– Верно подмечено, – сказал я. – Надо бы подкинуть идейку каким-нибудь заводчикам. Уверен, они заинтересуются.
– Чего? – отозвался отец, которого вдруг отвлек пролетавший за окном ястреб-перепелятник.
Для моей мамы Бутси представляла собой сложную дилемму. С одной стороны, она влюбилась в мелкую с первого взгляда: именно о такой кошечке, хрупкой и общительной, она всегда мечтала, а теперь, когда Слинк устраивала безумные выходки, стала мечтать еще больше. С другой стороны, глядя на Бутси, мама видела не только умилительного косоглазого друга, но и пушистое напоминание о том, что у нее по-прежнему нет внуков.
Мама всегда была человеком уравновешенным и не изменяла своим принципам, однако, наблюдая за ее знакомством с моими двумя новыми кошками, я впервые заметил что-то вроде признаков раздвоения личности.
– Можно я заберу ее себе, ну пожалуйста? – повторяла мама, глядя на Бутси, после чего вдруг добавляла: – И как вы только справляетесь со всеми этими кошками!
– Как же мило он высовывает язычок! – смеялась она, разглядывая Пабло. И тут же хмурилась. – Шесть – это, по-моему, уже слишком!
Нам с Ди уже обоим стукнуло по тридцать, но мы не жаждали заводить детей. В последние пять лет в нашей жизни творился такой хаос, что даже серьезно обсудить этот вопрос было некогда. Однако приходилось мириться с фактом, что среди друзей мы, без детей, теперь были в меньшинстве, а с недавним прибавлением в нашей кошачьей семье и вовсе от многих отдалились. Я-то всегда думал, что неплохо умею общаться с детьми, но при встрече с очередным лысым чудом и за выслушиванием еще одного бесконечного рассказа о подгузниках я старался мысленно следовать этикету и четко соблюдать основные пункты:
1. Не привлекать внимание малыша, почесывая его под подбородком или размахивая у него перед носом любимой игрушкой Ральфа, палочкой с пушистым пером – ребенок не станет ловить ее ручками.
2. Когда разговор зайдет о том, какие же Эдвин/Дилан/Амели непослушные, не лезьте со своими теориями о том, что «результат определения, кто из кошек сильнее, немного смахивает на счет футбольного матча»[18].
3. Мясные подушечки в модной упаковке с надписью «Кошачий соблазн» можно предложить в качестве лакомства Ральфу, когда тот загрустит, но страдающему от колик ребенку это не поможет, а, напротив, приведет к необратимому нарушению пищеварения.
4. Когда молодые родители шутят, что запросы их отпрыска требуют все больших затрат («Минни подавай только печенье из «Уэйтроуз»!»), не думайте, что уместно вставить замечание о Бутси, которая предпочитает пену с эффектом памяти обычному пенопласту.
5. Не обнимайтесь слишком много с Бутси, иначе молодые родители сочтут вас примерно таким же безумным, как Тори Эймос, которая снялась для обложки своего альбома кормящей поросенка грудью.
6. Не сравнивайте развитие умственных способностей ребенка друзей с сообразительностью ваших кошек.
Последнее давалось мне особенно трудно. Я понимал, что, когда крошечное существо начинает издавать звуки, отдаленно похожие на обращение к маме и папе, и на ощупь отличать батарею от яблока – это, наверное, и правда поразительно. И все же в моменты откровения многие признавались, что на самом деле с годовалыми детьми довольно-таки скучно: в этом возрасте они пока как полулюди, которым и сказать-то еще нечего. Бутси же развивалась не по дням, а по часам, и нрав у нее был, как у всех претендентов на награду «Спортсмен года-2006», вместе взятых. Что до Шипли, то он вообще был невероятно красноречив, а ведь ему и пяти не исполнилось. При этом восьмилетний Джейми, сын наших друзей Бет и Фрэнка, даже сам высморкаться нормально не мог.
Мои кошки вовсе не дети, и я постоянно себе об этом напоминаю. Они не станут астрофизиками, специалистами по рекламе или недооцененными гончарами, а превратятся лишь в чуть более жирных котов, которые спят еще больше, чем прежде. Я был не вправе донимать своих друзей с более традиционными взглядами на жизнь рассказами о поведении кошек, но сам-то я не переставал восхищаться тем, как работает мозг моих питомцев.
Количество интеллектуалов в кошачьих кругах не могло не поражать. Вот, например, у морской свинки имеется пара причудливых особенностей – допустим, она издает невероятно радостный писк, и иногда к пушистому заду прилипает больше фекалий, чем у ее более грациозных собратьев, – а в остальном она такой же миленький сопящий кретин, как и все свинки. Но даже в моей небольшой подборке мурлык можно было найти совершенно разносторонние экземпляры: от потенциальных Стивенов Хокингов кошачьего мира вроде Медведя и Бутси, у которых наверняка лапы чесались выйти за пределы физических и коммуникативных ограничений тела, до совершенных болванов вроде Пабло и Джанета.
Будь Пабло и Джанет детьми, пришлось бы называть их «не совсем одаренными» или «просто немного другими». Однако самая тупая кошка всегда видит обман насквозь. А если бы они и правда были не умнее овоща, то я, как верный хозяин, был бы обязан сообщить им об этом. У кота не понизится самооценка от того, что его называют идиотом, а я не стану любить его меньше из-за того, что он умственно неполноценный, так что в итоге все довольны.
Пабло, например, буквально излучал глупость. Его интеллектуальное развитие – полная противоположность Бутси: он постепенно становился все более толстым и жизнерадостным, при этом хитрости или сообразительности у него не прибавилось ни на йоту. С тех пор как Пабло впервые вырубился на диване, язык у него почти всегда оставался высунутым, отчего о мечтах принять участие в телевикторине на Би-би-си ему пришлось забыть. Мы слегка переживали, однако наш новый ветеринар, франкоканадец, объяснил, что главный орган вкуса Пабло упрямо не желает возвращаться в рот лишь по одной простой причине: у кота отсутствуют два передних зуба, которые должны бы удерживать эту розовую штуку внутри.
Когда Пабло лежал у нас на кровати, в этом не было ничего милого и прелестного – нет же ничего милого и прелестного в толстом парне, который сидит на диване в трусах с пультом от телевизора в руке. Однако мы с Ди не хотели выделять любимчиков, поэтому старались фотографировать откисающего Пабло не меньше, чем сияющего своим великолепием Ральфа или красиво свернувшуюся в цветочном горшке Бутси.
В моменты задумчивости у Медведя всегда был такой взгляд, как будто он попал в страну своей мечты, населенную высшей четырехлапой расой, но если Пабло на таких фотографиях пририсовать облачко с мыслями, там будет либо вкусно пахнущее мясо, либо – в миг особо глубоких размышлений – бесконечно крутящаяся в колесе мышь.
Прошел год с тех пор, как мы спасли Пабло. Казалось бы, пора забыть о жизни в диких условиях, но он по-прежнему спал и ел так, будто ожидал, что в любой момент опять может оказаться на улице. Если Бутси и Медведь давно научились различать шорох пакетика мясных кусочков «Феликс» со вкусом говядины от обертки шоколадного батончика «Тоффи», то Пабло заслышав шуршание любой пластиковой упаковки или открывающегося ящика, мчался на кухню, точно Джин Симмонс из «Kiss», спешащий на зов фанатов.
За каждым передвижением миски Пабло наблюдал так же внимательно, как центральный нападающий следит за движениями полузащитника. Направит ли он мяч между стойкой кухонных ворот и перилами лестницы? Нет, он съест содержимое до последнего кусочка, пустит газы и потом станет искать, где ему отоспаться. Пабло вырубался на кровати с невероятно довольным видом; для полного счастья ему было достаточно чистого покрывала и центрального отопления. Наверное, лишь один момент в моей жизни может хоть немного сравниться с удовлетворением, которое испытывал Пабло: мне было семь лет, и я залез в горячую ванну после того, как отец самонадеянно вывез семью на прогулку по снежному Дербиширу, где мы потерялись, а вернулись назад в машине уже в кромешной тьме.
Как-то летом, за пару лет до появления в нашем доме Пабло и Бутси, у моих дяди и тети были неприятности с одним диким котом. Этот деспот выплеснул свой изгойский гнев с такой силой, что все их коты, Черныш, Черно-белый и Ролли, стали справлять нужду в ванне. Однако пушистый террорист решил, что недостаточно запугал этих троих, и продолжил битву внутри дома. В общем, дяде с тетей пришлось установить магнитную кошачью дверцу. Неплохой выход из ситуации, только вот Черныш, Черно-белый и Ролли теперь зачастую попадали в неловкое положение: из-за магнитных ошейников головы притягивало к дверце холодильника. Ни один дикий кот прежде не доставлял нам столько проблем, хотя однажды, еще в Брантоне, я проснулся от того, что в гостиной дрались два огромных, предположительно диких которазбойника, а всего за пару месяцев до нашей встречи с Пабло какой-то горластый грязновато-белый дикарь начал регулярно мутузить Шипли с Ральфом. Мы пытались блокировать кошачью дверцу на ночь, но эксперимент провалился.
