– Нет, я не умею. Да и времени у меня никогда не было.
«Неужели укор в ее взгляде касается меня? Возможно, я его заслуживаю», – думала Ева. Но старая женщина прервала ее мысли:
– Понимаю, там, в горах, вам, наверное, очень трудно справляться со всем.
Ева кивнула: именно так, очень трудно, мало времени для смеха и слез, игр и сказок. Вечерние мужнины рассказы были, да, были, но участвовала ли она в них?
Да и понимала ли она их так, чтобы оценить? И тут вспомнила голоса мальчиков: «Еще, папа, еще одну сказку…»
Сейчас ей так захотелось домой, чтобы объяснить мужу, что теперь все станет совсем по-иному. Но все еще шел дождь, колотя по тяжелому шатру.
– Ты можешь научить меня этому, я имею в виду мелодию? – возбужденно спросила она Аню.
– Петь, ты это хочешь сказать? Конечно слушай и подпевай мне.
И вновь возникла мелодия: старая женщина запела, рукой отмечая поднятие тона – выше, выше. Ева старалась как могла, то вверх, то вниз, то опять чуть-чуть вверх, вниз…
– Мелодия у тебя получается, но голос слишком твердый, – сказала Аня. – Попробуй еще раз, помягче.
Ева вспомнила встречу со старой женщиной в древнем лесу, вспомнила, как пыталась заговорить с ней мягким, как луговой пушок, голосом и как та испугалась и готова была убежать. Аня опять запела. И Ева попробовала подтянуть мелодию. Аня кивнула: сейчас лучше, просто хорошо. Обеим стало очень весело, их голоса то поднимались, то опускались, но, когда Ева ошибалась, мелодия прерывалась смехом.
– Петь можно и со словами, так будет легче, – сказала Аня.
Ева вновь удивилась: неужели при этом можно пользоваться и словами?
Аня запела длинную-длинную песню: сказку о молодом скотоводе, ускакавшем в сторону луны в надежде вернуться с лунной царевной. О, какая это была чудесная сказка! Намного красивее просто мелодии! А когда Аня запела о том, как молодец в дороге упал с лошади и замертво остался лежать на земле, Ева заплакала. А Аня рассмеялась.
Возвратились женщины и пригласили к столу. Под дождем они все вместе перебежали в другой шатер, где стоял стол с кипящими горшками с едой. Женщины и дети сгрудились в сторонке: они то ели, то прислуживали мужчинам и гостье.
Мужчины – их было шестеро – сидели в ряд вдоль стола и молча ели. Ева понимала, что они немного смущены ее присутствием. Сама она сидела в торце, ближе к старейшине.
Это его она когда-то спасла от укуса змеи. Ели они мясо, сочное, вкусное, пили сверкающий темный напиток.
Возле нее тоже стоял бокал, она взяла его и попробовала напиток – сладкий и крепкий. И тут с ней произошло нечто удивительное: когда напиток добрался до желудка, на сердце стало легче, тяжелые мысли и беспокойство отступили.
Она отпила еще глоток, голова слегка закружилась, спина выпрямилась, и из горла вырвался смех. Старейшина посмотрел на нее немного удивленно, улыбаясь уголками губ.
– Пей осторожно, – сказал он. – Напиток крепок.
И тут она вспомнила, как его звали – Эмер.
После обеда дети заснули, и их отнесли в женский шатер. Взрослые расселись вокруг очага, женщины с одной стороны, мужчины – с другой. Ева выбрала место посредине, чтобы, рассказывая, видеть лица всех…
Начала она со смерти своего мальчика, не упомянув при этом о братоубийстве. Сказала лишь, что в состоянии великой скорби решила отправиться в лиственные леса на другом берегу реки, чтобы там получить ответы на несколько своих вопросов.
При этом она испытующе оглядела присутствующих, стараясь понять, как воспринимаются ее слова. Эмер кивнул:
– Насколько я понимаю, тебе надо было найти старого шамана. Ты ведь не предполагала, что он уже умер.
– Вы знали его? – Ева попыталась говорить спокойно.
– Да, он ведь умел вызывать дождь. Мы тоже искали его, когда засуха стала почти невыносимой. Я хорошо знал шамана, в детстве даже жил у него целую неделю. В тот раз, как и предполагалось, я вернулся в племя с дождем. Да, он был сильным человеком. Правда, он не одобрял наше поклонение многим богам.
– Многим богам?
Эмер покачал головой: это не тема для разговора, о богах с женщинами не говорят, даже с такой, как она, совсем особенной.
– А как он умер? – Этот вопрос она должна была задать, хотя ответ на него уже знала.
– Однажды ранним утром, когда мы перешли реку, чтобы выпросить у него дождь, мы нашли два тела, – ответил Эмер. – Это были он и царская дочь. Проклятый лесной народ убил их.
– Царская дочь, – сказала Ева дрожащим голосом. – Ничего не поделаешь.
– Да, мы тоже удивлялись. Нам всегда казались выдумкой разговоры о царской дочери из Северной страны, о том, что бог реки приказал ей идти на восток, в Эдем, найти живущий в нем народ-избранник. Народ этот не владел словами, а потому не знал никаких законов. С ней был молодой шаман. Лунной ночью они переплыли реку и оказались в райских лесах.
– Народ-избранник?
– Говорили, что народ этот владел даром безвременья, он вечен, как боги. Просто выдумки, но царская дочь поверила в сказку. Она решила, что должна научить лесной народ словам. Сумасбродная идея. Что эти сумасшедшие стали бы делать со словами?
Голос Эмера продолжал вызывать в памяти Евы находки у хижины шамана.
– Как ты узнал, что женщина, которую вы нашли там, была царской дочерью? – У Евы почти перехватило дыхание, когда она задавала этот вопрос.
Эмер долго смотрел на нее.
– Да, это было действительно удивительно. Знаешь ли, еще молодым человеком я однажды ходил в башню Северной страны. Случилось так, что бог равнин проклял наш скот, и ягнята начали умирать еще в чреве овцы. И мы вынуждены были купить новых баранов для разведения племенного скота. Золото у нас было, наследственное.
Сделка прошла хорошо, мы обменяли кольца на двух чудесных баранов. Сделку совершала сама царица. Очень красивая и с очень необычным носом, изогнутым, как ястребиный.
У мертвой женщины у хижины был такой же нос, – продолжал Эмер, внимательно наблюдая за Евой. – Ты, конечно, понимаешь, как мы были удивлены, когда рыли могилы и хоронили оба тела.
Ева схватилась за свой нос, сердце ее стучало, пот, просочившийся у корней волос, потек по лбу. А Эмер продолжал пристально смотреть на нее. Удивительная тишина стояла в шатре. Слышно было, как стучат по нему капли дождя.
Через некоторое время Эмер вновь заговорил:
– Знай, этот нос еще раз в жизни удивил меня. В пещере на горе, у женщины-земледелицы, когда я однажды вечером оказался там после змеиного укуса. У этой женщины с редкими знаниями, – улыбаясь, сказал он.
Улыбка была дружеская, но не без любопытства.
– Но я что-то разговорился, а рассказывать обещала ты, а не я.
Ева глубоко вдохнула, наконец-то ей стало хватать воздуха.
– Спасибо тебе. Обо всем этом я ничего не знала.
Рассказ свой она начала с переселения. Ей захотелось объяснить причины, чтобы быть правильно понятой.
– Вы должны знать, что ни муж мой, ни я ничего не помнили о происходившем до того утра, когда мы переплыли реку и отделались от Белого Света. Это был наш первый день.
И вновь возникло удивление, особенно у женщин, смотревших на нее огромными глазами.
– Никакого детства, никакого рода, ни матери, ни отца, никаких обычаев – неужели это возможно?
Но один из мужчин подтвердил:
– Да, я думаю, что понимаю ее. Однажды я побывал среди тех больших деревьев и знаю: там действительно исчезают все мысли Я с мучительным трудом смог вспомнить, зачем пришел туда.
Ева обрадовалась:
– Тогда ты можешь представить себе, каково тем, кто там родился и не знает, что с этим можно бороться. Так было и с Адамом, и со мной: у нас не было никаких воспоминаний. Для детей муж обычно придумывал сказки о стране детства. Но теперь, после того как я побывала там, я многое поняла. Теперь я знаю, что страна эта огромна. Но у мужа моего пока еще нет никаких воспоминаний. Знаете, мы считали, что до слов мы добрались сами.
И она стала рассказывать о растениях, которые сообщали ей, как они называются и как их следует использовать.
– Мы в это верили, – сказала она, теперь и сама удивляясь. – Я не помню матери, а он забыл шамана.
– Твой муж – ученик шамана?
Вопрос Эмера прозвучал как-то напряженно.
Ева кивнула:
– Да.
Но тут вступила Аня:
– А зачем после смерти мальчика тебе понадобилось бежать туда?
Вопрос прямой, естественный. Эмер был недоволен, но Ева медленно и задумчиво кивнула:
– Я не уверена, что у меня есть ответ на твой вопрос. В какой-то степени я верила, что в новой жизни там, на горе, мы победили смерть. Но когда зло настигло нас и я перестала понимать происходящее, мне пришло в голову искать ответ в забытом царстве детства. Я просто должна была пойти туда и попытаться во всем разобраться.
– А твой муж? – Голос Ани оставался требовательным.
– Он верил в то, что чем-то провинился перед своим Богом и тот наказал его смертью мальчика. Что мое путешествие поможет ему получить ответ.
