Встать на колени перед ее прилавком посреди всех зевак? Ну, до такого я еще не дошел, стыда в своей жизни я уже нахлебался. А поскольку я отчаянный трус – еще одно из моих больших достоинств, – я к ней не подойду. Перехожу улицу, решив следовать дорогой цветов.
– Здравствуйте, месье, о, столько роз я сейчас не наберу, если вы хотите букет, как в прошлый раз!
Она очень горда собой, эта цветочница, и улыбается из-за прилавка, радуясь последнему замечанию. Еще бы она меня не помнила! Одним букетом я переплюнул всю ее дневную выручку!
– Одной-единственной будет достаточно. Красной. С маленькой карточкой для записки.
– Хмм… Ей повезло!
– Это для мужчины!
На ее лице медовая коммерческая улыбка сменяется неуверенной гримасой отвращения. Я не удержался. Куда она лезет? Это ведь мое дело, верно?! Нервный смешок вырывается из ее горла, когда я говорю ей, что шучу. Она хоть успокаивается. Как смешны эти люди – делают вид, что совершенно не гомофобы, но лишены малейшего актерского дарования. Ну да, стоит сделать шаг в сторону, и все от вас шарахаются.
– Доставить?
– Нет, я сам этим займусь.
Останавливаю мальчонку, который проезжает мимо на велосипеде, и, сунув ему в руку бумажку в пять евро, поручаю незаметно положить розу и записку на прилавок торговки сыром. Проводив его взглядом, возвращаюсь на свой угол и по-прежнему подпираю стену дома.
Она понесла пустые ящики в свой фургончик. Обнаруживает розу, только вернувшись обратно к прилавку. Хватает ее, оглядывается вокруг. Я немного отступаю назад. Потом разворачивает записку и чуть улыбается, поднося розу к лицу, чтобы вдохнуть ее запах.
А могла бы бросить на землю, если б больше не хотела обо мне слышать, но она приняла ее. И вроде бы с удовольствием.
Я чувствую облегчение.
И любовь. Теперь это точно.
Мой мозг изо всех сил отказывается это признать, потому что секунду спустя поднимается буря. Перегрев миелина[13]. Разъединение синапсов. С какой стати мне влюбляться? А? Она симпатичная, неплохо сложена, один ее вид вызывает во мне гормональный всплеск, но характер у нее скверный. Она опозорила меня перед моими подчиненными; едкая и ироничная, она оставила меня связанным почти на два часа, нимало не беспокоясь о последствиях, и к тому же выставила на посмешище перед своей дочерью. Она даже не поблагодарила за букет. Она пахнет коровами, встает в пять утра каждый день весь год напролет, у нее ребенок неизвестно от кого, и живет она в дыре на краю света.
Вот, дело сделано, в одну секунду кора головного мозга нашла доводы, чтобы противостоять своему излишне эмоциональному нутру. И тем лучше, потому что никакого желания быть влюбленным я не испытываю. Нет смысла и начинать, если известно, чем это кончится. Одни проблемы и бесконечные горести. Достаточно оглядеться вокруг.
Вот только секунду спустя буря возвращается с удвоенной силой, и мой мозг опровергает сам себя по всем статьям, предатель этакий!..
Скверный характер? С каких это пор обладать характером означает, что этот характер непременно скверный? И потом, чего я ищу? Покорную женщину? Домашнюю курицу, чтобы стирала мои грязные носки и не подавала голоса, когда соберутся друзья? Кому я смогу навязать свой простой, единственный и неоспоримый взгляд на мир? Это удобно, но быстро утомляет.
Она оставила меня связанным на два с лишним часа? Но, парень, ты же вполне это заслужил! Мужчина не накидывается на женщину, как потенциальный насильник, под тем предлогом, что желает доказать ей, как она в нем нуждается, чтобы чувствовать себя в безопасности. Ведь на самом-то деле именно это ты и пытался ей доказать, а, лейтенант Деломбр? Что можешь кое на что сгодиться, будучи рядом?
Никакого ответа после того, как получила букет? Но если бы она ответила в течение получаса, я, возможно, отнес бы ее к категории доступных девиц. Ужин вдвоем – этого надо дождаться, это надо заслужить, это надо подготовить, это надо обдумать. И возможно даже, получить отказ.
Она пахнет коровами? Но у нее имеется прекрасная ванная и горячая вода в любое время суток.
Встает в пять утра? Известное дело, кто рано встает, тому Бог подает.
Дочь от неизвестного отца? Кто сказал, что он неизвестен? Он не живет с ней, конечно, но ведь где-то он существует. И потом, Сюзи просто прелесть, с какой стати она может быть препятствием для сближения с ее матерью?
Живет на краю света? Но отличная щебеночная дорога идет до самого ее дома, и как же там у нее, черт побери, красиво!
Вот так. Лишнее доказательство – если только оно требовалось, – что мой центр эмоций взял верх над корой с подкоркой, и это меня нервирует, потому что от меня больше ничего не зависит, решительно ничего. А ведь я с нею едва знаком. Это и есть любовь с первого взгляда, удар молнии? Но молния может натворить бед, она сжигает все на своем пути, и сразу же гремит гром. Это неудержимо, потаенно, опасно.
И молния ни от кого не зависит, она бьет туда, где ее не ждешь. Лично я ожидал старую крестьянку в цветастой юбке, а теперь сам дарю цветочки, потому что она маленькая, крепкая, умная, храбрая и чувствительная. В моем вкусе, и все тут!
Приятный был рынок. Торговля шла неплохо. Погода стояла хорошая, и клиентов хоть отбавляй. Я это люблю. И мой банкир тоже.
А потом, пока я складывала ящики, кто-то положил розу мне на прилавок. Я только увидела отъезжающего на полной скорости мальчишку на велосипеде, но был ли это он?
К цветку была приложена записка: Пойдем, возлюбленная, взглянем на эту розу…[14]
Вот тебе и новая попытка. Он выиграл свой ужин. Я все еще пребывала в сомнениях. Но я дала себе слово.
Я вернулась с рынка, оставшуюся часть дня занималась обычными делами, а вечером, уложив Сюзи, отыскала его визитку и оставила короткое сообщение на автоответчике: «Вечером в субботу, в Верхолесье, около половины восьмого. Хорошей бутылки вина будет достаточно».
Кратко, точно, без эмоций. В любом случае, на данный момент, кроме желания заняться спелеологией…
Это заставит его помариноваться еще немного, проведя несколько дней в ожидании.
У промаринованного мужика вкус приятней, это как с говяжьей отбивной, утверждает Антуан.
Я люблю хорошее вино. Надеюсь, он сумеет выбрать нечто подходящее к маринованной говяжьей отбивной. Хотя я приготовлю курицу, это уместней.
И я правильно сделала, что назначила ужин через неделю. Похоже, он ждет его с нетерпением. Это его проучит!
Целая неделя! Вот стерва! Она это нарочно, я уверен. Мне в наказание.
И вот уже четыре дня я жду, пока время двинется побыстрее. Но ничего не поделаешь. И даже хуже того. Бутылку вина я нашел вчера. Она мне стоила еще одного состояния. Да, Мадлен, я знаю, когда любишь, все не в счет. Лично мне всегда все не в счет, потому что никто меня не любит. Кроме Мадлен. Я недостаточно знаю Мари, чтобы любить ее. Нужно же принять хоть какие-то меры предосторожности, прежде чем пуститься во все тяжкие, верно? Например, проверить, являетесь ли вы характеро-политико-сексуально-совместимыми. Попробуйте втолковать это моему эмоциональному мозгу. Я влюблен не рассудочно, а инстинктивно. Это хуже? Или лучше? В любом случае, это так. Мне казалось, что я над собой хозяин. Но все вышло из-под контроля. На сей раз ангелок и бесенок сговорились. Не по форме, а по существу. Это красномордый с рожками надоумил меня наброситься на нее без предупреждения. А белоснежный с нимбом перехватил подачу, нашептав про цветы. И оба толкают меня к ней. Впервые они настроились на один лад, и в результате полилась неплохая музыка. Как бы то ни было, когда начинают размышлять об обоснованности чувств и о том, как с ними управляться, как с ними бороться или как вводить их в нужное русло, то неизбежно удаляются от любви. Любят нутром, а не головой. И до нового приказа нутро не размышляет.
Что я знаю о любви? Полагаю, что ничего.
Сегодня свободный день. Что ж, устроим гонки по пересеченной местности. Очередная совершенно пустая среда не поможет скоротать время. Достаю карту Национального географического института, забрасываю велосипед в машину и качу в сторону гор. Я заранее позаботился о том, чтобы мой маршрут, по подсчетам, прошел через Верхолесье где-то после полудня. Пусть мы должны увидеться в субботу – это не значит, что я не могу сделать там маленькую остановку. А что такого?
Погода чудесная, для апреля почти жарко. Что сказать о пейзаже? Весна во всем своем великолепии. Как я мог просидеть двадцать лет в Тулузе?
Я наскоро перекусываю на вершине и на полной скорости пускаюсь вниз. Останавливаюсь над фермой, чтобы отследить внутренние передвижения, но никого не вижу.
Ну и ладно, я здесь, и я иду. Въехав во двор, вижу, как Сюзи выскакивает из хлева и летит в сторону дома.
– Иди помоги маме в хлеву! А я позвоню Антуану. Давай быстрее!
Вот черт, с ней что-то случилось. Но я слышу не женские крики. Она режет свинью или что?! Я влетаю как ураган и вижу ее у ног животного куда выше ее самой. Корова стоит и выгибается, испуская отчаянный рев.
