Судя по вон той сломанной веточке на уровне его головы, похитители должны быть высокого роста. По небольшому, но глубокому отпечатку, оставленному после прыжка через овраг, Китан решил, что один из них несет Надин. Иногда можно было заметить второй след, едва заметный, значит, их двое. Если бы не острое ночное зрение и активация всех человеческих возможностей, проведенная при перемещении с Пикара на Сафо, то он никогда бы не увидел те мельчайшие детали, из которых стало понятно произошедшее на поляне в его отсутствие. Справедливости ради, нужно отметить, что действовали профи, они могли оставить следов меньше только в том случае, если бы были бесплотными тенями и перемещались по воздуху. Оставалось надеяться, что Надин не пострадала, так как следов борьбы или крови не обнаружилось, а кому и для чего она понадобилась, он обязательно выяснит.
Пробравшись через плотный кустарник, Китан выбежал на хорошо утоптанную тропинку. Теперь предстояло выяснить, куда же идти дальше? Здесь следы заканчивались, точнее, затаптывались другими, более поздними. Обследовав обочину в оба направления, Китан уже медленнее двинулся в ту же сторону, что и последние путники. Почему именно туда? Сам не смог бы объяснить, но сердце забилось быстрее, уговаривая поторопиться.
Китан опять бежал по ночному лесу… Быстрее, еще быстрее! Уже не отвлекаясь на следы за пределами тропинки. Деревья слились в бесконечную полосу на периферии зрения. Был только сумашедший бег и громкие удары сердца, отмерявшие секунды чьей-то уходящей жизни… Угасающей жизни… Очень важной жизни…
Для выносливого молодого организма многочасовой бег по пересеченной местности не стал серьезным испытанием. Но то чувство, что проснулось после инициации, вопило и кричало «Торопись! Опоздаешь!», вынуждая выкладываться полностью, на пределе возможностей.
По внутренним ощущениям, до неведомой цели оставалось метров триста, когда земля содрогнулась. Тропинка едва не ушла из-под ног, подпрыгнув и вильнув в сторону. В темноте подняли разноголосый крик переполошившиеся животные, заухали и захлопали крыльями ночные пернатые, десятками поднявшиеся в воздух и перекрывшие свет звезд. Грохот падающих камней и треск ломающихся деревьев слились воедино, добавив нереальности происходящему.
Прислушавшись к себе, Китан свернул с тропинки и, сделав последний рывок, выскочил к источнику происходящего, который скрывался плотным кустарником. Посреди леса, из-под многовекового наслоения земли, на поверхность выходила каменная гряда, образующая в одном месте нечто похожее на пещеру. Сейчас вход был завален обломками камней и стволами деревьев, росших раньше поблизости.
С разбега упав на колени, юноша стал лихорадочно разбирать завал, отбрасывая в сторону мелкие камни. Более крупные, неподъемные булыжники, он откатывал в сторону, упираясь ногами в землю и напрягаясь до звона в ушах. Боязнь не успеть делала его невосприимчивым к кровавым мазолям и заставляла оттаскивать деревья, которые не смог бы раньше сдвинуть с места.
Откинув очередной камень, Китан с ужасом обнаружил торчащую из-под завала женскую руку. Утроив усилия, он вскоре откопал и саму женщину целиком. Она была уже мертва. Но из отверстия, открывшееся после того, как юноша извлек незнакомку, раздался стон еще живой женщины. Но Китан искал не ее. Обхватив раненную поперек груди, он выволок ее на открытый участок поляны, а сам вновь нырнул в пещеру. Здесь даже нечеловеческое зрение помогало мало, тьма была кромешная. Но, слушаясь зова сердца, он прополз дальше, туда, откуда не доносилось ни шороха. Практически наощупь, Китан полз и полз… Пока не оказался в просторной округлой комнате со светящимся красным камнем посередине…
Камень был не просто камнем, он был Камнем! Красный, с багрово-алыми искорками, побежавшими по его поверхности при приближении Китана… Он ждал его! К юноше жадно протянулись световые нити, обхватившие за ноги и за руки, потянувшие его к себе, приглашая дотронуться. Пройдя через подобное на Пикаре, Китан не стал сопротивляться. Он обнял Камень, открывая свое сердце навстречу зову…
И Камень полностью оплел юношу, баюкая и лаская, рассказывая, как он соскучился… Как долго-долго он был один, не имея возможности подпитаться ничьей энергией… Что его жизнь на исходе, и совсем скоро он потухнет навсегда, оставив эту планету новым хозяевам… Что, если бы не юноша, то дрожь, сотрясавшая его, пошла распространяться дальше, что привело бы к катастрофе… Умирая, Камень может активировать сдерживаемую им силу вулканов, уничтожив все живое… Только любовь и исключительная сила духа может напитать Камень и успокоить его…
Сколько времени Китан провел рядом с Камнем, он не понял. Секунды растянулись в часы, а минуны промелькнули долей мгновения. Но наступил момент, когда Камень полыхнул в последний раз и медленно потух, постепенно превращаясь в обычный спящий Камень. Когда погасла последняя красная искорка, юноша очнулся и в панике осмотрелся. Где тот, к кому он так спешил? Чье сердце кричало и звало его? Ведь не Камень является причиной его сумашедшего бега. Он лишь проводник, пославший сигнал.
Ноги сами понесли юношу в сторону, противоположную входу в пещеру, а руки нащупали еще одно тело, на этот раз — мужское.
Еще ощущая эхо силы, гулявшее по венам от общения с Камнем, Китан прикоснулся к бездвижному телу и попытался влить в него частичку своей жизненной энергии, как делал с ним когда-то отец. Прислушался. Тишина… Отчаявшись, зажмурился и, сделав глубокий вдох, повторил попытку, вложив все свое желание помочь неизвестному, но дорогому человеку. Один удар сердца… второй… пауза… удар…пауза… Сердце забилось! Пусть неровно вначале, но через несколько минут ритм выровнялся и Китан в изнеможении уселся рядом, чтобы, наконец, перевести дух.
Но отдыхать долго, не было времени. Подтащив незнакомца к выходу из пещеры, Китан приложил немало усилий, чтобы извлечь его на свежий воздух. Только оказавшись снаружи, он разглядел, кого спас.
Мужчина был очень молодым, лет двадцати пяти, плюс минус пару лет. Серьезных повреждений на теле не заметно, а может, они исчезли после «лечения» Китана. Достаточно высокий, немного худощавый. Широкие плечи, развитые мышцы и железный пресс, обнаруженные в процессе поиска ран, подсказали, что незнакомец ведет активную жизнь и, навряд ли, в роли агрария, — не те мышцы развиты. Волосы короткие, почти белые, кожа тоже светлая, — местные, как правило, сильно загорелые, так как на Сафо почти круглый год лето. По всем признакам, он не местный.
Занятый мужчиной, Китан пропустил момент, когда в себя пришла раненная женщина. Просто почувствовал, что сам стал объектом пристального внимания. Подняв голову, увидел, что женщина с интересом рассматривает его черными, как ночь глазами. По ней не было видно, чтобы она испытывала боль, но Китан, вспомнив, в какой позе она лежала под завалом, понял, что, как минимум одна нога у нее сломана. А она сидит и молча рассматривает его, не издав ни стона!
