Салли покачал головой. Он заглянул в дверной глазок, и его пробрала дрожь. Знакомое тошнотворное чувство, повторения которого не могло и не должно быть. Он же обещал себе, когда выходил из тюрьмы.
– Полицейский инспектор Селлерс, – представился человек в форме. – Вам необходимо поехать со мной.
* * *
Кэтрин и Эми стояли на невысоком холме, откуда открывался вид на футбольное поле и сверкающую огнями сцену. Заметно похолодало, и Кэтрин, зябко ежась, подтянула шарф повыше.
– ПРОВЕРКА… ПРОВЕРКА… ПРОВЕРКА… – летел в морозный воздух мужской голос, усиленный множеством динамиков.
Кто-то из звукооператоров проверял микрофоны. Казалось, над сценой сияет маленькое солнце – до того там было светло.
– Ну и как тебе все это? – спросила Эми.
– Широко они размахнулись, – ответила Кэтрин.
– Ты еще можешь отказаться от участия.
– Это уже не мне решать. – Кэтрин улыбнулась одними губами.
– ПРОВЕРКА… РАЗ-ДВА… ПРОВЕРКА… – разносилось над стадионом и окрестностями.
Шла завершающая стадия приготовлений. Это тоже снималось и передавалось в эфир. Эми насчитала не менее полудюжины телеканалов. Рослые операторы в теплых куртках. Камеры на их плечах чем-то напоминали базуки. Все они были направлены на сцену. У Эми вдруг защемило сердце. Какая вопиющая несправедливость: она сейчас тоже должна была бы находиться там, вести репортаж для Девятого канала.
Потом ее охватило совсем другое чувство – облегчение. Так чувствует себя студент, узнав, что ему не надо сдавать экзамен.
– Я могу с ними поговорить, – предложила Кэтрин.
– О чем?
– Скажу, что не стану участвовать, если тебя не вернут в программу.
– Пару минут назад ты утверждала обратное. Ты сказала: «Это уже не мне решать».
– Я не отказываюсь. – Кэтрин пожала плечами. – Просто могла бы внести некоторые изменения.
– Зачем из-за меня осложнять себе жизнь?
– Не будь дурочкой, – улыбнулась Кэтрин. – Как раз из-за тебя я бы это и сделала.
Впервые за все месяцы знакомства с Кэтрин Йеллин Эми вдруг воочию увидела Дайану. Она поняла особые отношения, существовавшие между сестрами, и причину, почему смерть Дайаны стала для Кэтрин столь тяжелой утратой. Главным качеством Кэтрин была верность, а верности в одиночку не бывает.
– Спасибо, Кэтрин. Не надо с ними говорить. Что случилось, то случилось.
– Ты пробовала еще раз позвонить Рику?
– Да. Он не отвечает. Не хочет общаться со мной.
Кэтрин опустила глаза.
– Ты что? – насторожилась Эми.
– Да вот, думаю.
– О чем?
– Мы с тобой похожи. Ты не можешь заставить своего абонента ответить. А я – позвонить мне.
* * *
Изобретя телефон, Александр Белл потом еще десять лет был вынужден защищать свой патент. Он делал это более шестисот раз. Его первенство оспаривали конкурирующие компании и алчные индивидуумы. Шестьсот раз! Белл настолько устал от судебных тяжб, что перебрался в Канаду. Там, по свидетельству очевидцев, вечерами он любил сидеть в каноэ, курить сигару и разглядывать небеса. Белла до глубины души огорчало, что люди обвиняют его в краже самого драгоценного – его же идей. То же делали и юристы, но в форме предположений и вопросов. Иногда вопросы бьют больнее, чем оскорбления.
Салли Хардинг сидел в тесном кабинете начальника колдуотерской полиции. Джек Селлерс выстреливал в него один вопрос за другим.
– Что вам известно о телефонных звонках?
– О каких?
– О тех, что с небес.
– Вы хотите сказать, о тех, которые, по словам людей, поступают к ним с небес?
– Какова ваша причастность?
– Моя причастность?
– Да, ваша.
– Если вы о звонках, я к ним совершенно непричастен.
– Тогда почему вы общаетесь с мистером Роу?
– Мы с ним друзья.
– Друзья?
– Да. Познакомились недавно и подружились.
– А ему звонят с небес?
– Это вы у него спросите.
– Зачем вы сегодня приезжали в редакцию «Газетт»?
– Я там работаю.
– Если не ошибаюсь, вы рекламный агент.
– Верно.
– Тогда что вы искали в старых номерах газеты?
– А почему вы меня об этом спрашиваете?
– Я хочу установить степень вашей причастности.
– Причастности к чему?
У Салли кружилась голова. Элиас сидел в другом помещении. Чувствовалось, внезапное появление Селлерса его напугало. За все это время они с Салли не перекинулись ни одним словом.
– Вы собираетесь меня арестовать? За что?
– Я всего лишь задаю вам вопросы.
– Я обязан на них отвечать?
– Уклонение от ответа создаст дополнительные подозрения.
– В чем?
– В вашей причастности.
– Говорю вам, я не имею никакого отношения к этим звонкам.
– Что вы делали в похоронном бюро «Дэвидсон и сыновья»?
– Они постоянно размещают у нас рекламу.
– А зачем вы ездили на футбольное поле?
– Послушайте, откуда вам это известно?
– Почему вы преследовали Элвуда Джупса?
Салли передернуло. Как Селлерс об этом узнал?
– Вы сидели в тюрьме?
– Один раз, – промямлил Салли.
– За что?
– По ошибке.
– Наверное, попытались вторгнуться в чью-то жизнь?
– Я никогда ни в чью жизнь не вторгался.
– Тогда почему вы сегодня повсюду ездили за Элвудом Джупсом? Что вам известно об этих телефонных звонках?
Салли сглотнул, а затем выпалил, не успев толком подумать:
– У меня возникло подозрение, что звонки – дело рук Джупса.
Джек выпрямился. У него самым настоящим образом отвисла челюсть.
– Как странно, – пробормотал он.
Потом встал и открыл боковую дверь. Салли увидел Элвуда Джупса с блокнотом в руках.
– Джупс подозревает вас в том же самом.
* * *
Джек не смотрел полицейских сериалов. Большинство настоящих копов их не жалует. Когда сам работаешь в полиции, экранная фальшь только раздражает. В реальной жизни все происходит совсем не так, как у телевизионных сценаристов.
Джек понимал: его разговор с Салливаном Хардингом – чистейшей воды самоуправство, и это в лучшем случае. Он не имел законных оснований допрашивать этого человека. Подумаешь, пару часов назад Джеку пожаловался Элвуд из «Газетт». Элвуда он давно знал. Ничего удивительного, если в маленьком городке начальник полиции хорошо знает единственного репортера местной газеты.
Элвуд явился к нему и изложил свою теорию. Некто Хардинг, в прошлом военный летчик, а теперь рекламный агент, вдруг сдружился с Элиасом Роу. Поведение Роу тоже внушало репортеру подозрения. Заявив, что ему звонят с небес, Элиас потом исчез. Куда – никто не знает. Спрашивается, почему? Что общего нашлось у Хардинга с Элиасом? Дополнительные подозрения у Элвуда вызвало внезапное любопытство Салли. Начал забрасывать его вопросами, говорил о некрологах, что-то искал в старых газетах. Как тут не заподозрить неладное?
В другое время и при других обстоятельствах Джек попросту сказал бы, что у Элвуда разыгралось воображение, посоветовал бы не быть таким подозрительным и выбросил это из головы. Но здесь… Джек не мог признаться ни Элвуду, ни кому-либо другому, что его тоже очень интересует подлинность этих звонков. А вдруг они чей-то жестокий розыгрыш? Узнать правду было очень важно не только для него самого. Для Дорин. Для Тесс. Для всех горожан. Эти звонки вернули ему сына, а Тесс – ее мать. Никому не позволено так жестоко играть на чувствах людей. В таком случае имеет место преступление, но преступление особого рода, о котором ничего не говорится в уголовном кодексе.
Джеку пришлось поехать к Салли, притащить его в свой непрезентабельный кабинет и бомбардировать вопросами до тех пор, пока не стало ясно, что Элвуд и Салли подозревают друг друга в устройстве звонков с небес.
То, что происходило дальше, отчасти было похоже на сериал. Комедийный. Салли и Элвуд пытались выяснить причины обоюдной слежки.
– Зачем вы ездили в похоронное бюро? – спросил Салли.
– Расспрашивал про вас. А что делали вы в библиотеке после ее закрытия?
– Тоже расспрашивал про вас. А почему вас потом понесло на футбольное поле?
– Хотел посмотреть, не толчетесь ли вы там.
Словесная дуэль угрожала затянуться. Наконец Джек поскреб затылок и сказал:
– Хватит!
Он устал слушать эти препирательства. Ему было ясно, что оба никуда не двинулись дальше подозрений. Джек – тоже.
– Извините, что вломился к вам домой, – сказал он Салли.
– Бывает, – вздохнул тот.
– Вообще-то, мы в Колдуотере так с людьми не обращаемся, – добавил Джек.
– Колдуотер неузнаваемо изменился, – заметил Салли.
– Полностью с вами согласен, – подхватил Элвуд.
– Мой сын тоже ждет звонка оттуда.
Салли не понимал, зачем он это сказал. И почему он сегодня говорит не подумав.
– Звонка от умершей матери? – спросил Элвуд. Салли кивнул. – Представляю, как мальчишке тяжело.
– Потому я и хотел доказать, что никаких звонков с небес нет.
– Вы не хотите, чтобы он питал несбыточные надежды?
– Вот именно. Уж если у взрослых крыша едет. Как же! Снова услышать голос близкого человека, который говорит, что с ним все в…
