Да, с такими аргументами женщина спорить не стала и устало опустилась прямо на пол, уткнувшись лицом в согнутые колени:
— Да, Ирасмус, я опять попала в неприятности… Талант у меня такой. Теперь все начинать с начала. Дом, работа, деньги на учебу Нику… За срочный перевод придется оставить половину оплаты в счет неустойки… Это такие деньжища!
— А попросить кое-кого о помощи? — вкрадчиво поинтересовался невидимый собеседник.
— Кого? — удивилась Надина. Настроившись на то, что осталась одна, она собралась и все проблемы решать самостоятельно.
— Кое-кого важного… — сделал подсказку ситт. — Кто имеет право голоса на Туране… Кто важен для будущего твоего ребенка и имеет в нем не последний голос…
— Ах, ты про Кэпа! — с досадой поморщилась женщина. — Да, наверное, он сможет нам помочь. Он имеет и голос и права, но он ничего не должен лично мне и моему сыну. А просить его после того, как сбежала и пряталась… Мне, что, нужно завтра прийти к нему и сказать «Привет, Кэп! Я, как бы, немножко беременна от тебя и немножко нарушила закон и меня чуточку департируют! Деньжат не подбросишь?»
От представившейся постыдной сцены у Надин запылало лицо. Застонав, она схватила декоративную подушечку и со всей силы запустила в стену напротив. Злость на свою глупость и нерешительность, обернувшиеся такими проблемами для ее семьи, требовала выхода. Как, она, всегда такая спокойная, уравновешенная, законопослушная, нарушив все свои правила, попала в подобную ситуацию? Надин даже знала, в какой момент произошла подмена ее реальности. Знала, кто так изменил ее саму. Но, она не будет думать об этом! Не будет, не будет, не будет…
— Чертов Кэп!!! — закричала Надина. — Ты всю мою жизнь перевернул с ног на голову!
— Мне кажется, ты немного не справедлива к нему. — неожиданно встал на защиту капитана Ирасмус. — По отношению к тебе, он вел себя исключительно благопристойно.
— Неужели? Тогда и я поведу себя благопристойно и не буду ползать у его ног! Все, разговор на эту тему закончен. Я взрослая женщина и сама справлюсь. Пусть голова дурная, зато, руки-ноги на месте.
Надина не захотела объяснять ситту, почему не хочет просить помощи у Кэпа. Это значило признать свою несостоятельность в воспитании ребенка, попрощаться с гордостью, признать ошибки и… еще раз пережить те эмоции, что так тщательно прятала от самой себя. Нет, ни за что!
С перепадами настроения она боролась испытанным способом. Принимала душ и ложилась спать. Если утром взгляд на ситуацию не менялся, значит, — это действительно проблема. А, если, проснувшись, не понимаешь, почему так расстроилась из-за порванного комбинезона сына или испорченной страницы перевода, значит — гормоны шалят. Конечно, Надина не надеялась, что утром таможенник ее забудет, и все останется, как прежде, но спокойствие и хороший отдых никогда не бывают лишними.
Ирасмус тоже не стал допекать разговорами и советами. После того сна в капсуле, в котором он признался в своей слабости и желании не уходить за грань и не терять память о себе, вернувшись в состояние безличной души, он берег каждую кроху энергии. Видимо, он очень обеспокоился здоровьем Надин и ребенка, раз решил высказаться и потратиться годами будущей жизни.
Утром ее разбудило сообщение от Арвейза Коула. Он предупредил, что уговорил кузена не оглашать широкой общественности ее имя, и департация пройдет тихо, без присутствия посторонних. Для Надин это оказалось настоящим подарком. Ей не хотелось покидать Туран в компании вооруженного конвоя.
Собрав сумку, Надина попыталась дозвониться до сына. Он еще не вернулся домой и времени на объяснения оставалось все меньше и меньше. Она решила, что заберет Ника в следующем учебном году, когда устроится и найдет работу. После обдумывания ситуации, казалось, что ничего страшного не произошло. Опыт имеется.
Проверив местоположение Ника, выяснила, что он совсем недалеко, значит скоро будет. Долгие проводы — не самые лучшие, чем быстрее, тем легче! Но, время шло, а Ника все не было. Нервничая, Надин стала ходить из угла в угол, иногда посматривая в окно. И дождалась. Только не сына. На дорожке появились вчерашний таможенник Диметрий и Коул, в сопровождении еще двух неизвестных. Гадать, кто это, Надина не стала. И так понятно.
Попробовала опять связаться с Ником, не получилось. Неужели, придется улететь не попращавшись? Не-ет, так не пойдет! Бросив тяжелую сумку в комнате, схватила планшет, на экране которого светилась точка местонахождения сына и поторопилась покинуть квартиру до прихода эскорта.
Квартира Надин находилась на третьем этаже, поэтому, предположив, что гости воспользуются лифтом, женщина побежала вниз по лестнице. В столь ранний час выходного дня все обитатели общежития еще спали или разъехались по домам. Надина так спешила, что опередила задержавшихся на улице мужчин и столкнулась с ними на крыльце.
— Вы же не сбежать надумали? — угрожающе сдвинув брови, Диметрий.
Досадливо пихнув того локтем, вмешался Арвейз:
— Если бы хотела, мы бы ее здесь не увидели. Куда вы так спешите, Надина? Мы же договорились.
— Пожалуйста! Дайте мне попрощаться с сыном! А вас очень прошу! Это не долго… он недалеко. Вот, посмотрите… — и она показала экран, на котором красная точка двигалась по территории школы.
И, если Арвейз был готов подождать, то его кузен, и так недовольный от уступок, на которые был вынужден пойти, еще сильнее поджал губы и дернул головой в сторону видневшейся цветочной арки прохода:
— Нам некогда ждать. У вас было время.
Поняв, что добром ее не отпустят, Надина рванула с крыльца. Но куда ей тягаться с профессионалами? Она успела сделать лишь два шага к таким близким ступеням, как почувствовала железную хватку. В долю секунды ее спеленали, закрутили руки за спину и, едва не вытряхнув из собственного тела, поставили по стойке смирно пред очи разъярившегося Димитрия:
— Я вас свяжу, если еще раз рыпнетесь! Попытка побега считается отягчающим обстоятельством!
— Если вы не уберете от нее руки, то каждая секунда промедления будет отягчающим обстоятельством при вынесении вам приговора! — раздался такой знакомый голос.
Даже не поворачивая головы, Надина знала, кто там! Сердце забилось, как сумасшедшее, в горле пересохло, а глаза защипало от закипевших слез. Ну почему? Почему он всегда появляется, чтобы спасти ее? Почему она опять нуждается в нем? И почему она вынуждена отказаться от него?
Руки, удерживающие ее, исчезли и Надина взглянула на своего героя. С последнего раза ничего не изменилось. Воля Кольца продолжала действовать, даже когда Ирасмус потерял силы. Очень уж щедро выплеснул их при перемещении Джедая.
Как и прежде, она не видела его лица. На крыльцо поднимался хищник в человеческом обличье, затянутый в темно-синюю форму. С каждым его шагом воздух вокруг словно сгущался, заставляя мужчин невольно затаить дыхание. Никто не рискнул встать у него на пути, зная, насколько это небезопасно.
А Надина безуспешно пыталась рассмотреть нечеткий силуэт и постоянно изменяющиеся размытые черты. В один момент показалось, что уловила нечто знакомое, но тут же усомнилась. Всякое могло померещиться, а принимать желаемое за действительность, не хотелось. И все же…
Димитрий застыл, боясь шелохнуться. Вглядываясь в прищуренные глаза, превратившиеся из темно-карих в черные, в заострившиеся скулы, в появившееся повелительное выражение лица и удивлялся… Удивлялся своей слепоте! Он видел этого человека неоднократно, но не замечал очевидного, попав под гипнотическое действие силы. Ему даже не приходило в голову, что изредка мелькающий тенью внештатный работник какого-то там отдела может так измениться, лишь расправив плечи и изменив выражение лица. Куда подевался невзрачный мужик, по которому взгляд скользил, не задерживаясь? Он совершенно преобразился…
Арвейз Коул тоже знал приближавшегося мужчину. И от злости, сквозившей в его нарочито мягких и неторопливых движениях, захотелось оказаться на другом континенте, а лучше — на другой планете. А как не знать самого влиятельного человека Турана? Может, он так разозлился на медлительность таможни? Ведь Надин негласно разыскивают, а она спокойно живет на территории Академии…
