– Всего несколько недель, пожалуй, не больше. Мы вроде как нашли друг друга, – ответил я.
– Нашли друг друга? Это как?
Она улыбалась, слушая мой рассказ – как мы познакомились, как две недели я лечил его лапу.
– У меня тоже несколько лет назад был кот, так похожий на вашего… – Мне показалось, что она едва сдерживается, чтобы не заплакать. – Вы знаете, вам повезло! Рыжие коты – они потрясающие. Спокойные и понятливые. Вы нашли настоящего друга.
– Я думаю, что вы правы, – улыбнулся я в ответ.
Прежде чем попрощаться, она опустила в мой чехол пять фунтов.
Прошел всего час, а у нас уже накопился средний дневной заработок – двадцать с небольшим фунтов.
«Вот это да», – думал я.
Но что-то подсказывало мне, что и это еще не все.
Надо признать, что мысли в моей голове роились самые противоречивые. С одной стороны, я просто нутром чувствовал, что нам с Бобом судьбой предопределено быть вместе, с другой – я все еще думал, что в конце концов он уйдет и будет жить сам по себе.
Прохожие тем временем останавливались, умилялись на Боба, и тут я подумал, какая разница, сейчас-то все не так плохо! По крайней мере, отличный шанс заработать. Куй железо, пока горячо, или как там еще говорят, но раз он со мной, то это прекрасно. А если при этом еще и денег заработаем – так лучшего и желать нельзя.
Да уж. Сегодня мы просто сорвали банк.
Обычно я делаю около 20 фунтов в день. Но тогда… Я зачехлил гитару и принялся считать: ого-го! 63 фунта и 77 центов. Может, для большинства людей, спешащих по Ковент-Гарден, это не бог весть какая сумма, но для меня – просто шик.
Я ссыпал монеты в рюкзак и забросил его за плечи. Я громыхал, как свинья-копилка. И весил, наверное, тонну! Я был в экстазе. Никогда еще не зарабатывал столько за один день на улице.
Я взял Боба на руки и погладил его по шейке и спинке.
– Ну ты даешь, дружище, – сказал я вслух. – Вот это мы заработали!
Я решил не шататься сегодня с гитарой по ресторанам. Боб был голоден, и я тоже. Лучше уже поехать домой.
Мы прошли обратно до Тоттенхэм Корт-роуд к автобусной остановке. Боб по-прежнему сидел на моем плече. Я принял решение не разговаривать абсолютно ни с кем, кто остановился и улыбается нам. Невозможно, ну правда! Их много, а мы хотим домой попасть до полуночи.
– Давай-ка слопаем сегодня что-нибудь эдакое, а, Боб? – предложил я, когда мы уже ехали домой на автобусе.
Боб прижал нос к стеклу, наблюдая за яркими огнями.
Мы вышли из автобуса около одного приличного индийского ресторанчика на Тоттенхэм-хайроуд. Раньше у меня никогда не бывало лишних денег на их вкуснятину. Но сегодня я был богач.
– Цыпленка тикка масала с лимонным рисом, лепешку пешвари наан и жареный сыр, пожалуйста, – обратился я к официанту.
Официанты бросали любопытные взгляды на Боба – кота на поводке из шнурка.
– Я заберу заказ через двадцать минут, – сказал я и направился с Бобом в супермаркет через дорогу.
– Как насчет шикарного кошачьего лакомства, а? – предложил я коту в супермаркете. – Пару пачек твоих любимых вкусняшек и особое молоко для котов? Не возражаешь, Боб? Этот день был что надо, сегодня мы будем праздновать.
Забрав ужин, я чуть не бегом бросился домой – так бодрили меня запахи из коричневого бумажного пакета. Дома мы оба накинулись на еду, как волки, как будто завтра нас уже не накормят. Я так не ел несколько месяцев, а может быть, лет. И думаю, что Боб мог бы сказать то же самое.
Потом каждый из нас свернулся калачиком – я на диване, чтобы посмотреть телик пару часов, а Боб – в своем любимом местечке у батареи. Этой ночью мы оба спали без задних ног.
На следующее утро я проснулся от громкого грохота, доносящегося с кухни. Похоже, Боб снова пытался открыть шкафы, где я держу его питание, и что-то нечаянно уронил на пол. Это он таким образом говорил мне: «Пора вставать, парень, мне хочется завтракать!»
Я заставил себя вылезти из постели и потопал на кухню.
– Хорошо-хорошо, все понял. – Я зевнул, доставая из шкафа пакетик его любимого куриного корма.
Он заглотил его в мгновение ока. Затем в один присест вылакал воду из миски, начисто вылизал морду и лапы и, потрусив в гостиную, занял свое любимое место под батареей.
«Если бы все проблемы решались так просто», – подумал я.
Сперва я хотел было устроить себе выходной и не ходить сегодня на работу, но потом, поразмыслив, решил, что вчера, очевидно, нам просто здорово повезло и этих денег все равно надолго не хватит. У меня ж теперь появилась забота – кормить не только себя, но еще и кота.
Я не был уверен, что Бобу захочется снова пойти со мной. Но на всякий случай бросил в рюкзак немного корма – вдруг он все же решится.
День был в самом разгаре, когда я надел рюкзак и забросил за спину гитару; и только я собирался закрыть за собой дверь, как Боб рванул за мной по коридору и помчался вниз по лестнице.
На улице он сходил по своим делам в кусты и побежал к мусорке.
Мусорные баки всегда притягивали и манили его. Бог знает что он там находил, что съедал, но мне это очень не нравилось. К счастью, мусор в это утро забрали пораньше, поэтому лакомых для Боба гадостей нигде не валялось.
Я решил все-таки пойти без него. Я знал, что внутрь дома он все равно как-нибудь попадет и вечером, как обычно, будет ждать меня на коврике.
«Хорошего понемногу», – размышлял я. Боб оказал мне огромнейшую услугу вчера. Как же я мог требовать от него работать на меня каждый день? Он мой друг, а не слуга.
Над головой нависало серое небо, собирался дождь. Играть в дождливый день – тоска. Вместо того чтобы сочувствовать музыканту, люди еще более ускоряют шаг и, не глядя на тебя, пробегают мимо. Если же в центре будет ливень, то я, пожалуй, вернусь домой и побуду с Бобом.
Пройдя метров триста, я почувствовал позади себя чье-то присутствие. Обернулся – и вот он, рыжий кот, шлепающий по мокрому тротуару.
– Ага, так мы передумали? – улыбнулся я.
Боб смерил меня снисходительным взглядом: «Ну а зачем, ты думаешь, я здесь стою?»
У меня в кармане все еще был поводок. Я надел его на Боба, и дальше мы пошли вместе.
Люди сразу же стали на нас таращиться. Иногда я ловил осуждающие взгляды. Те, кто бросал их, очевидно, считали меня больным – выгуливать такого кота на шнурке.
– Хм, они в чем-то правы. Если уж мы команда – негоже тебе ходить в таком виде, – тихонько сказал я рыжему, чувствуя себя немного неловко.
Однако, надо признать, на одного осуждающего прохожего приходилось полдюжины тех, кто кивал нам и улыбался. Одна дама, африканка, нагруженная огромными пакетами с покупками, широко и солнечно улыбнулась нам: «Ой, ну и картинка – вы двое!»
Никто никогда прежде не заговаривал со мной на улицах, сколько бы месяцев я здесь ни жил. Все это было удивительно. Как будто бы с моих плеч соскользнула мантия-невидимка Гарри Поттера.
Когда мы подошли к переходу через Тоттенхэм-хайроуд, Боб вопросительно взглянул на меня: «Ну, чего ждем?»
Я посадил его на плечо, перешел дорогу и сел в автобус.
Насчет погоды я не ошибся. Забарабанил дождь, рисуя дорожки на стекле автобуса, и Боб еще плотнее прижал к стеклу свою любопытную физиономию. За окном разливалось море разноцветных зонтиков. Люди неслись, шлепали по лужам, убегая от ливня.
Слава богу, когда мы добрались до центра, дождь немного поутих. И несмотря на такую погоду, толпа была даже больше, чем вчера.
– Ладно, поработаем пару часиков – и домой. – Я усадил Боба на плечо и устремился к Ковент-Гарден. – Но, если снова польет, поскачем домой.
На Нил-стрит, как и вчера, народ не давал нам и шагу ступить. Было очень приятно, что Боб всем так нравится, но вместе с тем я понимал, что останавливаться нам нельзя, а не то мы просто застрянем в толпе. Мы уже почти прошли всю улицу и повернули к Джеймс-стрит, когда произошло кое-что интересное.
Я вдруг почувствовал, что Боб топчется по моим плечам. И не успел я хоть что-то сообразить, как он соскользнул по мне вниз. Я помог ему спрыгнуть на тротуар, и он пошел впереди.
Он узнал место и теперь вел меня на поводке.
Со всем достоинством он вышагивал впереди до той самой площадки, где я играл накануне. Он подождал, пока я расчехлю гитару и положу футляр на землю.
– Прыгай, Боб!
Он моментально забрался внутрь, как будто это был его дом. Удобно расположился и занял такую позицию, чтобы видеть, как весь мир куда-то спешит. На Ковент-Гарден все всегда спешат.
Было время, когда я мечтал стать настоящим музыкантом, как Курт Кобейн. Пусть это звучит глупо, но именно с такими грандиозными планами я возвращался из Австралии в Англию.
Именно об этом я говорил и маме, и вообще всем – уезжая, как тогда планировал, совсем ненадолго.
