И вот нашего парня, значит, мучает бессонница. Главное – почему она его мучает? Просто потому, что живется спокойно и хорошо. Чувак, тридцати лет от роду – сыт и доволен, при деньгах и при здоровье. А тут – бессонница. Бороться с ней простыми и доступными способами он почему-то не догадывается. И для того, чтобы победить психическое расстройство, парень начинает посещать некие группы людей, собирающихся для совместной борьбы с разными болячками. Ну, типа в одной группе – больные раком яичек (господи помилуй!), в другой – тубики (туберкулезники то есть), в третьей – еще чего-то там ужасное. Там он сидит, внимательно слушает рассказы больных о том, как же им херово, и ему вроде как легчает на душе.
Смотреть на это очень странно. На это – в смысле на то, что у человека совершенно нет друзей. Ему не к кому пойти, не с кем поговорить, некому излить душу. В конце концов – не с кем забухать. Мне как человеку советскому, подобного не понять в принципе. Практически у каждого из нас есть достаточное количество друзей, которым можно поплакаться (и принято делать это в любой момент) о чем угодно. Которые всегда тебя выслушают. Многие из них даже не сильно показывают свою радость от осознания того, что тебе херово. Да. Но, блин, это насколько же надо бы одиноким, чтобы заплакать на плече какого-то незнакомого потного козла? Это что же – человека вообще некому поддержать в трудную минуту? Настолько некому, что он идет выворачивать душу наизнанку перед совершенно незнакомыми людьми? Судя по наличию подобных групп вообще, по всяким там обществам Анонимных Алкоголиков и другим подобным артелям – в Америке это вещь достаточно распространенная. Все-таки как ни крути – они на нас совсем непохожи.
Вообще это забавно – психрасстройства на почве всеобщей зажранности. Сытый, довольный, в тепле – тут, ясное дело, у любого башня может съехать. Давно замечено (и не только мной), что у тихих работников крыши отъезжают массовым порядком. Человек сидит, занимается монотонным, однообразным трудом, например – бухгалтер. Нет у него в работе ни роковых неожиданностей, ни кошмарных случайностей. Авторучки, бумажки, балансы-шмалансы – скукотища, блин. Хочется чего-то такого: И именно поэтому больше всего любителей экстремальных видов спорта – в самых спокойных странах с самым высоким уровнем жизни. Например, в Швейцарии. Скучно там жить. А ну, давай беситься! Будем лазать голые, в одних галошах по скалам без страховки, будем совершать восхождения на мотоциклах, жрать наркотики и с нескрываемым интересом присматриваться к гомосекам – скучно ведь, елы-палы! Давай попробуем! Слава богу – они все малохольные, а не то бы западная цивилизация горя хапнула сполна. И процент самоубийств у сытых, кстати, гораздо выше чему у голодных.
Очень сильно хочу приобрести фильм «Бойцовский Клуб»!
Полностью противоположный пример – как обычно, дорогая наша родина. При нашем экстремальном образе жизни вообще, лично меня на такие приключения никогда не тянет. Да и на немногочисленных любителей всякой остроты всегда смотрю с недоумением: куда это вас понесло, граждане? Что ли жить надоело – или как?
Несколько лет назад наши деятели от индустрии развлечений хотели привезти в Москву испанскую корриду. Ну, чтобы там все дела были: правильный бык, тореро, бандерильи, матадор и сабля вострая. Но как только прошел слух о том, что к нам везут ужасную корриду, по Москве заметалась масса идиотов-зоофилов. Они решительно протестовали против подготовки жестокой и бесчеловечной расправы над несчастными коровками на глазах у озверевшей от вида кровищи публики.
Зоофилы эти – из числа тех, что сами не преминут ежедневно сожрать хороший кусок мяса или птицы, но при этом страстно борющихся за «права животных». Всех подобных кадров ставлю в известность: мясо, которое вы с таким удовольствием жрете – это трупные ткани, вырезанные из туши мертвого животного. А суп, который вы из этого мяса варите и тоже жрете – это трупная вытяжка. Садясь за стол, помните о том, что вы жрете несвежий труп. Приятного аппетита, борцы за зверское счастье!
В общем, бегали зоофилы по Москве и приставали к гражданам с вопросами: как вы думаете, нужна ли нам в России коррида или таки не нужна? Граждане недоуменно жали плечами – как и по куче других вопросов, никто у нас ничего толком ответить не может. Одни говорят – тащите скорее, уже давно пора! Другие – а на фиг она вообще нужна, если мясокомбинат и так работает круглосуточно? А я про себя думал: да на кой черт нам это надо? Тут и так вся жизнь – сплошная коррида! Что ни день – то бой быков. Хотя я бы с удовольствием пошел на это мероприятие посмотреть: ведь наверняка очень интересно. Люблю, когда быков валят. И желательно – чтобы побольше.
Что же касательно безжалостного забоя несчастного животного – не согласен в принципе. Быку дают возможность сражаться как настоящему джигиту, без дураков – бодай всех подряд! Ставь публику на рога! И помирает бык в бою, а не на скотобойне – тоже как положено джигиту. Все равно ведь потом люди сожрут, при любом раскладе. Так что лучше все-таки помереть как джигиту, поддевая на рога наглых человечишек и с веселым хрустом прыгая по их черепам. Как джигиту, а не откинуть копыта в вонючем загоне на мясокомбинате от немытых лап пьяного бойца скота. Впрочем, сам я, конечно, не бык, и авторитетно рассуждать о бычьих предпочтениях, понятно, не могу. Но, тем не менее, считаю что любой нормальный бык-джигит думает именно так.
Но наш парень по фамилии Нортон был совсем не псих. Точнее – псих, но не совсем. Почему псих? Да потому что примерно 90% людей в той или иной степени малость – тово. Если не сказать хуже. Но я не про это. В частности, там предлагали делать такое упражнение: представить во всех подробностях, что ты спускаешься в пещеру. Опыт показывает, что если у тебя в башке тараканы, то картины будут видеться до крайности нехорошие. Настолько нехорошие, что отдельных можно начинать лечить прямо тут, не снимая со стула. И чем интенсивнее, тем лучше. Ну, у этого кадра все было относительно благополучно. Пещера Нортона была очень холодной, вся покрыта толстым слоем льда. А навстречу ему выскочил пингвин. Это, как говорится, был знак. Но к чему – я не въехал. Пингвин что-то сказал, но в нашем идиотском «дубляже» смысл сказанного от меня ускользнул.
Но суть всего происходящего была крайне проста: человек был очень одинок. И вот как-то в очередной раз перемещаясь по делам службы, Нортон познакомился в самолете с неким Тайлером, Тайлером Дёрденом (в исполнении Питта). Тот представился продавцом мыла. И наш герой на него малость запал – уж больно необычным показался ему самолетный знакомый.
Дальше сюжет обретает новый разворот: квартира Нортона взрывается и он вынуждено встречается с Тайлером – ну, вроде как просто поболтать, а вроде как и попроситься на ночлег. Тайлер бодро излагает свои взгляды на жизнь, состоящие из прописных, в общем-то, истин. А заодно дает Нортону ряд советов о том, как следует обустраивать личный быт. Нортон внимает с огромным интересом, для него все это такое новое, что просто нет слов. По пути домой Тайлер предлагает Нортону дать разок ему (Тайлеру) в рыло. Нортон сперва поломался, вроде как неудобняк без причины бить человека, который тебе симпатичен. Но потом собрался с силами и вмазал Тайлеру в ухо. Тайлер немного постонал (в ухо – это вам не шутки), а потом заехал Нортону в живот. Тот тоже постонал, потом они немного помутузили друг друга и отправились спать.
С этого момента начинается самое, на мой взгляд, главное. Тайлер проводит Нортону усиленный курс «философской терапии». Нортон его слушает разинув рот, стремительно поглощая прописные истины типа «свобода есть утрата всяких надежд» и прочее. Попутно законопослушный Нортон с восторгом наблюдает за тем, как вольно и без комплексов живет просветленный, не отягощенный мещанскими предрассудками Тайлер.
Часть своего времени Тайлер посвящает работе киномехаником. В свободную минуту вставляет в диснеевские мультики порнографию – двадцать пятым кадром. Никто ничего не понимает, но взрослые дяденьки и тетеньки в зале заинтересованно переглядываются, а детишки плачут. Откуда малолетняя девочка может знать как выглядит эрегированный болт и почему при виде его плачет? Учитывая то, что на Западе народ как правило живет отдельно и не любит сбиваться в коммунальные квартиры, девочка могла видеть его (болт) только у родного заботливого папы. Инцест с малолетними там распространен будь здоров, нам такое при нашей нищете и скученности пока что не снилось (есть, есть еще куда свободам расти!). В свободное от глумления над мультиками время Тайлер работает официантом в ресторане, где постоянно цинично ссыт в супы и гадит в паштеты, а потом скармливает это клиентам.
Всю сознательную жизнь я испытываю стойкое отвращение к предприятиям общепита. В моем разумении всегда лучше и приятнее сперва зарулить на рынок, затариться, потом придти домой (можно даже не к себе), лично приготовить то, что тебе нравится, и лично сожрать – глядя на лица приятных тебе людей и слушаю приятную для тебя музыку. Как говорится «не стесняя себя соседством швали, рвани и ворья» (с) братья Стругацкие. Смотреть на недовольные рожи халдеев, для которых ты – очередное назойливое насекомое, от которого надо поскорее отделаться с максимальной для себя выгодой, мне противно. Халдей – это не оскорбление, это констатация видового признака. Ну, примерно так же как мент или прапорщик. Думать же о том, плюнули тебе в суп или нет по той простой причине, что им твоя рожа не понравилась – тоже неинтересно. Это как в «Казино», где два полицейских подъезжают к Макдоналдзу разжиться на халяву парой гамбургеров, а добрый итальянец им в гамбургеры сперва ото всей души харкает, а потом с широкой улыбкой отдает: ешьте, дорогие мои!
