Стремяков отметил, что он «без пересадки» попадает в кабинет попа.
Действительно Граудин оказался в комнате с книжными шкафами, диваном и письменным столом.
Он опустил парня на диван.
Попадья пошла за иодом и бинтами.
— Где у вас вода есть, отереть ссадину тряпочкой? — остановился Граудин.
— Сейчас вам дадут, — сказал священник.
Но он прежде подошел к письменному столу и, вытащил верхний ящик, вложил в него из кармана какой-то пакет.
Граудин не дал ему закрыть на замок ящика.
— Гражданин! Гражданин! Он умирает!.. — испуганно дернул мастеровой вдруг священника за руку.
Священник встревоженно бросил стол и взглянул на побледневшего и начавшего учащенно дышать Стремякова.
— Дайте скорей, пожалуйста, воды!
Священник метнулся в кухню, бросив и комнату и все на свете на произвол своих доставивших неожиданные хлопоты гостей, лишь бы только поскорее отделаться от их присутствия.
Но только что он оставил за собой порог, как Стремяков с легкостью кошки очутился сперва возле киота в углу комнаты, а затем у письменного стола.
Ох схватил на киоте один из торчавших там огарков свечи, расплющил огарок, извлек из ящика стола кольцо с тремя ключиками и быстро сделал на воске их точные отпечатки, после чего воткнул ключи обратно, воск сунул в карман, а сам снова очутился на диване.
Граудин схватил его за руку.
Поп вошел с водой. Попадья принесла бинт, вату и иод.
Стремяков поднял глаза, как будто после обморока.
— Из-за того, что я такой растяпа, вам столько беспокойства!.. Я очень извиняюсь!.. Я обошелся б, если бы только мне добраться домой. Может быть, кто из вас может подозвать извозчика сюда, добрые люди!
— Мне делать все одно нечего, я позову, — сказал Граудин.
— Извозчик само-собой, а перевязать ногу необходимо, это само-собой, — заявила попадья.
Поп, закрывший тем временем ящик, кивнул головой, очевидно, не смея перечить попадье.
— Да, да! Надо прежде перевязать…
Граудин вышел.
Попадья ловко вытерла и перевязала ссадину на ноге юноши. Ему, видно, сделалось легче.
Подъехал извозчик, и, поддерживаемый с одной стороны попадьей, с другой попом, Стремяков добрался до экипажа и влез на него.
— Извиняюсь! Спасибо! Спасибо! — Взволнованно и конфузливо благодарил Стремяков.
Извозчик поехал.
ВЫПУСК № 2
Фашист в окружении
Пройда и Граудин стояли за столом холостяцкой комнаты и спорили.
Граудин волновался, беспокойно ерзал возле стола и энергично «выражался» по поводу пренебрежения к нему со стороны Пройды.
Пройда курил и искоса следил за товарищем.
— Я в Советский Союз бежал и секретную работу в ГПУ, оставил, не для того, чтобы быть канцелярским регистратором. Я стремился сюда для участия в международной революционной деятельности. Я ждал пока вы будете готовы, чтобы ехать с вами, вы же берете с собой караван ребят, а меня превращаете в трестовскую клячу, чтобы я высиживал здесь бюрократов. Не хочу я!
Пройда дал разрядиться своему секретарю. Когда тот кончил, он вместо ответа извлек из-под пресса какой-то внушительный документ и с спокойной усмешкой подал его товарищу.
Тот прочитал и сразу успокоился.
— А, вот что: «обнаружить Икс-Ложу, информировать президиум и товарища Пройду, затребовать для этого работников, организовать разведочное бюро и связь с партийными газетами за границей где найду нужным». На это я согласен. Спасибо! Я зря нападал на вас. Спасибо!
Граудин схватил за руку Пройду, крепко пожимая ее.
— Ручаюсь, что я это сделаю! Фашистам аминь!
— Ну вот… Значит я с сотней ребят и несколькими комплектами на днях потихоньку еду, а вы беритесь немедленно за Пит Графа и осведомляйте меня обо всем. Я, если что-нибудь узнаю, также сообщу вам…
— Есть! Начинаю действовать. Но прошу предоставить в качестве помощника мне вашего корректора Дергачева.
— Можно. Катайте!
Граудин начал действовать.
* * *
В жилтовариществе дома № 13, где проживал фашист, оказалось два квартиранта коммуниста. После того, как Суслов осмотрел квартиру Пит Графа, Граудин, наведя о них справки в райкоме, вызвал одного из них к себе домой. Он с глазу на глаз переговорил с ним о чем то, и коммунист, возвратившись после этого разговора, провел немедленно в жилтовариществе предложение о производстве ремонта центрального отопления в особняке, исправлении лестниц и оконных рам.
