Ознакомительная версия.
– Да. Его застрелила сегодня фрау Ольга. Они искали кассету. Вот эту.
Я налил себе добрую порцию токая, выпил и плюхнулся на кресло. Пани Алина вытянулась на диване, прикрывшись покрывалом.
– Что это за кассета?
– Ярко накрутил разные сцены с клиентами. А что там были за клиенты, вы сами знаете.
– Как это ему удалось?
– Он делал это с ведома пана Романа. Одна копия предназначалась для фирмы, а вторую Ярко тайно оставлял себе. Самые интересные куски он собрал на одну трехчасовую кассету.
Я рассказал о нашем с Ярком плане и о том, что случилось со мной и Дзвинкой.
– Нет, это не для моих нервов, – покачала головой пани Алина, – налейте и мне. Что вы планируете делать?
– Нужно спасать Дзвинку. С утра вы должны поехать к пану Роману.
– Хорошо, я сделаю все, что в моих силах. Но что я скажу ему?
– Скажете, что я жив. И у меня кассета. Кассету я меняю на Дзвинку. Вы забираете Дзвинку, отвозите туда, куда я вам скажу, а потом привозите кассету.
– Он может не поверить мне после всего этого… Ведь это я вас ему подсунула.
– Но у него нет выбора. Давайте посмотрим несколько минут, что там снято, вы перескажете Роману, и это будет неплохое доказательство.
Я включил магнитофон, вставил кассету, и вскоре на экране появился голый товарищ Бобрик с двумя девочками. Одна сидела на нем и сонно покачивалась, вторая целовала ему ушко.
Через пятнадцать минут пани Алина сказала:
– Достаточно… Я уже старая женщина, чтобы такое смотреть… Куда я должна привезти вам вашу Дзвинку?
– Я покажу вам. С утра вы подбросите меня к знакомому, я буду ждать вас там. Но смотрите, чтобы за вами не следили.
– Я думаю, вам стоит заночевать у меня.
– Неплохо бы.
– Ну, тогда идите наверх. Там свободная комната.
Она поднялась с дивана. Заметно нервничала.
– Я мог бы скопировать у вас эту кассету?
– Милости прошу. Разберетесь сами с техникой?
– Почему нет? Мне нужна только какая-нибудь чистая кассета.
– Вон там, на полке. Берите любую. Но зачем вам копия?
– Да так, на всякий случай.
– Не хотите мне говорить… – вздохнула она. – Но, возможно, вы правы. Спокойной ночи.
Я соединил оба видеомагнитофона шнурами, в один вставил кассету Ярка, а во второй чистую, и запрограммировал. Три часа, пока будет копироваться кассета, я, конечно, не собирался куковать и, допив токай, лег спать.
Утром меня разбудила хозяйка.
– Ну вы и спите! Еле вас добудилась. Быстренько пейте кофе и едемте.
Мы сели в машину, и я с удовольствием следил за движениями пани Алины – она полностью вернула себе самообладание.
– Ох, и лайдаки[77]! – бурчала она. – Все, кончено. Чтобы я когда-нибудь еще вляпалась в что-либо подобное – боже сохрани. Мне очень жаль, что вам пришлось все это пережить.
– Но это еще не конец.
– Не может быть. Это должен быть конец. Я чувствую, что все будет файно.
Она подвезла меня к Франю.
– Я буду ждать вас здесь. Глядите только, чтобы за вами не было хвоста, – сказал я, вылезая.
Франь встретил меня, как обычно в такую пору, растрепанный и заспанный, и с очередной телочкой в постели.
– И чего тебе не спится? – зевал он во весь рот. – Я ведь веду ночной образ жизни. Как волк. Если я поздно ложусь, то поздно встаю. Ты должен бы это запомнить.
– Я прекрасно помню твои волчьи привычки. Но у нас нет времени. Вот кассета. Ты должен торопиться. Хорошо бы еще сегодня накрыть их. Потому что об этой кассете они уже пронюхали.
– Да-а-а? – переспросил Франь недовольно. – Каким образом?
– Они убили фотографа, который снимал эти игрища. Они искали эту кассету, но не нашли. Кассета оказалась у меня. А они думают, что убили меня.
Франь нахмурил брови и внимательно на меня посмотрел.
– На привидение ты не похож. Но когда-нибудь им станешь, если не бросишь дурацкую привычку совать всюду свой нос…
– Обязательно приму к сведению.
– Сейчас я соберусь и поеду к своим. Только дай мне выпить кофе.
Мы зашли на кухню. Франь поставил чайник с водой на огонь и закурил сигарету. Потом положил передо мной лист бумаги и карандаш.
– Нарисуй, как размещены их дома. Сколько в каждом доме людей. И где именно может быть кассета.
Я начертил план.
– Есть один нюанс, – сказал я. – Я должен где-то переждать. С минуты на минуту они узнают, что я жив. И начнут меня вычислять.
– Странно, как у тебя все распланировано. Прямо ушам своим не верю. Так ты собираешься пересидеть у меня?
– Если не возражаешь, – улыбнулся я.
Франь пожал плечами.
– Ладно, сиди. Но там у меня телочка, – кивнул он наверх. – Она еще спит, но когда проснется, то будет весьма удивлена. Надеюсь, ты не будешь делать попыток соблазнить мою телочку. Вот ключ, если захочешь выйти. Думаю, после обеда я приду.
– А что телочка? Она у тебя живет?
– Временно. Как только они начинают обустраивать мой быт, я их меняю.
– А эта, догадываюсь, еще совсем свеженькая?
– Свежее не бывает. Вчерашняя. Знал я ее, правда, давно, но только сейчас затащил в кровать. Надей зовут.
– Надя? Погоди, не та ли это Надя, которую мы с тобой поздравляли во «Львове» с днем рождения?
– Два года назад? Она. – Он на минуту замолчал, потом хлопнул себя по лбу. – Э! Да ты ее знаешь! Чтоб я скис – ты ее трахал! – Франь заметно возбудился. – Ха! Так мы молочные братья?
Я рассмеялся.
– Выходит, что так.
– И почему вы разошлись?
– Она попыталась обустроить мой быт.
Теперь мы оба залились смехом. На прощание Франь ткнул мне под нос указательный палец:
– Она моя, врубился?
– Я давно о ней забыл, – соврал я.
Я налил кофе, открыл шампанское и, закинув ноги на стол, развалился в плетеном кресле. Теперь главное, чтобы пани Алина успела забрать Дзвинку до того, как там устроят облаву. Для меня нет ничего хуже ожидания. В обществе бутылки делать это значительно приятнее, но нервы все равно на пределе.
На лестнице послышалось шарканье, шаги свернули в ванную, полилась вода и зажглась колонка. Я удобнее умостился в кресле, убрав ноги со стола. Сейчас появится заспанная Наденька со своими румяными щечками и глазами, в которых застыло неизменное детское изумление. Так оно и вышло. Панна в фланелевой рубашке Франя замерла от неожиданности на пороге кухни. Кого-кого, а меня она здесь не ожидала увидеть.
Она несколько раз похлопала своими большими ресницами, но от этого сообразительности в ее глазах не прибавилось. Наконец она пришла в себя и открыла пухлые сочные уста, на которых соблазнительно блестела слюнка, и которыми она… которыми она… ну, да не будем отвлекаться.
– Что ты здесь делаешь?
Я пожал плечами.
– Жду одного человека.
– А куда девался Франь?
– Уехал по делам. Садись и пей кофе. Сделать тебе бутерброд?
– О, я вижу, ты здесь чувствуешь себя, как дома?
– Мы с Франем неразлучные друзья. Он у меня чувствует себя, как дома, а я у него.
Надя села напротив, с таким видом натягивая на колени рубашку, словно после наших любовных игрищ прошло лет двадцать. Но я еще помнил все ее родинки на спине, и все выпуклости, размещенные ниже, и скольжение ее губ по телу.
Я налил ей кофе, а себе вина.
– А шампанского хочешь? – спросил я.
– Бррр! Принципиально не опохмеляюсь.
– Я тоже. Но шампанское превосходно скрашивает муки ожидания.
– Чем ты сейчас занимаешься?
– Всем понемногу.
– А точнее?
– Ничем.
– Ничего не изменилось?
– Собственно, я жду перемен к лучшему. Съешь бутерброд.
– Ты уже забыл, что с самого утра я пью исключительно кофе? Без ничего.
– У тебя сегодня выходной?
– Отпросилась. Что у вас за дела с Франем?
– Это ты лучше сама у него спроси. Я думаю, у него от тебя секретов нет.
– Прекрати хохмить. Я с ним не настолько сблизилась.
– Не насколько?
– Не настолько, – повторила недовольно она. – И неизвестно, сближусь ли.
– А хотела бы?
– Нет. Что за человека ты ждешь?
– Ты его не знаешь. Как тебе Франь?
– В каком смысле?
– Как мужчина.
– Я никогда не делаю выводов после первой ночи. А почему тебя это вдруг стало интересовать?
– Из вежливости.
– Из вежливости? Думаешь, я тебе поверила?
– Нет. Но это так. Это все равно, что спросить: понравился ли тебе кофе?
Она внимательно посмотрела на меня с тем выражением, с каким психиатр смотрит на потенциального пациента. Потом закинула ногу на ногу, оголив круглое сытое бедрышко.
– Я бы на твоем месте надел майточки, – сказал я. – А то если Франь застанет тебя в таком пикантном виде, то, боюсь, ты утратишь возможность сделать выводы после второй ночи.
Она рассмеялась.
– Мне Франь не особо нужен. Я скоро выхожу замуж.
– Как скоро?
– Через месяц.
– Ага, так ты просто поднимаешь свою квалификацию?
– Можно это назвать и так. Не нагулявшаяся девица опасна, разве ты не знаешь? Вот я и наверстываю.
Ознакомительная версия.
